Академия Трёх Сил (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi" (книги хорошего качества .txt) 📗
Я не готовилась, но приняла удар на рукоять выученным движением, спустила по скользящей. Хен очутился за спиной, я хотела перестроиться, но спохватилась, что перестала поддерживать ровный энергетический поток. Испугалась, дала слишком много энергии — Хен уже сделал новый выпад, а я всё никак не могла совладать с мечом. Ушла от удара, хотела было развернуться — но меч уже таял, очертания его замерцали, растворяясь, и запястье обвили голубые огни, чтобы пропасть через мгновение.
Хен поймал меня, тяжело дышащую, расстроенную, на грани от того, чтобы начать кричать и топать ногами от собственной безрукости. Погладил по голове утешающим жестом. Обычно я не любила, когда он так делал, но тут была слишком расстроена, чтобы возмущаться.
— Всё хорошо, ты молодец. Главное, не отчаиваться. Давай ещё раз.
Я кивнула. Он был прав. С обычным мечом было то же самое. Повторяешь приём, пока не начинаешь чувствовать его кожей. Отошла на полтора шага, зажмурилась и представила, как дракончик становится сталью в моих ладонях.
И снова получила щедрый щелчок по лбу.
— Ай! — я возмущённо открыла глаза.
— Медитация, — Хен хитро шевельнул бровями. — Вечно вы, боевики, норовите сразу кинуться в драку.
В тот вечер мы умотались до последнего. Оба поняли, что пора заканчивать, когда зевать стали чаще, чем разговаривать.
Хен благородно уступил мне первую очередь в ванной. Я быстро помылась и, не выдержав, вытираясь на ходу, открыла дверь и стала забрасывать Хена вопросами:
— А давно у тебя посох? Почему раньше не показывал? Из-за Карина?
Хен сидел вполоборота, и я только тут спохватилась, что он меня увидит. Хотела было закрыть дверь, но Хен смотрел совсем в другую сторону, и я успокоилась. Но он почему-то ответил не сразу, сперва подался вперёд, как будто узрел где-то что- то неожиданное, потом откинулся назад, продолжая смотреть в ту сторону с нескрываемым интересом. Положил ногу на ногу. Глаза вдруг заблестели, а на губах появилась довольная улыбка. Улыбку, впрочем, Хен накрыл ладонью, будто пытался спрятать.
Хагос, на что он там такое пялится? Что у нас там, балкон? Какая-то иллюминация на стадионе?
Теряясь в догадках, я повторила вопрос. Только тут Хен ответил:
— Ты про сороконожку? Да, тогда не было смысла его доставать, он у меня только боевой, целительскую мощь не увеличивает.
Я глубокомысленно кивнула, повесила полотенце и потянулась за трусиками. Вот почему Хен был уверен, что справится с сороконожкой и сам. Он тогда не использовал и половины своего боевого потенциала: сперва давал мне возможность разозлить сороконожку, а потом появился Карин, и Хену вообще пришлось сосредоточиться на целительстве.
— А почему ты взял меня с собой в тот раз?
Хен снова ответил не сразу. Наклонил голову, будто любовался чем-то, что видел в окне.
Глава 37
— Как раз потому, что надеялся на хорошую добычу, — сказал довольно. — От таких тварей часто остаётся очень много бесхозной магии. Правда, в тот раз она сразу выбрала себе хозяев. Даже на лишних зрителей хватило.
— Карин не только зрителем был, — вступилась я за него. — Хотя конечно, если бы его не было, оружие могло бы выбрать тебя…
— Не могло. У меня уже есть оружие, и оно не из слабых. Уж прости, но ваши ему и в подмётки не годятся. Шанс того, что магия выберет меня, был минимальный. Так что я просто рассчитывал добыть что-нибудь для тебя и, можно сказать, рассчитал верно.
Он неожиданно повернул голову в мою сторону и улыбнулся. Я уже оделась, так что взгляд встретила без смущения. Разве что чуть ёкнуло сердце, потому что оно, глупое, постоянно ёкало, особенно когда Хен смотрел на меня вот так пристально, как сейчас. Ещё и с загадочной улыбкой на губах.
— Ванная свободна, — напомнила я ему — а может, себе, чтобы отвлечься.
Хен встал, но вместо того чтобы сразу пойти мыться, сперва отошёл на миг в сторонку и протянул руку, словно поправлял там что-то покосившееся. Потом направился в ванную.
Когда он проходил мимо, я покосилась на его подозрительно довольное лицо. Подождала, пока он скроется за дверью, и вороватой перебежкой добралась до его места. Села в ещё тёплое кресло, уставилась в ту сторону, куда смотрел Хен…
Сначала ничего не увидела. На балкон с этой позиции смотреть было неудобно, так что вряд ли он пялился именно туда. А в зеркале виднелась только кухня. Но стояло оно странно. Кажется, раньше было по-другому.
Я вскочила, подошла ближе. Протянула руку, повторяя увиденный недавно жест Хена. Пальцы коснулись прохладной поверхности, толкнули раму — и в тёмном стекле отразилась закрытая дверь ванной и свет в непрозрачном прямоугольном оконце.
На некоторое время я застыла, от возмущения хватая воздух ртом.
Ах он хагосов паршивец!
Это же значит…
Это же он… когда я думала, что он благородно отвернулся, он на самом деле всё это время пялился в зеркало! Вот уж, должно быть, разглядел в деталях! Я ведь ничуть не смущалась, вытерлась тщательно, ещё грудь свою в зеркале в ванной рассматривала скептически. Хагос! И всё это у него на глазах. То-то он был такой довольный!
Я обхватила щёки ладонями. Внутри бурлили самые разные чувства: и злость, и смущение — стоило вспомнить его улыбку и блеск в глазах. И ещё к этим ощущениям примешивалось некое смутное торжество. Но если Хен думает, что это сойдёт ему с рук, то он сильно ошибается…
Я осторожно приблизилась к двери ванной. Запора на ней не было, так что когда я тихонько нажала на ручку, дверь легко отворилась.
Шум воды стал сильнее. Дверь умывальной кабинки была закрыта, за ней виднелась смутная желтоватая тень человеческого тела.
Хен сбросил одежду прямо на пол, не потрудившись повесить. Даже до корзины не докинул. Зато чистое лежало на полке, аккуратно сложенное: серые домашние штаны из мягкого хлопка, белая полотняная рубаха с короткими рукавами.
Я, стараясь действовать тихо, но быстро, взяла эту стопку и рысью утащила в спальню. Положила в шкаф Хена, как будто так и надо.
Потом вытащила из ванной корзину с грязным бельём, кинув туда и то, что Хен снял. Корзину выставила на балкон, если что, скажу, что там она и стояла.
Последней настала очередь полотенец. Их отнесла тоже в спальню, припрятала под одеждой. Нельзя оставлять врагу ни малейшей лазейки.
А сама засела в спальне, ожидая, когда Хен выйдет. Двери везде специально оставила нараспашку, наблюдая за происходящим через щель.
Ждать пришлось долго, я успела и заскучать, и укорить себя за глупость, и уже начала подумывать было о том, чтобы вернуть всё как было — и останавливала только мысль, что Хен выйдет из ванной в самый неподходящий момент.
А потом шум воды наконец утих.
Я замерла, теряясь в догадках, что Хен будет делать. Я бы на его месте… я бы, наверное, сперва поискала бы одежду хорошенько, решив, что сама её куда-то задевала, а потом даже не знаю, что делала бы. Разозлилась бы? Начала кричать и буйствовать?
Ох, а что если Хен сейчас позовёт меня и потребует вернуть одежду?
Я его недооценила.
Он как будто вообще не заметил, что сменная пропала. Показался на пороге с совершенно невозмутимым лицом — в чём мать родила, как будто так и надо. Влажные волосы стояли дыбом, жёлто-оранжевый свет подсвечивал капельки воды на гладкой коже. Я невольно засмотрелась на его тело: худощавое, испещрённое шрамами и узорами… татуировки? Разве у него раньше такие были?
Впрочем, мне стало не до татуировок, когда Хен как ни в чём не бывало направился в спальню. Одна половина разума запаниковала: сейчас мне влетит! надо срочно в постель и делать вид, что давно сплю! — а другая любовалась, как зачарованная, потому что при движении от этой картины захватывало дух.
Я видела раньше парней, что называется, без штанов — но это были или глупые случайности, или совершенно не вызывающие романтического интереса объекты.
А тут это был Хен. Полностью обнажённый, длинноногий, узкобёдрый, мускулистый — и свет играл, вычерчивая мышцы пресса, обтянутые гладкой кожей, и внутри у меня разгорался незнакомый огонь. И страх. И жадность. На лицо Хена было страшно смотреть, и ниже живота тоже взгляд опускать я боялась. И хотела. И боялась.
