Соблазн (ЛП) - Ширвингтон Джессика (бесплатные серии книг .TXT) 📗

Я хотела позвонить Линкольну, но могла представить этот разговор. Да, Феникс был в моей квартире, пока я была в ванной и думала о нем. Я уверена, что он чувствовал все, что чувствовала я. Как ты думаешь, ты не мог бы побыть моим защитником?

Не стоило этого делать, определенно.

Не к кому было обратиться, я вытащила свое огромное одеяло на диван и уснула в гостиной.

Феникс ушел, но недалеко.

Теперь я поняла, что его тут никогда не было.

Я не чувствовала его так же легко, как других изгнанников. Его человеческая часть дала ему хорошую маскировку, поэтому он мог скрывать свое присутствие. Не знаю, была ли я более разочарована или смущена тем, что отказывалась признавать правду, но, несмотря на его скрытность, я определенно чувствовала его.

Как он наблюдал. Ожидал.

Теперь у меня не было сомнений. Я почувствовала его силу в этом порыве эмоций, его отчаянную потребность уничтожить меня. Любой проблеск надежды, который мог когда-то быть там — что каким-то образом Феникс изменится, будет тем парнем, которого я впервые узнала — исчез.

Феникс убьет меня.

Или я убью его.

Глава 19

«Казалось, приближалась ночь темных намерений,

и не только ночь, но и век.

Кто-то должен быть готов к ярости…»

Роберт Фрост

Спенс и я ходили вокруг авиационного завода несколькj часов. Не так я хотела провести субботу. До сих пор не было ничего, что напоминало бы необычное ощущение, которое было в аэропорту. Не удивительно. Несмотря на ворчание Спенса, он был прав, когда сказал, что мы не металлоискатели. Органы чувств предназначены для обнаружения изгнанников, а не авианосцев.

Я уже собиралась схватить Спенса, который решил использовать экскурсию по-максимуму и теперь великолепно проводил время, проверяя всю технику, когда ощутила это.

Вкус яблок просачивался через щеки на язык. Утро и вечер — необузданная красота их силы скользила в моем видении, когда я ощущала букет сиропообразных вкусов, приторных, как концентрированная жимолость.

Эти чувства теперь были частью меня, я могла их использовать. Я слышала, как яростно хлопают крылья, словно пытаясь дотянуться до меня, прежде чем врезаться в деревья. Из всех чувств именно это вызывало во мне больше всего эмоций.

Линкольн объяснил мне, что звук крыльев олицетворяет битву за жизнь, непрекращающиеся усилия, необходимые любой силе, чтобы выжить. Столкновение ветвей и листьев символизирует «все», с чем нужно столкнуться и победить, если живая сила должна идти дальше. Это выбор, чтобы двигаться вперед.

Последнее ощущение — жужжащая энергия тепла — прошло по всему моему телу, путешествуя и распространяясь. Оно окутало меня, а затем отпустило так же гладко. Я приняла все чувства и позволила им течь через меня, выполнять свою работу, позволила им идти. Это было намного проще, чем когда-то, и каждый раз, когда их чувствовала, то больше контролировала.

Я посмотрела на Спенса, который еще не почувствовал изгнанника. Даже если бы он почувствовал намек, я бы не удивилась, если бы он его пропустил. Ведь он был мужчиной, причем в авиационном ангаре. Он был в состоянии ребенка в детском магазине.

— Спенс, — сказала я. Он отвернулся от увлекательного разговора с одним из механиков и посмотрел на меня безучастно.

— Э, Спенсер, думаю, нам стоит пойти посмотреть вон туда, — сказала я, пытаясь дать ему понять, что у нас проблемы. Он полностью пропустил это мимо ушей.

— О, ладно. Буду через минуту, — сказал он, отмахиваясь от меня и заставляя механика улыбнуться.

Отлично.

Я широко улыбнулась механику, который явно получал удовольствие от шоу, а потом повернулась к Спенсу.

— Давай, Спенси. Почему бы тебе не подойти, и я дам тебе яблоко за то, что ты такой хороший мальчик. — Сказала я с сарказмом.

Глаза Спенса расширились, когда он понял, что я сказала. Его взгляд метался между мной и механиком, как у дурака. Если бы я не пыталась сосредоточиться на поиске нашей проблемы, я бы посмеялась над ним.

Он запнулся на прощальной речи, которая только показала механику, что он был у меня под каблуком. Мужчина поддразнил его, когда Спенс споткнулся, догоняя меня.

— Мило, — сказала я, когда он пошел в ногу со мной. — А теперь сконцентрируйся. Не хочу, чтобы на меня напала дюжина изгнанников.

— Дюжина! Правда?

Я закатила глаза, конечно, мысль о дюжине изгнанников заставила Спенса чуть не подпрыгнуть от радости.

— Нет. Не совсем… я могу чувствовать только одного… но это не значит… все странно, и когда дело доходит до Феникса… я не могу быть уверена ни в чем.

Кроме того, что он хочет моей смерти.

— Понял, — сказал Спенс, насмешливо отдавая мне честь. Я надеялась, что это был его способ закончить игры и стать серьезным.

Мы обошли сзади небольшой пассажирский самолет и присели под крылом.

В этой области не было механиков, но и изгнанников тоже.

— Там, — сказал Спенс, кивнув в сторону следующей комнаты для персонала.

Во рту пересохло. У меня появилось плохое предчувствие, и мне не нравилось охотиться без Линкольна.

— Ладно, — прошептала я.

Я думала рассказать Спенсу, объяснить ему, какие проблемы у меня были с кинжалом. Трудно признать свои недостатки, особенно те, которые даже я не понимала до конца.

Мы оба знали, если по ту сторону стены будет изгнанник, это приведет к драке. Могу ли я действительно попросить Спенса пойти туда со мной, после того, как сказала ему, что не уверена, что, когда дело дойдет до вытаскивания моего кинжала, я не смогу?

— Пошли, — сказала я, принимая решение и двигаясь вперед. В другой раз постараюсь стать лучше.

Спенс двигался как профи. Наверное, это преимущество — жить в Академии и каждый день тренироваться, чтобы стать Грегори. Я была более неловкой, забывая всегда оглядываться назад и искать хорошие оборонительные позиции. Но я наблюдала за Спенсом и пыталась следовать его шпионской тактике.

Мы спрятались на нашей стороне дверного проема, который вел в огромную зону военных самолетов.

Везде стояли коммерческие самолеты или частные. Этот ангар был заполнен самолетами зеленого цвета, а некоторые даже имели пятнистый камуфляжный дизайн.

Парень ходил вокруг самого большого из самолетов, делал пометки в тетради. У него были рыжеватые волосы, которые спускались до плеч и делали его молодым… слишком молодым.

Все остальные на фабрике выглядели как минимум на тридцать. Вероятно, все были здешними рабочими. У большинства были бы какие-то инженерные степени, а их получение требовало времени. Этот парень, который выглядел на восемнадцать или девятнадцать лет, был в белом лабораторном халате, он осматривал внешний блок управления самолета, будто действительно знал, что делает.

Спенс понимающе посмотрел на меня, и я кивнула. Это был наш парень. Я была готова поспорить, что для любого другого он выглядел иначе, старше и менее ярким, но мы могли видеть за иллюзией, Спенс повернулся ко мне и произнес:

— Только один?

Я уже собиралась кивнуть, когда почувствовала что-то еще. Что-то слабое и не понятное, будто приглушенное. Я подняла руку в воздух, чтобы остановить Спенса. Он нетерпеливо посмотрел на меня. Я умоляюще подняла палец. Он кивнул.

Пока мы смотрели, как изгнанник нажимает еще несколько кнопок, передняя часть самолета начала открываться. Глаза Спенса загорелись восторгом — это произвело на него впечатление.

— Вау! — я ахнула, не сдержавшись. Чувства ударили меня так сильно, что мне пришлось опереться рукой на стену. Я посмотрела на Спенса и поняла, что он тоже это чувствует. Мы оглянулись на самолет. Оттуда вышел еще один изгнанник. Высокий, как и многие из них, очень стройный, с гладкими черными волосами. Он выглядел как типичный долговязый злодей.

Двое изгнанников заговорили.