Таша (СИ) - Шатохина Тамара (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Еще два дня назад все вытащили и натянули на себя самую теплую походную одежду, порядком разгрузив обоз. Поддев под низ теплое исподнее, одевшись в мягкие бекеши, укутавшись толстыми суконными плащами, мы сидели вокруг небольшого костерка. Мужики точили зубами вяленое мясо, макая сухари в кружки с кипятком, а я просто сидела, глядя на огонь. Отдыха не получалось, всех поглотило тревожное ожидание. Набежали мысли о доме… о Зоряне. Кто-то негромко сказал:
— Песню бы сейчас… хотя бы тихонько, чтобы веселее было.
Так же тихо отозвался Юрас:
— Струны звучные… ветром далеко унесет. Можем просто спеть, если тихонько…
— Да нет… не то… не хочется, — бурчали мужики.
А мне захотелось, и я тихо запела, как для сына на ночь, песню, которую хорошо знала с детства. Простую, но дорогую для меня — я каждый вечер пела ее сыну. Завела ее поначалу совсем тихонько, потом немного осмелела:
Дальше пелось про то, что сильные ветры унесут злые тучи и высоко в ночном небе взойдут звезды и месяц. И можно спокойно спать, ничего не боясь, потому что наш покой хранит сильный воин…
Думаю, что во мне от фэйри только и осталось, что голос. Теплый, мягкий, грудной… чарующий. Мастер говорил, что он вводит душу в особый настрой — тихого любования жизнью, дарит стойкое ощущения счастья, дает ей покой от тревог и забот.
Наверное, эти же чары сейчас вызвали тепло в глазах воинов. Они расслабились и задумались, вспоминая что-то свое, хорошее, глядя на затухающий огонь. А Юрас смотрел на меня.
— Под эту песню засыпает каждый вечер наш сын? — спросил тихо, но совсем не таясь от своих людей.
— Под эту, — согласилась я.
— Прости за те мои слова, хотя ты просто неправильно их поняла. У нас самый лучший сын… он и не мог вырасти другим, слушая такую колыбельную, — улыбался командир, а я улыбнулась в ответ. Первый раз — от чистого сердца, все еще под настроением от песни — мягко, ласково, по-доброму. И сразу пожалела об этом, потому что услышала:
— Полюби меня опять, Таша…?
Я вскинулась, не веря своим ушам, потом отвела глаза от него — весь отряд смотрел на меня с затаенным ожиданием, будто сейчас решалась судьба их всех. Вот же…
— Хорошее время, а главное — место, выбрал ты, Юрас, — сердито попеняла ему я и уставилась в землю.
— Будет ли оно у нас — это время? — прошептал он, — только мне так… или всем не по себе? Будто давит что? Неприкаянность какая-то — ни стоянку обустроить, ни поесть толком не хочется.
Мы замерли, замолчали, прислушиваясь к себе. А и правда — сидели, даже не озаботившись расставить походные шатры. Будто птицы мимоходом присели на жердочку, готовясь взлететь в любой миг…
— Что-то будет, — проворчал командир, обведя всех понимающим взглядом, — тут даже говорить не надо — и так все ясно. Чуечку командирскую никто не отменял.
Повернулся ко мне всем телом и сказал громче и веселее, будто для того, чтобы подбодрить всех:
— Потому и спрашиваю — хотя бы попробуешь?
И мне не оставалось ничего другого, как ответить ему:
— Попробую…
Парни зашевелились и заговорили… о Зоряне. Вспоминали его проделки, опять по-доброму смеялись над детскими словечками, а Юрас тихо и ласково улыбался и не сводил с меня глаз. Уже скоро я чуяла себя ужом на сковороде, хотелось спрятаться от него, не видеть, не краснеть так сильно…
Над ухом раздалось встревожено:
— Весело вам тут? Таша, там такая хрень… полная задница… плохо все. В том месте… вся вражья сила там. Поставили идолов кружком. Кругом, табором — стоянки многих отрядов, даже одна племенная — с семьями. Похоже — собирается немалое войско и не только пошарпать рубежи. А на их пути — одна только малая крепостца да вы. Решайте…
Глава 22
— Одного — к крепости, упредить отряд? — предложил Тарус.
— Нет, — ответил командир, — это потом. Вначале… Тан, Глот! По коням и в столицу. Вы все слышали, все поняли?
Двое самых молодых парней седлали коней, готовили тючки с припасом себе в дорогу. Юрас подумал и добавил:
— Выделить им сменных лошадей — из самых быстрых. Мы справимся без них. Сами знаете у кого такие. Не жалейте — с ребятами они точно выживут, — хмыкнул он и еще двое стали готовить своих лошадей в дорогу.
— Ни крепость, ни мы в одиночку против орды не выстоим. Потому двигаемся к крепости. Зак, оттуда вы дотянетесь присмотреть?
— Растянувшись… может и дотянемся.
— Тогда — в дорогу. По пути хорошенько подумаем и решим — как быть дальше? У кого какие мысли — говорите вслух. Выслушаю даже полный бред — иногда он бывает самым разумным решением.
Иначе, чем бредом, я бы и не назвала то, что пришло мне в голову. Но вначале нужно было выяснить у Таруса неясное для меня. Гонцы уже умчались. Отряд готов был выступить, только двое безлошадных топтались у повозок. Юрас подъехал ко мне, взял поводья из моих рук и, отбросив их, выдернул меня из седла, усадив перед собой. Не дав времени даже пикнуть, крикнул тем, что стояли пешими:
— На коня! Второй тоже, к Здору — он худой. Повозки — следом, но тоже поспешите за нами. Дорогу знаете, да и по следам видно будет. Мы в крепость, обоз не ждем. Тронулись!
Я сидела и молчала. Юрас объяснил:
— У меня удобное седло — без высокой передней луки. Немного проедем так, а потом, когда устанешь — сядешь сзади, будешь держаться за пояс.
Покрутив головой, увидела Таруса, позвала его. Отряд набирал скорость, говорить было неудобно, приходилось почти кричать:
— Тарус! Ты ведун… зачем они собрали идолов до кучи? Что это может значить, кроме того, что и так понятно — вместе они сильнее? Зачем это им в глухой степи?
— Войско и не собирают на виду у всех, но да… почему в этом самом месте?
— Там еще пленники… — хрипнул в ухо Конь.
— Стой! — дернулась я в руках у Юраса.
— Что мы несемся, ничего не решив? Нам не отряд усиливать нужно, а решать, как быть с нашей задумкой.
Остановились, сдерживая коней. Мы с Тарусом напряженно смотрели друг на друга.
— Тарус, они будут кормить идолов. Там пленники… что будет, когда они…?
— Откуда мне это знать? Понятно, что для нас — ничего хорошего. Не допустить бы до этого, вот только — как?
— Мне нужно туда — как можно ближе, — решилась, наконец, сказать я то, что пришло мне в голову. И насторожилась, приготовилась отстаивать свое решение, но Тарус просто спросил у Юраса:
— Как мы это сделаем?
— Идем до самого конца, Таша? Даже на смерть? Я готов… но как же это не вовремя, — на его лице цвела отчаянная улыбка, — я вспомнить хочу! Не умирать рядом с тобой я хотел, милая. Совсем не умирать.
И решил:
— Пойдем втроем… ну, и твои ребята, само собой. Живые идут в крепость. Все одно не выстоять — ни самим, ни с ними. Тут ты права — это привычка, наработанная годами… а делать нужно другое. Возвращаемся к обозу, берем с собой твой шатер, еды дня на три, воды. Коней… как можно меньше — их нужно кормить и поить. На одном мы с тобой, на другом — ведун с поклажей. Будем надеяться, что у нас еще есть время. Подойдем как можно ближе. А там уже как пойдет…
— Мы выживем, Юрас, я — так точно. А, значит, и вы тоже. Тарус, — обратилась я к ведуну, — помнишь, я рассказывала о видениях, что были мне в избе у Строга?
