Заложница мага (СИ) - Елисеева Александра (читать полную версию книги TXT) 📗
— Миледи? Не переживайте, возможно, бусина просто потерялась в другом месте. Я сейчас же велю…
— Нет!!! — слишком жарко выпалила я. — Она отвалилась именно здесь. Ищи!
Сельм-Рамст считал, что Грасаль провел ритуал, преумноживший его силу и приблизившей к бездне куда больше, чем любого из нас. Берегиня! Неужели демоны действительно существуют и меня угораздило проявить симпатию к одному из них?
«Мы уничтожим советника. Эмоции губят его сильнее, чем что бы то ни было. Грасаль ходит по лезвию, и скоро настанет день, когда он лишится головы».
Я вздрогнула, не зная, что и думать. Сеть интриг дворца окутывала меня плотным коконом, словно муху, попавшую в лапы пауку, и душила, с силой давя на грудную клетку. В легких не хватало воздуха. Смогла бы я заплатить за свободу чужой жизнью? Жизнью Дамиана?
Марн тоскливо поднял голову, уже не рискуя подать голос. Он уже обшарил все углы и заглянул во всевозможные щели, но так и не отыскал пропажу, без которой его госпожа не желала двигаться с места. Взгляд слуги выражал немой укор.
— Пойдем. Мы и так непозволительно задержались.
— Миледи, а как же бусина?
— Бусина? — сделала вид, что задумалась я. — Мне кажется, это был дешевый камень. Зачем мне какая-то подделка, если я могу велеть мастеру пришить настоящую драгоценность?..
«Женщины», — мысленно схватился за голову Марн, но внешне сдержал порыв и отвесил легкий полупоклон. Я успокоено вздохнула. Пусть уж лучше сочтет недалекой, чем заподозрит неладное.
Вскоре я зашла в свою клетку, по недоразумению именуемую «личной комнатой», и осталась одна. Мысли крутились вокруг, как привязанный к дереву мул. Отношения с Грасалем и без того накалились до предела. Рядом с ним я ощущала себя горячим железом, а вдали все хорошее угасало: как только князь покидал меня, металл остывал, и я реагировала на намеки о близости с ним, как пляшущий в руках воина меч на выпад противника.
«…И вашей дочери. Надо признать, не такая уж Айрин и беззащитная, как кажется на первый взгляд».
Я вздрогнула от появившегося из ниоткуда сквозняка. Створки окна сами собой открылись, впуская не по-летнему студеный ветер. Мгновенно замерзнув, подошла ближе и обнаружила на подоконнике маленький конверт. Я взяла его в руки и подула на письмо, смахивая с бумаги ажурные снежинки. Они повисли в воздухе, словно не желая опускаться на пол, и медленно пошли вниз. Я зачарованно задержала взгляд на тающих хрупких кристаллах, оставляющих на мраморе мокрые пятна, и сорвала сургучную печать со знакомым изображением волка — символом королевского рода Сагасса.
«Скажите дежурящим у входа стражам, что немедленно желаете увидеться с лекарем», — значилось в коротком послании.
Взор сам собой опустился на дверь. Заинтригованная приказом принцессы, я поправила юбку и направилась к выходу из комнаты. Услышав скрип петель, стражи дружно выпрямились и с подозрением уставились в мою сторону.
— Миледи, — легкий полупоклон.
— Что-то мне нездоровится…
— «Белый мор»? — испуганно вытаращились мужчины.
— Нет, — тяжело вздохнула я. — Хуже.
— Вижская лихорадка? «Поцелуй смерти»? Калунская чума? — нахмурив лоб, перечислил подчиненный Грасаля, и с небольшой заминкой добавил: — Яд?..
Я махнула рукой, отвергая названные варианты, и, понизив голос, доверительно произнесла:
— Женские недомогания.
Стражи поперхнулись и густо залились краской. Я опустила лицо, точно скрывая смущение, — боялась рассмеяться над потешным видом грозных мужчин, глаза которых после «признания» забегали по всему коридору, но не задерживались на мне.
— Це-л-литель, — заикаясь, выдавил один, — сейчас придет.
— Чудно.
Я соблазнительно улыбнулась и закрыла за собой дверь. Покачав головой, усмехнулась про себя: для кого-то лунные дни страшнее всех демонов бездны. Особенно, если об этом позволяют заявлять вслух. Но даже в чопорном царстве Льен моя репутация вне опасности: запертая в комнате, я не могла поступить иначе.
Вскоре ко мне постучали и внутрь зашел уже печально знакомый лекарь. Я вскинула брови. Что затеяла Шанталь? Но все сомнения рассеялись, когда хмурый врачеватель содрал висящий на шее кулон. Я охнула. Весь его облик моментально преобразился, явив того, кого всей душой желала видеть.
— Девочка моя! — распахнул объятья отец.
— Папа!
— Айрин, маленькая моя… — он погладил меня по голове и стер пальцем выступившие на глазах слезы. — Не плачь, котенок.
Я шмыгнула носом.
— Не могу. Мы так давно не виделись! Я скучала.
— И я скучал, милая. Этот гаде… — осекся царь, — демоновов змей переселил тебя в другие покои.
— Прежние достались мне, оказывается, тоже по его приказу, — почему-то защитила я князя. — Он знал про тайный ход и позволил изредка нам общаться.
— Какая же ты наивная, доченька. Князь все делает лишь себе на пользу. Даже если это было его рук дело, то где ты сейчас? Он использует тебя, Айрин.
Я пожала плечами.
— Он это и не скрывает. Шанталь помогла пробраться сюда?
Я и так знала ответ, но все равно желала услышать его произнесенным вслух. Иногда слова, сказанные другому, позволяют узреть истину в ином свете. Вот только даже магия не излечит глаза полному слепцу.
— Ее высочество оказалась столь благодушна, что дала мне зачарованный кулон для смены личин. К сожалению, я сам не мог достать подобную вещицу — за мной неустанно следят. Но сердце принцессы растаяло, когда она узнала нашу историю.
Я мысленно хмыкнула. Сердце Шанталь способно потеплеть лишь по отношению к служителю Треокому, надевающему корону царства Льен ей на голову. Принцесса не ведает сострадания. Я прикусила губу, внезапно найдя настоящее объяснение неожиданной благосклонности, и потерла холодные ладони. Окно было уже закрыто, но в воздухе все еще витал призрак сагасской магии.
Шанталь помогла мне увидеться с царем, чтобы я предупредила о затевающемся в совете заговоре и попросила о милости приберечь место для ее протеже. Я закрыла глаза, представляя как изящная, с длинными худыми пальцами рука принцессы выводит строки послания, а сама она хищно улыбается, воображая будущее торжество над Грасалем.
— Хочу, чтобы ты знала, девочка моя: советник скоро будет повержен.
— Твоими бы устами, папа.
— Не бойся и наберись сил. Я понимаю, как тебе непросто.
— Дамиан Грасаль всегда мыслит наперед, — сообщила я, меряя шагами комнату. Это было правдой: князь недоглядел лишь в случае с «белым мором». Но в остальном его предсказания сбывались. — Даже сейчас, пока ты саботируешь главного советника, он не теряет времени даром.
— О чем ты?
Я прямо посмотрела на нахмурившегося отца, побуждая ощутить всю серьезность ситуации.
— Сегодня утром во дворец приехал человек, которому Грасаль надеется дать место в совете.
— Ты ошибаешься! — потрясенно выдохнул царь. Мысль о предательстве не приходила ему в голову, но после моих слов сомнения закрались в душу. — Это мой хороший знакомый. Он не подчиняется князю.
— Грасаль в курсе его кандидатуры?
— Да, но это ничего не меняет.
— Папа, ты ведь сам говорил: все действия князя имеют подоплеку.
Я не стала ничего больше доказывать, понимая, что он должен прийти к решению сам.
Шанталь удачно все обернула в свою пользу: представая перед отцом хрупкой и нежной принцессой, она не желала разрушать этот не без труда выстроенный образ и взвалила всю черную работу на мои плечи. Уговорить отца оказать доверие совершенно незнакомому человеку — непростая задача. А ведь протеже ее высочества даже не встречался прежде с царем, если не считать коронации… Глупо надеяться, что государь вспомнит, о ком речь. Даже я ничего не знала об этом лорде, кроме звучного имени.
— Папа, — я села на кушетку и, когда он последовал моему примеру, взяла за руки. — Ты ведь понимаешь…
— Да, Айрин, ты права. Прежде всего, между нами не должно быть недомолвок. В отличие от старого знакомого, дочь никогда не придаст.
