Чудовище под лживой маской (СИ) - Огненная Любовь (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— Так и вправду худесенькая.
— Ничего страшного. Спасибо за заботу.
Чтобы не обижать хозяйку, я взяла ложку и зачерпнула кашу, в которой плавали редкие кусочки мяса. На столе в широком блюде лежали порезанные крупными кусками свежие овощи.
— Принеси-ка нам наливки, Неська. Сегодня праздник как-никак.
Женщина скрылась в узком проходе, а я поглядывала на мужчин, которые пересели за стол.
— А школу вам, я так понимаю, пир обещал? — спросил Драйян, скупо улыбнувшись мне.
— Так сказал — ваш приказ-то. Вот мы и не перечили. А что? Неправда про школу, что ль?
— Правда-то оно правда, да только денег я на школу выделил еще месяца три назад, и пир отчитался об окончании строительства. А скажи-ка, Мерх, сколько человек в пирстве живет?
— Так почти пятьсот. Больше ста семей уже — пирство растет. И дома пора новые отстраивать, а пир лес трогать не разрешает. Ютимся, как есть, но не жалуемся, вы не думайте. В тесноте, да не в обиде.
Женщина принесла узкую длинную бутылку с мутноватой коричневой жидкостью, и все разговоры прекратились. Наскоро пообедав, мы распрощались с хозяевами, но Драйян сказал, что через несколько часов мы вернемся.
Видела по его лицу, насколько он злится, а потому трогать его не решалась. Черты его лица стали заостренными, хищными, а глаза зажглись устрашающим темным блеском. Казалось, что именно из-за него на черном небе разрастается гроза. Молнии сверкают так, что хочется спрятаться, но, увы, не убежишь.
— Мы теперь к пиру? — спросила, усевшись на мягкую скамейку.
— Да, — сухо и безэмоционально ответил мужнина.
Честно признаюсь, таким я его боялась. В воздухе остро ощущалась злость. Напряжение запросто можно было резать ножом. И вот сидеть бы мне да не отсвечивать, но не могу я так.
Перевернувшись, я ловко закинула свои ноги на колени Драйяна, поворачиваясь к нему всем телом. Сама взяла его за руки, обращая на себя его внимание. Мужчина взглянул на меня недоуменно.
— Ноги замерзли, — откровенно соврала я, прямо глядя на супруга. — Я боюсь, когда ты злишься.
— Ты здесь ни при чем, — попытался улыбнуться он, но тут же нахмурился. — Руки тоже холодные. Почему не взяла перчатки?
— Не подумала. И много пир украл?
— А давай вместе считать. На школу я выделил пятьсот золотых. Два месяца налоги он мне не платит — это еще семьсот золотых. Уже пять месяцев вместо одного золотого он собирает с человека по три — это еще пять тысяч золотых. Итого больше шести тысяч.
— Это казнь? — спросила осторожно.
— Прилюдная. А семью в изгнание.
— Из королевства?
— Да нет, из лергства. Но навряд ли их ждет хорошая жизнь.
Дальше мы ехали в молчании. Особняк находился в самом конце пирства и, как и полагается, был обнесен высоким забором. Правда, ворота нам открыли не сразу, а лишь после того, как лерг вышел из кареты.
— А мы и не ждали вас! Что же вы без предупреждения? — выбежала на ступеньки женщина необъятных размеров.
— А я должен кого-то предупреждать о своем визите? Это мои земли, — усмехнулся Драйян, ведя меня под руку мимо каких-то головорезов, расхаживающих по двору.
— Нет-нет, я не о том! Мы бы хоть стол накрыли да комнаты приготовили! — залебезила женщина.
— Мы ненадолго.
От ледяного тона моего супруга женщина побелела, сливаясь лицом со стеной особняка. Я видела, как в страхе бегали ее маленькие глазки. Однозначно им есть что скрывать, да только зря они взялись обманывать лерга. Хотя Драйян в этом тоже виноват. Наверняка привык, что его все боятся. Этим и воспользовались — его самоуверенностью.
— Пир где? — глянул на женщину Драйян, остановившись в холле.
— Так в кабинете у себя. Сейчас позову.
— Не нужно.
Оставив меня в холле, лерг вместе с двумя гвардейцами поднялся по лестнице вверх и свернул куда-то в коридор. Если честно, я бы предпочла пойти с ним — как-то неуютно чувствовала себя под взглядом хозяйки дома, но, с другой стороны, видеть расправу над пиром не хотелось. Мало ли, может, Драйян казнить вора прямо здесь удумал.
— А хотите чаю? — спросила женщина, поглядывая на шпаги моего сопровождения. — У нас чай вкусный с ягодами…
Наверху послышался треск и бум, будто что-то упало. Еще двое гвардейцев молниеносно двинулись вверх, тогда как на улице закричали люди и резко открылись входные двери. Женщина громко и протяжно завыла, театрально падая в обморок, а я все это время стояла ни жива ни мертва, потому что прямо передо мной скрестились шпаги двух гвардейцев.
— Аврора! — позвал меня лерг, бегом спускаясь по лестнице.
Он словно ненормальный осматривал мое лицо, щупал руки и плечи, будто пытался что-то отыскать.
— Это не я кричала, — ответила как-то заторможенно. — Это она, — кивнула я на притворяющуюся бесчувственной хозяйку дома.
Драйян порывисто прижался к моим губам одним коротким прикосновением и повернулся к гвардейцам.
— Докладывать.
— Через дальние ворота только что проскочила карета пира. Наши задний двор осматривали, когда ворота открылись.
— Понятно. Быстро отправляй половину отряда в погоню. Пира на центральную площадь, а все, что с собой увез, сюда обратно привезти. Выполнять.
Все вокруг завертелось, закрутилось. Я до сих пор сидела в ошеломлении на небольшом мягком диванчике в холле. Слуги принесли мне чаю, каких-то сладостей, но я ни к чему не притрагивалась, переживая, что нас здесь могут отравить. Конечно, уже немного попахивало шизофренией, но мало ли что. Лучше быть живым шизофреником, чем мертвой дурой.
Оставшиеся с нами гвардейцы помогали отыскать Драйяну всевозможные тайники с деньгами и драгоценностями. Благородству лерга не было предела, потому что все ценное, что было в доме, он разделил на четыре части и одну из них отдал семейству пира, как и полагается, все остальное же сгрузили в нашу карету. Картины, скульптуры и оружие оставили в доме для новых хозяев, а вот вещи жены и дочери пира осматривали особо тщательно, и не зря. Они пытались вынести из дома дорогую посуду, мешочки с золотом, ткани и ювелирку.
— А что же это вы, любезная, ткани, которые я для пирства приобрел, с собой захватили? Не ваше и не трогайте, — усмехнулся мой супруг, присаживаясь рядом со мной. — Я бы на вашем месте еще подумал, что вы с собой возьмете. Карета пиру принадлежит, а значит, здесь и останется. Лошадей я вам, конечно, дам, не зверь, но много они на себе не вытянут.
К слову, женщины плакали, стенали, просили милости, но лерг был непреклонен, а я и подавно. Когда люди искренни в своих порывах — это видно, а эти дамочки устраивали театральное представление и отлично тянули время.
— Так ночь уж вот-вот! Куда же мы в ночь? — стенала женщина, прижимая к груди накрахмаленный платок, вышитый золотыми нитями.
— А это меня мало волнует, но через четыре дня на территории лергства вас быть не должно. Останетесь и последуете за супругом на плаху.
Провозились мы до самого позднего вечера. Ужинать в особняке я отказалась, вспомнив, что жена старосты обещала запеченный картофель с грибами. Драйян на мой ответ лишь усмехнулся, но не возразил. Уверена, что ему здесь оставаться тоже не по нраву.
Страшно было ехать по темноте с таким добром, но долго наш путь и не продлился. Карета остановилась на небольшой площади рядом с деревянным помостом, на котором уже готовили виселицу. От увиденного ком встал в горле, но я все равно последовала за лергом.
— Ты можешь остаться в карете, — шепнул мне Драйян.
— И кем я тогда буду перед народом? Мы с тобой приговорили к смерти, нам обоим и отвечать.
Мужчина сжал мою руку — в знак поддержки, наверное. А может, и был рад, что я рядом с ним. Я же в этот момент не представляла, как выстою, но радовало то, что в вечерних сумерках подробностей не разглядеть. Не хватало еще кошмарами мучиться за человека, который сам себе подписал смертный приговор, обворовывая не столько лерга, сколько народ.
После короткой речи приговор был исполнен. Были среди толпы зевак те, кто кричал ругательства, но в основном люди вели себя смирно и воспитанно.
