Туманы Унарры - Вонсович Бронислава Антоновна (первая книга TXT) 📗
— Наверняка не так много ритуалов, в которых используется видоизмененный артефакт против витасуаре, — продолжал настаивать Федерико. — Неужели вам сложно их перечислить?
— Во-первых, их довольно много, — недовольно ответил Аркури. — А во-вторых, перечислять их я не имею права. Если бы у вас было письмо из Сыска, а не от завкафедрой артефакторики…
Он выжидательно посмотрел на гостей, Федерико задумался. Нелла вспомнила полковника и поняла, что задумываться было над чем. Полковник понимал так, как считал нужным. Вдруг запрос о содействии в его голове трансформируется в просьбу о еще одном котенке? Не зря же Гвидо так опасается именно этого?
ГЛАВА 25
Полковник Вольпе слушал внимательно, не перебивал и даже ничем не пытался дополнить, но Федерико не покидала мысль, что все идет не так, как нужно. Капитан Беттини, присутствовавший при разговоре как лицо, ведущее дело о маньяке, пару раз скептически хмыкнул, а потом уже откровенно зевал, даже не делая вид, что слушает. Да уж, его железную уверенность, что артефакт не имеет никакого отношения к порученному делу, ничем не прошибить. Но Вольпе… Неужели он не понимает, что сейчас любая зацепка хороша? Сколько ему нервов потрепали из-за действующего в городе маньяка, сколько комиссий приезжало. Начальник хмурился, переводил начальственный взор с него на Беттини и обратно и наконец с явно выраженным недовольством сказал:
— Я вас уже столько лет знаю, Каталано, и никогда не подозревал в вас такое. Богиня, неужели вам самому не стыдно?
— Мне стыдно? — удивился Федерико. — Не понимаю, почему мне должно быть стыдно?
— Чего только ни придумают иноры, чтобы очернить соперника, — проворчал полковник, неодобрительно глядя на подчиненного. — Или это вас жена подговорила?
— Да Гросси самый настоящий жулик! Только вчера выяснилось, что он воспользовался доверенностью, выданной моей женой, и присвоил ее деньги.
— Так что ж вы не напишете заявление по этому случаю, а придумываете какие-то мифические артефакты, а? — разгорячился полковник. Он достал из-за обшлага носовой платок, повертел в руках с недоумением, затем громко высморкался и убрал назад. — Нечего сказать? Оставьте вы этого несчастного инора в покое.
Федерико не считал бывшего жениха Неллы несчастным инором, но посчитал за лучшее отложить разговор о нем. До того времени, когда его участие в преступлении подтвердится.
— Давайте оставим в покое Гросси и вернемся к артефакту. Мне нужен служебный запрос, чтобы инор Аркури написал заключение.
— Каталано, вы больше не занимаетесь этим делом! Беттини, вот скажи, тебе нужен этот запрос?
Пухленький капитан, с удобством устроившийся в кресле для посетителей, широко зевнул и ответил:
— Совершенно нет. Никакого отношения к делу о маньяке целительский артефакт не имеет и иметь не может.
— Вот видите, Каталано.
Федерико сжал кулаки. Нужно успокоиться, иначе он ничего не добьется. Для заключения Аркури нужен запрос, а с его заключением можно предположить, что за ритуал проводился. А от этого уже рукой подать до личности преступника.
— Но с этим изменением он уже не совсем целительский, — отметил он. — Точнее, совсем не. Инор Аркури ясно указал, что приступ перестанет купироваться, а артефакт включится только извне.
— Рико, у тебя есть артефакт или схема, по которой его делали? — покровительственно спросил Беттини. — Прости, но твоя жена — лицо заинтересованное, веры ее словам нет. И подтверждения ее словам тоже нет. Так-то.
Он протянул руку, чтобы покровительственно похлопать Федерико по плечу, но наткнулся на возмущенный взгляд, и рука как-то сама поменяла направление движения, принялась разглаживать мундир на животе. Разглаживай его, не разглаживай — что толку, если под мундиром столь огромное пузо? Лучше бы жрал меньше и больше двигался, а то не только живот, но и мозги заплыли.
— И все же я настаиваю на запросе, — процедил Федерико.
— Все, Каталано, мое терпение закончилось, — резко сказал Вольпе. — В любом случае артефакт не имеет ни малейшего отношения к маньяку, которым вы больше не занимаетесь. Нет никакого доказательства, что этот или подобный артефакт использовался маньяком.
— Но Паола…
— А при чем тут ваша любовница, которую пока не удается допросить?
— Каталано считает, что на нее покушался тот самый маньяк, — насмешливо сказал Беттини. — Удобная позиция, кстати. Что бы в городе ни произошло — вали все на маньяка. Если поймаем, сразу все висяки спишем. Мне нравится этот подход, одобряю.
— Вам бы все шуточки! — полковник разозлился теперь уже на Беттини. — Вы нападавшего на Морини нашли, чтобы сейчас с чистой совестью развлекаться?
Беттини моментально съежился в кресле, приняв несчастный вид и удивительно сжавшись в объемах.
— Занимаюсь, инор полковник. Но вот отвлекают. — Он кивнул на Федерико. — Приходится выслушивать сказки, вместо того чтобы делом заниматься. А само оно, увы, не делается. Но подвижки есть, инор полковник.
Полковник нервно провел рукой по голове, приглаживая волосы. Да что там приглаживать? Три волосины, которые жена не успела проесть? Федерико злился и даже не хотел этого скрывать.
— Хорошо, что подвижки есть. У нас спокойный, тихий город. Нам все эти развлечения с убийствами не нужны. Главное — вовремя найти преступника и пресечь, — полковник вещал с твердостью и уверенностью, выработанной годами.
— Вот я и пытаюсь это сделать, — Федерико прекрасно понимал, что ничего не добьется, но все равно колотился в глухую стену, возводимую начальником и сослуживцем. — Инор Аркури ясно сказал, что использованы технологии, относящиеся к запрещенным разделам.
— Что-то я сомневаюсь в этом заключении. — Полковник придвинул к себе листок. — «Не дает вытечь жизненной энергии и полностью трансформирует ее в магическую». Да жертву просто разорвет на месте от такого количества энергии. Мы бы одни ошметки находили.
— Мне интересно, инор полковник, почему вы с таким усердием противодействуете расследованию? — звенящим от напряжения голосом сказал Федерико. — Понятно же, что артефакт имеет непосредственное отношение к маньяку.
— А мне вот понятно, что вы пытаетесь свести счеты с Гросси, — зло прищурился в ответ полковник.
— Гросси уже заявил об угрозах с твоей стороны, — поддержал его Беттини. — Не надо давать ему повода для второго заявления. Служебные расследования — это вам не шуточки.
Он надул щеки, показывая важность своих слов и опасность служебных расследований для тех, на кого они направлены, но Федерико не проникся. На его взгляд, если чью деятельность и расследовать, так как раз Беттини и Вольпе. И сами ничего не делают, и другим мешают!
— Как бы самому тебе, Беттини, не нарваться на служебное расследование! Противодействие или бездействие — результат один, — не выдержал Федерико. — Иноры, нам необходимо это заключение, поймите же!
— Так, все, прекратили. — Вольпе стукнул кулаком по столу. — Каталано, даю вам последний шанс. Уезжайте из города, проведите нормально свой медовый месяц. Чтобы я вас в ближайшие две недели не видел. Побудьте с женой вдвоем, без всех этих отвлекающих факторов.
Он повертел в воздухе рукой, словно в ней была сфера по типу той, что используют прорицатели.
— А как же бедный Рокко, которого вы вверили нашим заботам? — ехидно спросил Федерико, окончательно понимая, что ничего не добьется, а упорствуя, сделает только хуже. — Неужели вы хотите, чтобы мы оставили его здесь в одиночестве?
— Не ерничайте, Каталано! — возмутился полковник. — Сами бросили малыша на слугу, а теперь пытаетесь меня уколоть. Я заходил к вам вчера, и мы с Гвидо долго не могли найти котенка. И знаете, где он спал?
Вольпе выглядел возмущенным, но Федерико ничуть не смутился, ему не было особого дела до того, где спал Рокко. Да хоть на фуражке полковника. Это же котенок, ему все простительно! Но начальник смотрел грозно и требовательно, пришлось спросить:
