Семейный портрет с колдуном (СИ) - Лакомка Ната (читаем книги .TXT) 📗
Актер ловко поймал брошенную розу, и чуть приподнял маску, кланяясь.
Я тоже не сдержала вскрика, но вовсе не восторженного - потому что под маской скрывался граф Вирджиль Майсгрейв. К счастью, меня никто не услышал – музыка и аплодисменты всё заглушили. Я позабыла думать о пансионе и теперь настороженно смотрела на сцену, где изображал трепетного влюбленного мой враг.
Да, Вирджиль Майсгрейв стал моим врагом. Непонятно почему, но он прилагал все усилия, чтобы я испытала в отношении него самые гадкие, самые отвратительные чувства. Скорее всего, эти чувства были взаимными, хоть он и говорил, что не прочь сделать меня своей любовницей.
Зачем ему очередная любовница!..
Если он так нежно обнимает Хлою-Бельфлер за талию?..
Пастушка и единорог исполнили грациозный и изящный танец, сорвав гром аплодисментов. Графа и леди забросали цветами, и я тоже похлопала, признавая, что танцоры они были отменные.
- Чудесно! Чудесно! – восторгалась её величество. – Замечательное представление! Выше всех похвал!
Восторги усилились, когда граф Майсгрейв присоединился к её величеству, уже не скрывая лица. Он сдвинул маску на лоб, и золотой рог вызывающе горел над макушкой.
Я слушала, как Вирджиля Майсгрейва хвалили наперебой, и досадливо хмурилась. Маска позволяла мне хмуриться незаметно для остальных, но королева словно почувствовала мое настроение.
- Вы не слишком радостны, леди Валентайн, - произнесла она заботливо. – Спектакль вам не понравился?
Колдун тут же повернулся ко мне, с интересом ожидая ответа. Судя по выражению лица, граф не сомневался, что я пребывала в таком же восторге от его танцев, как и все остальные.
- Спектакль был великолепен, - сказала я то, что её величество ожидала от меня.
- Тогда почему мне кажется, что вы грустите? – королева покачала головой. – Это из-за Аселина? Но я не могла поступить иначе, дорогая моя.
Я удивленно вскинула на нее глаза. Это было похоже, как будто.. как будто королева извинялась передо мной. Перед Эмили Валентайн из Саммюзиль-форда? Разве такое бывает?
- Ни в коем случае не осуждаю вашего решения, - ответила я. – Но мне не по себе, ваше величество, вы правы. Мне хотелось бы попросить…
- Вас надо развлечь, пока этого не может сделать ваш жених, - перебила меня королева. – Майсгрейв! – она требовательно вскинула подбородок. – Сегодня ты отвечаешь за настроение леди Валентайн. И берегись, если она снова будет грустить.
Если бы меня бросили в пещеру с голодными львами, я испугалась бы меньше. Но Вирджиль Майсгрейв уже подходил ко мне, снимая маску единорога и засовывая её под мышку.
- С огромным удовольствием, - почти промурлыкал он. – Вы слышали, леди Валентайн? С разрешения её величества сегодня я поступаю в ваше полное владение.
«Или я – в твоё!», - подумала я в отчаянии и посмотрела на леди Икению, но она опустила голову, делая вид, что ничего особенного не произошло.
Похоже, выбираться из этого болота мне придется самой. Помощи ждать не от кого.
- Вот и славно, - королева улыбнулась мне. – И как же славно после танцев и такого чудесного зрелища утолить голод и жажду. Вы голодны, леди Валентайн? Мой повар прекрасно готовит кок-о-вэн, петуха в вине. Очень рекомендую.
- Он такой нежный, - подхватил Вирджиль Майсгрейв, подставляя локоть, чтобы отвести меня к столу, – просто тает во рту. Изумительное, легкое блюдо – как раз для чувствительного женского язычка.
Кровь бросилась в лицо, и я в который раз порадовалась, что сегодня объявили маскарад, и на мне маска. Слова показались мне вульгарными и обидными – как намек на то, что я оказалась свидетелем любовных игр графа. Но я положила руку его на локоть и позволила увести себя к огромному столу, который уже был накрыт и поражал обилием закусок и горячих блюд.
Королева села во главе стола, рядом с ней расположились фрейлины и вельможи, а меня Вирджиль Майсгрейв увел к середине, где перед тарелками белоснежного фарфора стояли наши карточки – «Эмилия Валентайн», «Вирджиль Майсгрейв».
- Разве вам не полагается сидеть рядом с ее величеством? – спросила я, глядя на позолоченные картонки, как на смертный приговор.
- Вы же видите, наши места здесь, - ответил колдун с преувеличенной учтивостью, помогая мне сесть и придвигая кресло.
- Вас изгнали из окружения королевы? – я заметила аппетитные кусочки кок-о-вэн на блюде, и брезгливо отвела глаза, хотя несчастный петух, попавший в ощип, ни в чем виноват не был. – За что? Вы слишком нежно обнимались с красавицей Бельфлер?
- Признаться, это была моя идея – чтобы нас с вами посадили здесь, - признал граф и сел рядом со мной, повесив маску единорога на ручку кресла. Теперь позолоченный рог уныло повис, указуя в пол.
- Даже не удивлена, что это ваша очередная проделка, - сказала я, поджимая губы. - Только не понимаю, к чему все это. Я ведь сказала, что не желаю вашего вмешательства в мою жизнь.
- Не смог удержаться, - вздохнул колдун. – Вы ведь обратили внимание на мой костюм? Узнали, кого я представляю?
- Трудно не узнать, - я говорила сухо, чтобы он не подумал, что мне приятно с ним любезничать.
Его близость беспокоила и волновала, пугала и завораживала одновременно. Я наблюдала, как граф ухаживает за мной, накладывая на мою тарелку кусочки мяса, тушеные овощи. Обычное дело – все кавалеры ухаживали за дамами, сидящими справа от них, но Вирджиль Майсгрейв умудрялся даже из банального соблюдения этикета сотворить что-то непристойное. Подавая мне бокал, он намеренно задерживал руку, чтобы коснуться моей руки, заглядывал в глаза с преувеличенной заботой и слишком близко пододвинул свое кресло к моему, так что колени наши почти соприкасались.
- Мой костюм готовили полгода, - хвалился колдун, поддерживая светскую беседу. – Маска изготовлена из папье-маше и обтянута тканью, а потом раскрашена. Он как настоящий – мой единорог. Верно?
- Верно, - произнесла я, выдержав его насмешливый взгляд. – Только костюм вам ничуть не подходит.
- Не подходит? – он огорченно приподнял брови. – Леди Валентайн, вы разбиваете мне сердце. А я так старался…
- Этот костюм больше подошел бы, - я понизила голос, чтобы меня услышал только граф, - мужу прекрасной Бельфлер. А вам следовало изготовить для себя костюм петуха. Соответствует и вашему характеру, и вашему поведению.
Он засмеялся и с полупоклоном передал мне хлеб на тарелочке.
- Вы совершенно не правы, - пожурил он меня. – Единорог – это моя сущность, знаете ли. Вам ведь известно, что это благородное и прекрасное животное испытывает природную тягу к девам? Когда девственница появляется в лесу, где обитает единорог, он выходит к ней и кладет свой рог ей на лоно… Вот так…
Я чуть не уронила вилку, потому что рука графа незаметно для остальных нырнула под скатерть и легла мне на колено, а потом продвинулась выше, ласково поглаживая.
- Вы что делаете, низкий человек? – спросила я одними губами, стараясь не выдать перед остальными своего волнения.
- Изображаю единорога, - ответил он с улыбочкой, - только и всего. Как вам паштет из рябчика, дорогая Эмилия? По-моему, он чем-то сродни божественной амброзии…
Непринужденно болтая, он попытался просунуть руку между моих ног, но я сжала колени, не пуская его.
- Немедленно прекратите, - прошипела я. – Вы на приеме у королевы!
- Обещаю, что никто не заметит, - произнес он тоже шепотом. – Ну же, не смущайтесь так, прекрасная девственница. Ваше смущение делает меня твердым, как рог единорога. Хотите проверить?
Мне хотелось убить его – за насмешки, за непристойности, за издевательства. Гости ели и пили, беседовали, слушали музыкантов, и не обращали на нас внимания. Как будто позабыли, что королевский колдун существует. А может, намеренно старались не замечать его выходок.
- Эмили, - сладко позвал колдун, воюя с моими коленями. – Ну не изображайте из себя неприступную крепость, вам не идет.
Вместо ответа я ущипнула его, делая вид, что поправляю салфетку на коленях, но граф перехватил мою руку и потянул, прижав к себе ладонью. Я ощутила каменную твердость под тканью его штанов, и едва не опрокинула бокал. В голове зазвенело, стало жарко и душно, а маска словно превратилась в рыцарское забрало – захотелось снять ее, сорвать, чтобы вздохнуть полной грудью и охладить горящее лицо.
