Истинный облик Лероя Дарси (СИ) - Петров Марьян (читать бесплатно книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Фабио молчит. На другом конце линии мне доступно слышать лишь глубокое дыхание.
— Я жду. И, вообще-то, хочу спать! — требую я с лёгким нажимом.
— Ну так отключайся и спи, — с досадой шепчешь ты и, наверное, кусаешь губу.
Фаби…
На секунду я ловлю себя на том, что я мечтаю прикоснуться к твоим губам так же свободно и властно, как делал это на Доране.
Я люблю Фабио Нери?
Я люблю Свята Макеева…
Я — чёртов эгоист, который в конечном итоге останется один у разбитого корыта.
— Лер, передай Мирро, что я не сделаю глупости… Я не посвящу себя служению Господу нашему, пока не успокою своё сердце и… совсем не забуду тебя, — твой голос немного изменился.
— Вот и славно! Спасибо, малыш! Мирк, всё норм, Фаби никуда не посвящается, потому что он меня ещё не забыл и… — я замираю, а моя контора полыхает, и спалил её я. — Вот я дура-а-а-ак!!! Фаби? ФАБИ! Прости меня!!! — но в мобильном отбой, пульсируют короткие холодные гудки, а я бью себя кулаком по дурной голове.
Конечно, не забыл…
Конечно, любит…
Конечно, ему больно…
Я зависаю с низко опущенной головой, рядом подавленно сопит Владмир. Свят скрещивает на груди большие сильные руки, отговорить он меня пытался честно, но безуспешно.
— Ну и чего вы добились? Лапу разбудили, расстроили, сами кислые сидите. Давайте-ка по люлькам! Утро вечера мудренее!
— Свят, а я когда рожу… умнее стану, или это уже клиника?
— Вот уж, старик, чего не знаю, того не знаю! Тебе пацана не жалко?
Я поднимаю руки кверху, словно этой бессловесной капитуляцией пытаюсь загладить вину перед бетой с янтарными глазами. Макеев треплет меня по голове.
— Я не ревную и не злюсь, а вот лапочке там стало очень больно.
— Знаю! — реву я, пугая Мирро.
— Пап, прости, это из-за меня всё! Я сейчас Фаби позвоню и…
— Ша, мыша, по камышам! Все ночные звонки на сегодня закончены! — приказывает Макеев. — Объяснишься с Нери завтра и разберётесь! Спать!
***
Утром я злой и подавленный. На Макееве сорвался десять раз, на Владмире — шесть. На Полански — три. Роука из-за сломанного ребра пожалел. Пай с Пэтчем благоразумно молчали, сидя в уголочке. Роше, умная сволочь, успел улизнуть на работу, оставив указания, что записал меня и сына на приём в свою частную клинику в Париже, сегодня в 16:00. Отвезти нас должен был Рыжик после своей тренажёрки, ну, а Свят, естественно, сопровождать! Я заявил, что в старых джинсах в Париж не поеду и мне надо прибарахлиться. У Макеева бровь задёргалась, но смолчал, хотя я от него добротный поджопник ждал. На душе было муторно, словно кошки нагадили.
Э, НЕ-Е-ЕТ! Сам нагадил!
Чтобы я успокоился, Свят и, на всякий случай, все в доме, побрились и запланировали заезд в модный магазин «Интересное положение». Я назло всем выпил чашку слабенького сваренного кофе и до отвала наелся круассанов с заварным кремом. Малыш внутри брыкался от избытка вкусностей. Пэтча тошнило, но мальчишка мужественно держался. Роук и Пай не отходили от него ни на шаг.
Мирко всё утро не мог дозвониться до Фаби. Я видел, как он краснел от досады, тихо молился и снова набирал. Спросить я не решался, ведь видел, как парню нелегко. Нери и он сдружились, и теперь Владмир пытался исправить мой грубый косяк. Отбираю у сына мобильный и быстро строчу смс, отбиваясь от Мирро рукой и ногой:
«Малыш, не игнорь моего сына. Он просто переживает за тебя, а я — просто старый КОЗЁЛ. Прости…» — отправляю, отдаю телефон, слышу стон Владмира:
— Татенька, ну так-то зачем?!
— Князя же вроде на сохранение положили. С ним Фаби. Может, процедуры, или светлость спит, вот Нери трубку и не берёт. Он обязательно тебе перезвонит!
Но Мирро не скрывает своей печали, крутит айфон в руках и молчит. Я уползаю в свою комнату досыпать дополуденные сны. В двенадцать обед, а в 13:40 выезд, чтобы успеть в магазин.
====== Глава 24 ======
Я стою перед стеллажами омежьего модного тряпья, развешанного по мягким набивным плечикам с бантичками, и тихо сатанею. Свят, гад, давится от смеха где-то на дальних пуфиках, чтобы я не услышал и не догнал. Консультант, часто смаргивая, робко осматривает меня со всех сторон и, прикинув параметры, выдаёт:
— Нет, L-ечка вам всё же будет мала! Посмотрю в отделе больших размеров. Подождите, пожалуйста!
— А нет отдела для нормальных беременных мужиков? — рычу я, находясь где-то в районе близком к истерике.
Я пытаюсь разобраться, где перёд, а где зад на какой-то кофте более или менее достойного цвета и формы. Но, похоже, легче индейцу выучить китайский язык за пару дней. В Париже, что, вещи шьёт какая-то секта, чтобы свести всех с ума?! Следующая хрень, рекомендуемая мне, носит название «леггинсы»; она удобна и носится с кофтой типа «туника». Я мысленно представляю картину, как появляюсь в этих колготках перед Святом, и так же мысленно перевожу канал на другую передачу типа «Nat Geo Wild». Нет, маньяками не рождаются, ими всё-таки становятся из-за роковых стечений обстоятельств и таких вот магазинов!
Консультант благоразумно исчезает, ибо мой взгляд начинает плавить пластиковую стойку с кассой: задымились оставленные чеки в коробочке и банкноты с мелким номиналом в банке «На чай!».
Пэтч уже на другой, не подпалённой кассе, расплачивается за два уютных свитера, тёплое пончо кофейных оттенков и вельветовые брючки с заниженной талией. Эти приличные милые вещи гармонично смотрятся только на моём молодом красавце-сыне, но никак не на мне. Я, несмотря на поджарость, остаюсь альфой, и крупнее Пэтча по телосложению раза в полтора.
Консультант, похоже, заслуживает чаевые! Он приносит мне стильный шерстяной комбинезон с низкой посадкой цвета темного шоколада, и полусапожки из мягкой замши такого же оттенка, пару кофт из одной коллекции, горчичную и угольно-серую со сложным горлом, огромный кашемировый джемпер с длинным рукавами и шарфом и роскошное рыжее пальто до середины бедра с меховым воротником-шальке и глубокими карманами, украшенное кожаными вставками шоколадного цвета.
Во всём этом я выглядел, как красиво взрослеющий, дорогой и успешный человек неопределенной профессии. Свят прекратил ржать и подошёл ко мне, изучать ценники и начинать седеть. Мой новый гардеробчик влетел альфе «в копеечку», но, как истинный джентльмен, Макеев ничего не сказал, а просто заплатил.
В обновках я въехал в Париж, как и желал. У нас даже хватило времени перекусить в милой кафешке, где мне наговорили комплиментов на три беременности вперёд. А какой-то брутальный и, видимо, полуслепой мажор из мира искусства даже умудрился руку мне поцеловать и пригласить в свою постановку. Дядька ушёл живым разве что потому, что Макеев отлучился по естественным потребностям. Только присутствие рядом сыновей заставило меня не послать нахала в неласковой форме.
Я елейно улыбнулся и начал искать гламурные элементы в своей, как мне казалось, вполне неомежьей одежде. Все новые вещи умело и тонко маскировали мое «интересное» положение. Мы вкусно и плотно перекусили, Пэтч уплетал за троих, тошнота прошла, и мальчишка с ума сходил от голода. Я даже отдал половину своей порции мяса, чтобы не заказывать ещё. Карточка Свята трещала по швам. Хотя-я-я, вряд ли это была его кредитка. Роше расщедрился, скорее всего.
Мне раза три позвонил Мирро, интересуясь, как мы с Пэтчем себя чувствуем. Лучше бы он мне рассказал о своём разговоре с Фабио, о котором я узнал несколько позднее.
— Мирк, привет! Зачем же ты удумал подключить тяжёлую артиллерию?
— Фабичек, миленький, не сердись на него!!!
— Не сержусь.
— Это точно? Наверняка?
— Мирк, зачем мне лукавить? Он… Как ты думаешь, он счастлив?
— Макеев его носит на руках, иногда даже слишком настойчиво. Он уставший, но при нас старается этого не показывать. Он беспокоится за всех, а срывается в основном на Святе.
— Ясно. Он… изменился?
— С беременностью? Стал ещё более сумасшедшим. Но без него останавливается время, и наступает тоскливая скука. Ты же… это знаешь, Фаби…
