Луна для Дракона 4 (СИ) - Дэй Катерина (читать полную версию книги .txt) 📗
Ари замолчала, все непроизвольно повернули головы к Твари.
— Мы были голодны, потерялись в своем безумии, наш мир сгорел, — тихо сказал Император. — Мы пытались выжить…
— Это вас не оправдывает! — вскричала Ари. — Не до такой же степени вы сошли с ума, чтобы разрушать и убивать? Что вам мешало пойти на контакт и не уничтожать? Молчишь? Или ты дрых в своей капсуле? Я считаю тебя Злом. Твою расу — паразитами.
Он вскинул голову и тяжело посмотрел на девушку. Его безупречное, словно изваянное лицо, было истинным совершенством.
— Мы были обречены. Надежды — иллюзия, любовь — иллюзия, мир — иллюзия. Реальна только смерть. Наша судьба, наше будущее было проклято! Мы и правда сошли с ума от голода, от потери, от вечного скитания по вселенной.
Ари отвернулась, — Это была битва добра против зла, и в итоге добро победило.
— Или точнее победили то, что считается злом, — тихо проговорил император Гарркаа'нака'аши.
— Считается? — хмыкнула Ари снова повернувшись к нему.
— Душа есть у всех и в ней много напичкано разного, и даже если ты видишь темную сторону это не значит, что он состоит из одной тьмы. Добро и зло — две стороны одной монеты. Достаточно ее просто подбросить в воздух, и она может упасть неправильной стороной.
То, что он говорил, не имело смысла, но его слова насторожили девушку.
— Твои ли это речи? — хмыкнула Ари. — Ты мог бы будучи Императором принять другую сторону своей монеты и образумить своих… собратьев. Или ты просто на словах император не имеющий власти?
— На тот момент я им не был. Но у меня были отец, мать и два брата.
— Не они ли спали в тех капсулах? Высшие?
Гарркаа'нака'аши выдавил из себя немеющими губами с величайшим трудом, — Все умерли.
Ари резко отвернулась и вновь услышала его тихий, глухой голос, — Я не забирал твои воспоминания. Ты осталась жива и насколько я вижу и слышу, к тебе все вернулось, — и быстро заговорил, наблюдая как ее глаза потемнели от гнева. — Моя мать! Вы убили ее! — крикнул отчаянно и отвернулся, сжав кулаки, а потом снова вскинул голову смотря на Ари. — Если бы можно было вернуть ее к жизни, я бы пожертвовал не только честью, именем и семьей, я бы отдал душу и посмертие. Но тебе этого не понять. Ты считаешь нас паразитами. Она была любимой и любящий матерью, и просто самым лучшим другом.
Ари смотрела в его глаза и молчала, но по дрожи желваков на его скулах можно было догадаться, что он прикидывается равнодушным, ему очень тяжело, почти невыносимо. Ари пораженно уставилась в его глаза. Ему больно? Он не имел право испытывать эмоции. Не такие.
— И чтобы думать и мыслить, как сейчас, мне потребовался не один век, — его глаза были совершенно пустыми.
Ари мельком заметила, что все в полной тишине и с напряжением следили за их разговором, и переводили взгляды с твари на нее. У многих Ари видела ошеломленные выражения лиц. Никто не предполагал, что тварь могла испытывать эмоции и что у него могли быть родные. Жрец крепко сжал посох в руке наблюдая за Гарркаа'нака'аши и старца одолевали противоречивые чувства, ведь их лунных тоже считают Злом, а тварь оказалась Разумной, но девушка могла быть права в том, что он принимал образы и мысли выпитых им людей.
Мысли присутствующих и тишину прервал голос Ари, — Но ты бы это сделал, как и с теми, образы которых ты надеваешь, просто я не попалась на твоем пути. В той пещере я видела твой взгляд, и ты готов был нас всех уничтожить, даже и не скрывал этого. И этот твой образ молодого парня… а он ведь мог жить… Кто он дракон или маг? Или просто человек? Молчишь опять? — Ари прищурилась, заметив эмоцию в его глазах. — Ты обрек их на смерть ради своего обычного голода.
— Я могу извиниться за это, если ты хочешь.
— Ну разумеется, — произнесла Ари насмешливо-язвительно и даже не улыбнулась. — Но ты совершенно не чувствуешь вины.
— На тот момент была война и в любой войне есть потери. Мы сражались за выживание. И порой платили ужасную цену. Поверь мне, я знаю. Но пока мы дышим, мы поднимаемся из пепла и сражаемся вновь. — Его слова сопровождались смертельным спокойствием.
— Великолепное выступление, сразу видно борец активист! Да ты патриот, — усмехнулся Крэй.
Император Гарркаа'нака'аши отвел глаза пренебрежительно оглядывая готовых к бою магов. Его ухмылка превратилась в презрительную усмешку.
— Да. Патриот своего мира, как и ты своего! — его глаза потемнели от гнева.
— Тише, тише, парень! — терпеливо успокоил Крэй наблюдая как черная тень полыхнула и исчезла с лица Твари. — То, что ты патриот — это достойно. Признаю, за это уважаю любого, кто бы передо мной не стоял.
Гарркаа'нака'аши смерил его воинственным взглядом.
— Я хочу быть свободным, — тихо сказал он.
— Свободным становятся, когда умирают, — усмехнулся Крэй чуть наклонив голову и рассматривал его словно видел впервые.
— Арина, — позвал ее мягко Гарркаа'нака'аши, но ей показалось, что он это прокричал. Ари поднялась и медленно, очень медленно сократила расстояние между ними и остановилась на незначительном расстоянии. Семеро мужчин как по команде встали позади девушки, взгляды несколько пар глаз настороженно остановились на Твари. Ари чувствовала, как они одновременно концентрировали волю, очищали разум, готовясь к магической схватке, рядом словно щит стоял Сэтан, у ног Неси, Крэй оказался слева. — Я хочу, чтобы вы признали меня.
Ари смотрела на красивого мужчину, но видела Тварь. Он убил стольких невинных только из-за своего голода, сумасшедшего голода. Арина очень отчетливо помнила все, что происходило с ней в тумане. Такие как он не просто убивали, нет, это были самые изощренные способы. Но самое ужасное было потом, они разделывали своих жертв медленно выпивая каждое воспоминание, чередуя их, смакуя и наслаждаясь ими.
— А в пещере… я только пробудился и потерял свою истинную суть, поэтому образ мальчика был для меня прост.
— Ты выпил ребенка! Я и правда ненавижу тебя, — зло выкрикнула Ари.
— Тот ребенок… я забрал только его воспоминания и его образ, и он остался жив… но это было очень давно… настолько давно, что я стал забывать.
Он смотрел пристально, только на нее, словно и не было никого вокруг, а потом прикрыл глаза, — Я так давно ни с кем не общался… вот так просто… Тебе ведь тоже хочется общения?
— Но не с убийцей, — холодно сказала Ари, он лишь устало и молча посмотрел ей в глаза. — У тебя нет выхода.
— А если есть, — едва прошептал и почувствовал, как девушка напряглась, а потом зло сказала.
— Забудь об этом. И не смей даже думать.
— Ты в этом уверена?
— Да.
— Значит, я должен свыкнуться с мыслью, что скоро умру?! И принять это?
— Ну ты же хочешь быть свободным.
Ответом ей было молчание.
— Ты меня списываешь со счетов? — усмехнулся он.
— Ты борешься за жизнь. Это значит, что ты имеешь надежду, — тихо произнесла она.
— Призрачную, — вдруг ответил он, — и даже от нее ты заставляешь меня отказаться.
— Ты так говоришь словно в моих руках твое существование…
— Жизнь…
— Не мне решать…
— Почему нет? — он посмотрел на чистое голубое небо, там была свобода. — В отношении меня ты видишь только черно-белое и для тебя не существует полутонов.
— Даже не белое.
— Ты назвала меня убийцей.
— А разве это не так?
— Ты заставляешь меня сказать то, что тебе не понравится услышать.
— Что? Скажи мне.
— Ты уверена, что хочешь знать? — его голос обволакивал, заставлял волей-неволей проникаться симпатией, доверять без особого на то повода. Он сделал паузу. Помолчал, наблюдая за ней. Ари приняла полурасслабленную позу и вздернула бровь.
— Слушаю, — предложила ему высказаться.
Он мгновенно среагировал на ее легкое изменение, заметно подался вперед и чуть напрягся, когда в руке Сэтана появилось синее пламя. Его кровь застыла, будто лед образовался в теле и костях.
— Да. Скажи, — она положила ладонь на локоть Сэтана в успокаивающем жесте. — Я пропущу твои злые слова мимо ушей, — насмешливо сказала Ари. — Ведь у меня золотое сердце.
