Наследница кровавой памяти (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
Девушка лежала на диване без сознания. На ее шее темнели зарубцевавшиеся точки укуса.
— Он ее укусил, но не обратил, — сделал заключение Анатолий после быстрого внимательного осмотра пострадавшей. — Обмена кровью не произошло.
Я вызову "Скорую" из квартиры, а ты и думать не смей о том, чтобы подойти к телефону.
Я облегченно вздохнула, радуясь, что мы успели вовремя и девушка выживет, но сразу же вновь серьезно задумалась — не о том, как незаметно добраться до стационарного телефона и позвонить в Отдел. Такой маневр был обречен на провал. Я хотела испытать другой способ передачи сигнала бедствия, ненадежный, но единственный пока доступный. Начала к нему готовиться морально, укрощать разбушевавшиеся нервы.
Анатолий вышел на незастекленный балкон, подставил обе ладони снежинкам — редким и медлительным, но долгожданным. Снег помогал ему выследить врага. У меня пока на доступе к видениям точно стояла заглушка.
— Полуразрушенный заброшенный завод. В полночь назначена "стрелка" трех больших стай. Отсюда ехать далеко, но мы должны успеть, — вампир поделился наводкой, но без конкретики.
Где именно? Какой завод? Мало ли промышленных руин в городе и окрестностях!
Я понимала, что надо спешить до приезда "Скорой", но должна была немного потянуть время для важного действия, точнее, попытки, которая вряд ли увенчается успехом. Но шанс в процентов десять я отмерила и понадеялась на благосклонность госпожи удачи.
— Я есть хочу. Дай перекусить немного, — побежала на кухню.
— Возьми в дорогу, что найдешь в холодильнике, — разрешил Анатолий.
Я открыла холодильник. Из того, что можно было попробовать без опаски, выбрала копченую нарезку бекона и не распакованный кусок докторской колбасы. Все остальное испортилось за долгое время отсутствия молодой хозяйки квартиры.
Снег на улице закончился, но в морозилке его смогла немного наскрести в ладони. Поверила, что и мне он поможет. Вода — хороший проводник волшебных энергий.
Представила рядом Карла Альбертовича и Васю. Сконцентрировав мысли и силу воли в комок, постаралась им передать сообщение.
"Заброшенный завод в Петербурге или пригороде. Полночь. Вампирская война. Очень нужна помощь".
— Идем, — Анатолий прервал мою телепатическую трансляцию.
Меня словно легонько ударило током. Получилось?
Я пожалела о том, что не успела передать визуальный образ нового напарника, сообщить, что похитивший меня вампир на черном джипе — не враг человечеству. В утешение подумала, что если помощь придет, сама все объясню при встрече с коллегами.
После небольшого перекуса, за время которого я уплела за обе щеки бекон и колбасу, а мой напарник непрошено погостил на скотном дворе, мы продолжили, возможно, последний наш совместный путь. Я задремала и увидела новый эпизод увлекательного и все более переживательного сериала о жизни прародительницы.
Перед прекрасно видящими в темноте глазами Марьи простиралось страшное поле недавней битвы. Горе людское и счастье вампирское. Довольные объевшиеся сородичи отползали от высосанных трупов павших солдат и лошадей. Мужчины провожали ее взглядами кобелей, заметивших одинокую симпатичную суку.
Война с Наполеоном. Боль и ужас. Море крови, и ни капли радости. Марье хотелось спрятаться в лесу, вновь остаться наедине с собой.
Женщина не понимала толком, что побудило ее примкнуть к сородичам, следующим за войсками. Точно не обещание безопасности, перемирие на время войны между охотниками и вампирами. Охотники признавали полезность извечных врагов. Вампирский яд обеззараживал трупы, не допускал распространения инфекций. Присматривая издали, охотники не беспокоили питавшихся изобильной "падалью" кровопийц.
Марья не расставалась с мужниным заговоренным мечом. Сам вид ее оружия и чувство исходящей от него силы отгонял многих "кобелей". В походке женщины замечалась воинская выправка, постоянная готовность отразить атаку. На нее могли смотреть, но к ней не смели приближаться без разрешения, а она не собиралась подпускать никого.
Один смельчак нашелся. Молодой вампир невероятной красоты пошел за ней в лес. Золотистые длинные волосы, легкой волной ниспадающие на плечи, тонкие благородные черты лица, сияющие зеленые глаза… Марья понимала, что его внимание дорого стоит. Собравшиеся на поле битвы из разных мест вампирши были счастливы поймать его случайный мимолетный взгляд, о большем они лишь мечтали.
Не первый вечер он присматривался к Марье, искал, чем смог бы ее увлечь. Как и она, белокурый красавец предпочитал конскую кровь, а значит, не привык охотиться на людей. Ей это нравилось, но все-таки не настолько, чтобы подпустить его слишком близко.
Однако и прогонять не стала, когда он подошел, сел рядом и на ломаном русском языке объяснил, что его имя Оливье и он художник из далекого Прованса.
Марья подумала, что с него самого впору писать картины. Этот прелестный томный взгляд, эти чувственные нежно-розовые губы достойны кисти талантливого живописца.
— Я сделал твой портрет, — Оливье подал ей лист бумаги, на котором угольком нарисовал Марью в образе царицы: высокая прическа, скрепленная драгоценными заколками, платье, похожее на цветочную клумбу — все в шелковых тюльпанах и лилиях. Довершали образ надменный наклон головы и ямочки на пухлых щеках от хитренькой улыбочки.
— Порви его! А если хочешь, сохрани, но чтобы мне сего малевания не видеть, — Марья вернула лист бумаги художнику. — Портрет неправильный, лживый. Я ненавижу ложь. Коль хочешь, Оливье, запечатлеть мой образ, так рисуй, что видишь пред очами. Покажи все честно, без прикрас.
Оливье выполнил просьбу. С нового портрета глянула на Мафу растрепанная, похожая на нищенку, женщина с изможденным выражением лица. Тревогу на душе выдавали настороженно расширенные глаза и поджатые губы. Похожие на морщины полоски грязи подчеркивали впалость щек. Та женщина выглядела лет на двадцать старше прекрасной царицы.
Хотелось не смотреть на нее, отвернуться, как богатый вельможа от уличного оборванца. Марья смотрела, взяв лист бумаги в руки. Сравнивала с отражением, давно виденным в зеркале светлой горницы боярского терема, и не находила искомого сходства. Слезам не позволила вырваться на волю.
Пересилив себя, вернула оба портрета красивому художнику:
— Возьми и сохрани на память, Оливье. Смотри и вспоминай. Желай, чтобы тебя минула моя участь горькая. Не могу я отплатить тебе вниманием и ласкою за услуги непрошенные. Не для меня ты. Еще молод и наивен. Оставайся прежним, не черствей душой, а мне пора продолжить путь в неведомые дали. Когда-нибудь он оборвется, знаю. Пускай не от твоей руки.
В который раз она пошла, куда глаза глядят, подальше от себе подобных грязных кровопийц.
Слабый стон вернул Марью на поле битвы. Она поторопилась, чтобы подоспеть к его источнику первой из сородичей, но пока соревноваться в быстроте, а тем более, сражаться за добычу было не с кем. Сытые вампиры уступили ей путь к лежащему в луже раненому очнувшемуся человеку. To был молодой русский офицер. Товарищи сочли его умершим, но чудом он выжил и уцелел среди упыриного застолья.
Открыл слипающиеся от запекшейся крови глаза, увидел свет нечеловеческих глаз над собой и хрипло прошептал:
— Давай, отправь меня к славным защитникам Отчизны, что нынче и давно пали в жестоких боях, сложили головы за жен, детей, родителей… Зачем ты медлишь? Избавь меня от боли и мучений. Отпусти душу в небеса.
— Я никуда тебя не отпущу, — решительно возразила Марья. — Ежели найдешь хоть малость сил, хватайся за меня и попробуй встать. А нет, я понесу тебя как вязанку дров, но все равно верну людям.
— Не должен воин быть обузою для женщины, — офицер с помощью Марьи поднялся на ноги и смог двигаться, не наступая на сломанную ногу. — Ставка фельдмаршала в той стороне. Далече нам идти, да и не сцапали бы нас твои сородичи. Меня как человека вкусного, тебя как предательницу, для них дюже гнусную. Уж лучше закусай меня. Неведомо, смогу ли выжить, нашпигованный картечью.
