Тьма в её глазах (СИ) - Ре Ани (книги бесплатно без .txt, .fb2) 📗
— Скрутили, в машине сидит, расслабься.
— Я настолько дерьмово выгляжу, что ты даже не орёшь, да? — усмехнулась она. — Отвяжи руки, я уже пальцев не чувствую.
Норил достал нож и начал срезать верёвки. Кожа под ними была стёрта в кровь, красное платье в тёмных влажных разводах, каждый прокол, что доктор Кинли оставил на её теле, горел огнём. Он умело обходил внутренние органы, не нанося ощутимого вреда, потому что не хотел убивать её быстро. Ди вообще не была уверена, что он хотел её убивать.
Через открытую дверь она услышала шум мотора. Машина остановилась совсем рядом, громко хлопнула дверь.
— Это место преступления, парень. Тебе сюда нельзя.
— Пропусти его, — громко крикнул Норил.
— Но… — его напарник попытался что-то возразить, но детектив заорал:
— Пусти его, я сказал!
Рем вошёл внутрь и замер на пороге, увидев Ди, прикрыл веки, словно не в силах был на это смотреть, и глубоко втянул воздух. А она наконец поняла, почему Норил на неё не орал — в этот раз он нашёл себе новый объект, на котором можно выместить свою бессильную злобу.
— А чего ты глаза то отводишь? — прорычал он. — Смотри! Смотри, с чем ты ей помог, придурок!
— Если бы я не согласился, она бы сделала тоже самое без меня, — глухо пробормотал парень. — Было бы лучше, если бы никто не прикрывал ей спину?
— Ах вот оно что… возомнил себя напарником великого мстителя? Ты хоть понимаешь своей башкой, что она не бессмертна? Ты запомни, ладно? Запомни те слова, что сказал мне сегодня, и посмотрим, сможешь ли ты повторить их в следующий раз… когда мы не успеем её вытащить!
— Ну чего ты разорался то, Норил? — выдавила Ди, устало разглядывая залитое кровью платье. — Выглядит хуже, чем есть на самом деле, поверь. Он пытался причинить боль, а не покалечить или убить. Его загон в том, что лишь через страдания он может ощутить близость с кем-то. И девчонок из подвала он никогда не убивал…
— И ты бы не сунулась, да? Если бы убивал? — скривился Норил, и увидев безумную улыбку на её губах, вздохнул. — Сунулась бы. Знаешь, я всё чаще думаю, что тебя зря выпустили…
— Осторожней сейчас, — прошипела Ди.
— Ты больше не пытаешься убить себя сама. Делаешь это чужими руками, — горько заметил мужчина.
— Я пытаюсь придать своей жизни смысл, — возразила девушка. — Если она не нужна мне, то потрачу её на помощь другим. Тем, кто пойдёт путём, к которому ты всеми силами меня толкаешь.
— Так почему ты сама не хочешь попробовать, Ди? Почему даже не пытаешься жить нормальной жизнью? Раньше тебе мешал отец, а теперь кто?
— А теперь… теперь уже поздно учиться быть нормальной. И если я завяжу, кто будет работать за вас, идиотов, а? Кстати об этом, у тебя нет занятий поважнее, чем промывать мне мозг, детектив?
Норил смерил её усталым взглядом, покачал головой и отвернулся. Работы и впрямь было много, а орать на неё было бесполезно — это он понял уже давно. Он не в силах был заставить её ценить собственную жизнь, никто из известных ему людей не был на это способен.
— Помоги мне встать, — попросила Ди застывшего на пороге парня. Он тут же метнулся к ней, аккуратно обнял, позволил опереться рукой о свои плечи и уткнулся носом в висок.
— Чёрт, Анна говорила, что ты ни перед чем не остановишься. Что если напала на след, то пойдёшь на всё, чтобы достичь цели, но я не верил. До последнего не верил. Всё казалось, что происходящее нереально. Или что у тебя ничего не выйдет.
— Анна права. Я всегда заканчиваю дела, над которыми работаю. И цена не важна.
— Поехали к Амире, сейчас же, — прошептал он, пытаясь подхватить её на руки.
— Нет.
— Ди, хватит геройствовать.
— Всё, что он сделал, должны засвидетельствовать. Официально. Иначе в этом не было смысла, понимаешь? Лучше помоги мне дойти до машины Норила, хочу задать Тео последний вопрос.
— Какой вопрос? — недовольно скривился Рем.
— Тебя вроде не Тео зовут, а? Идём.
Она сделала пару шагов, пошатнулась, скинула с себя туфли, что надел ей доктор Кинли, и собиралась пойти дальше босиком.
— Подожди. Сама постоишь недолго?
— Ну точно не убегу, — съязвила Ди. Рем сходил за её ботинками и курткой, помог ей одеться и снова обнял. С ним и правда легче, или только кажется? Он вывел девушку на улицу, она с трудом спустилась со ступеней и замерла, — Отпусти.
— Ди, ты на ногах не стоишь.
— Пусти, сказала, — зло повторила она, Рем поморщился и повиновался. — Сарди, дай мне с ним поболтать.
— Не наговорились ещё? — вздохнул напарник Норила, открывая машину. — Аккуратней там. И без фокусов.
Тео сидел на заднем сидении полицейской машины. Руки прикованы наручниками, на скуле наливается синяк, а во взгляде — безразличие. Словно он дожидался опаздывающих друзей, а не готовился отправиться за решётку.
— Погляди, — усмехнулась Ди, опираясь руками о крышу и заглядывая внутрь. — Я всё ещё могу стоять.
— Рад за тебя, — мужчина бросил на неё пустой взгляд и вновь отвернулся.
— Не ври. Не умеешь ты радоваться за других.
— Зачем ты пришла? Позлорадствовать? Отомстить?
— Хотела бы завернуть что-нибудь столь же поэтичное, как ты, но я никогда не умела приплетать к своим поступкам высокопарные метафоры, — усмехнулась она, уселась рядом с ним, морщась от боли и хватаясь за руку мужчины. — А теперь покажи мне свою мать, Тео.
В холодном взгляде на мгновение мелькнуло что-то… нет, не человеческое, но очень близкое к тому. Ди вздохнула, чувствуя, как он нехотя открывается, вспоминает, и с трудом постаралась удержать первую картинку.
Красивая женщина перед зеркалом. Изящные туфли-лодочки, платье с юбкой-солнцем, тонкая талия, длинная шея, каштановые волосы завиты в аккуратные локоны, губы подкрашены алой помадой. Тео смотрит на неё с восхищением. Это единственный человек на земле, кто имеет для него хоть какое-то значение.
— Мама…
— Иди поиграй, малыш, — отмахивается она и вновь отворачивается.
Мальчик бегает во дворе. Он старше, и давно привык, что матери нет до него дела. Падает, раздирает колено и… чудо. Женщина идёт к нему и садится рядом.
— Больно? Потерпи, скоро пройдёт.
Не так уж и больно, но эта крупица внимания заставляет его повторить падение. На этот раз специально. И да, та же реакция, серые глаза обращены к нему впервые за долгое время. Неужели…
Мальчик растёт. Завладеть её вниманием становится всё сложнее.
— Ты слишком неуклюжий, Тео, сколько можно падать? — недовольно интересуется мать и отворачивается к подруге. А он злится. Ярость кипит внутри, а рядом носится девочка, дочь той женщины, с которой его маме так интересно сейчас общаться, интереснее, чем с ним. Девочка задевает его, случайно, и мальчик со всей силы пихает её от себя. Та неуклюже валится на землю, рвёт красивое платье и плачет навзрыд — и вот оно, чудо, мать вновь смотрит на него. И не просто смотрит — отводит в сторону и долго говорит. Объясняет, что он поступил неправильно, злится, но он уже тогда не понимает человеческих чувств, не видит разницы между простым общением и попытками его пристыдить. Ему важно лишь то, что мама рядом и смотрит в его глаза.
С каждым случаем хуже. Драки. Разбитые носы. Внимание матери завоевать всё сложнее, каждый следующий поступок жёстче предыдущего, иначе всё зря. Иначе не работает. Он не глуп, и вовремя понимает, что выходит за рамки. Родители мальчика, с которым он в очередной раз подрался, собираются заявить в полицию, и матери чудом удаётся их отговорить. Ему пятнадцать. И это самый сложный год в его жизни. Разум не даёт больше безрассудно ввязываться в драки, но как тогда обратить на себя внимание? Он не помнил, когда последний раз говорил с ней, слонялся по дому, злой, нервный. Взгляд упал на любимую собаку матери… мелкую, вечно тявкающую, надоедливую… зачем она тут?
После смерти собаки внимания хоть отбавляй. Истерики, крики, обвинения. Она наконец-то видит его, и это так здорово, что он улыбается. А мать обещает отвести его к психиатру, но так и не отводит. Даже этой истории хватило лишь на пару недель, и женщина вновь остывает и забывает о нём. Платья, подруги. Мужчины всегда оказывали ей знаки внимания, но что-то меняется. Она приводит одного из них в дом, и для Тео это удар. Внимания нет совсем. Ни грамма. Она счастливо порхает вокруг своего возлюбленного… что это вообще значит? Тео одиноко. Единственный человек, связывающий его с этим миром, окончательно о нём забыл, и из этой пустоты не выбраться.
