Академия Юрского периода (СИ) - Титова Светлана (читать книги полные .txt) 📗
Бриш замер, нахмурил идеальные брови, переваривая сказанное мной и ища совпадения.
— Хто это? — он хлопнул длинными ресницами, не найдя аналогий в своей памяти.
— Земная поп дива, — промямлила я, неуверенная, что он правильно меня понял и добавила:- Очень популярна поп дива. Эталон для многих.
Бриш снова подвис, переводя сказанное мной на понятное для себя.
— В вашем мире человек может стать популярным исключительно благодаря… заднице?! — изумился, не поверив мне, ректор.
Ректор попал в точку. Хотя, скорее всего, не понял значение слова поп дива. От этого суть его слов не изменилась.
И благодаря заднице и через нее во всех смыслах этого слова.
— Угу, — только и промолвила, стыдясь за человечество, поклоняющееся не тем полушариям мозга.
Ректор помолчал, задумчиво потирая идеальный подбородок. Наконец, выдал:
— Ваш вид точно считается разумным?
Я молчала, кусая губы. Аргументов, что мы разумная раса больше не находилось. Что ему про космонавтов рассказывать? Так он поинтересуется, что в космосе такого, чтобы изучать его, а не придумать лекарства от тяжелейших недугов на эти же деньги.
— Чем еще занимается человечество, кроме почитания ягодиц? — в голосе ректора слышалась откровенная издевка и чувство собственного превосходства.
— Всем для выживания. Мы не брезгливая раса. У нас, правда, вымерли все динозавры, в смысле заврусы. Но сами друг другу заврусы.
Он подошел ближе, навис пристально вглядываясь в лицо, словно видел впервые или стремился что-то в нем прочитать.
— Теперь я за тебя спокоен, Дана, — он провел костяшками пальцев по щеке, лаская. — Лирэйные болота тебе не страшны. Не думай, что это наказание. Это часть работы Избранной. И все же побереги себя для…
Он осекся и замолчал, все так же пристально ища что-то в моих глазах.
— … тебя, — успела выдохнуть только одно слово, как губы ректора накрыли мои в поцелуе.
Глава 34
— У меня чувство, что мы идем не в ту сторону, — я остановилась и огляделась по сторонам.
Троица парней, идущая чуть впереди, притормозила. Они синхронно оглянулись и дружно втянули носами воздух. Я на всякий случай втянула тоже и сморщилась от брезгливости. От запаха несвежих носков и протухших яиц засвербело в носу, и на глазах выступили слезы. Чихнула пару раз и ожесточенно потерла лицо. Парни с одинаковым выражением на лицах ждали моих объяснений.
— Почему, Дана? — не выдержал Натан.
— Комары больно тощие, — с размаху влепила пощечину Лотуссу, припоминая ему карикатуру.
Осторожно сняла с покрасневшей щеки за крылышки слабо дергающего ножками кровососа и продемонстрировала застывшей на месте кварте.
— Как связаны худые комары и направление на болота? — дроу оперся на лук и задумчиво разглядывал полу трупик размером жука-оленя.
— У меня на родине есть примета. Чем дальше в лес, тем толще партизаны, — выдвинула железобетонный обоснуй.
Русский бы понял, а нелюди только сильнее удивились, дружно хлопнув длинными ресницами.
— Пар-ти-за-ны… Это ящеры такие. Они хищники? — Караш оживился, присаживаясь на пенек старого папоротника.
Он единственный из троицы обожал рассказы о моем мире. Чешуйчатый обожал путешествия, как все драконы — путешественники между мирами. У Караша бродяжничать и влипать в переделки в крови.
— Если долго живут в лесах, дичают, становятся хуже ящеров. В народе их именуют лешими, кикиморами болотными, лихом одноглазым. Кто в каком виде из оставшихся в уме очевидцев их застал, так и обозвал. В мирное время они почти безобидные. Охраняют лес от самих себя… с переменным успехом.
— Как это? — не понял Лотусс моих объяснений.
Русский бы понял, а нелюдь… он и есть нелюдь. Нет в нем широты родной натуры.
— От безделья пьют много самогона… горючки. В войнушку играют, охотятся с автоматами на егерей и лесников. Любимая забава — пустить под откос идущий поезд.
— Откуда они берутся и чего такие буйные? — Натан прислушался к нашему разговору.
— Откуда берутся? Так это те, кому забыли сказать, что война закончилась. Они продолжают жить в землянках, совершают диверсии и детей этому учат. То грибников и охотников возьмут в плен и пытают. Называется «взять языка». Охотнички же все понапокупали камуфляжа и ходят по лесу, а партизаны принимают их за диверсантов, ловят и выпытывают военную тайну… То к бабам в селе прибьются на постой. Типа в разведку пошли, а сами к одинокой какой селянке… тоже в разведку.
Придумывала ерунду, лишь бы потянуть время. Не хотелось мне лезть в Лирэйные болота от слова совсем.
Я понимаю, что ректор решился на ухаживания. Пробило его на оригинальность. Не размениваясь на занюханный букет, решил подарить мне целое болото, засаженное цветиками. Но жила я как-то без цветов и еще обойдусь. Я девушка не требовательная.
— Почему им никто не скажет что войне давно конец? — продолжил допытываться дроу.
— А кто скажет? — удивилась я несообразительности своего ведущего-лидера. — Грибников да охотников тех никто больше не видел. Так и пишут, мол, без вести пропал. Списывают на аномальные зоны. А бабы… Зачем мужика отваживать? Он же и скотина в хозяйстве, и помощь какая-никакая…
— Чудной мир, — сделал свой вывод дроу, озадаченно покачав головой.
— Не, чудной мир у вас, — не согласилась я. — А у нас дураков много.
— И дур, — тихо добавил дракон, явно намекая.
— И их тоже. Кто же тогда от дураков рожать будет, — резонно заметила я.
— Зачем рожать от дураков? От них умных детей не дождешься, — не понял нашей логики Караш.
— Это на случай войны. Стрелять они любят, а больше ничего и не надо. Есть такая примета: урожай грибов и дураков — к войне. Про грибы не знаю, а про дураков — верная примета.
Парни замолчали и занялись походными делами, обдумывая сложную логику чужого мира. Лотусс разводил костер и доставал из рюкзаков пайки. Караш ушел за водой, прихватив котелок. Натан рубил мачете сухой ствол старого папоротника на дрова. Я помогала тем, что не мешала, опустилась на камень и вытянула из рюкзака сладкую тянучку. Делала вид, что мониторю окрестности, охраняя лагерь. Даже арбалет достала.
Все шло отлично, пока Лотусс не чихнул. Как делают все парни, громко с непередаваемым ощущением, что рядом разорвалась бомба вместе с твоим барабанными перепонками. От неожиданности дернула рукой, механизм спустил тетиву, и болт впился в ствол рядом с головой дракона.
Мне тут же вежливо посоветовали пойти к маме, и перед этим засунуть болт, а следом арбалет очень глубоко и не вынимать, пока корявые пальцы не выровняются. А лучше никогда, чтобы удивить патологоанатомов. Они тоже люди, им тоже повеселиться хочется.
Уши от чиха заложила и о большей части пожеланий я только догадывалась. Теребила пальцем в ухе, безуспешно пытаясь восстановить слух, и вспоминала один случай. Училась я тогда на первом курсе и жила в общежитие. Хорошее было время. Все время хотелось, есть, пить, спать, в общем, выжить хотелось. Сейчас и этого не хочется.
Жила с нами в комнате одна выдумщица Катя. Девчонка утверждала, что потеряла девственность из-за громкого чиха своего парня. Мы тогда с гаденькими улыбочками покивали ей, мол, верим, конечно. А сейчас я уже и сама готова ей поверить. Уши-то ничего не слышат. И как я глухая в асах выживать буду? Конечно, потерю слуха компенсирует обоняние и зоркость. Но что мне рассматривать и вынюхивать? Смазливые рожи парней еще в академии до чертей надоели. А вынюхивать сероводород на болотах… эти пытки не для моей утонченной организации. М-да, что-то как-то все не так.
Время медленно, но верно ползло к полудню. Парни тоже не горели желанием продолжать путь. Развалились у костра и перебрасывались ленивыми фразами. Местное светило жарило прилично. Меня разморило. Прислонившись спиной к стволу, смотрела в розовое небо, лениво отмахивалась от насекомых и мечтала о несбыточном.
Искупаться бы сейчас в чистой речке, да позагорать на бережке с чистым песочком. А потом пару шампуров шашлыка. Эх… мечты…
