Выбери меня (СИ) - Ганова Алиса (книги без сокращений txt) 📗
— Благодарю, маркиз Офнен! Благодарю, Шаршела…! — твердила сестрица. — Моя родственница смущена, потому так молчалива, но это ведь дело привычки…
Я старалась вести себя подобающе, поэтому молчала, кивала головой и через силу растягивала губы.
Почти никто из подходивших не был мне знаком. Но удалявшегося Брефета узнала даже со спины. Перед тем, как выйти из зала, он обернулся и, увидев, что смотрю на него, послал воздушный поцелуй.
Потребовалось не меньше получаса, чтобы отбиться от «доброжелателей». Я устала, переволновалась и о завтрашней поездке думала с ужасом. Зато Телайза, провожавшая меня до покоев, окинув подозрительным взглядом, шепнула:
— Не знала бы, что была в монастыре, заподозрила бы в колдовстве. И принца поймала, и виконта заполучила.
Изобразила недоумение, но сестрица хмыкнула:
— Врать научись! Как щенка получила — рот не закрываешь от радости!
— Откуда ты знаешь?
— Все знают.
— А ты поулыбайся, может, тоже получишь.
— Не люблю собак!
— Это потому что у тебя нет. Пойдем, покажу. Тото такой милашка!
— Зато ты не милашка!
— Не завидуй. Лучше учись шить лошадок.
— Я тебе кляп сошью!
Глава 15
Роскошная карета по пыльной дороге везла мягко. Удобные сидения с подлокотниками облегчали путь, но я все время ожидала, что вот-вот Олистер сядет ближе, зашепчет на ушко комплементы… А потом…
Отказать Его Высочеству, признаться, что не выйду замуж, не хочу быть и фавориткой, со всем вытекающим из статуса? Звучит красиво, но, вдруг, у него обостренное чувство гордости? Всплыли жуткие образы: подземелье с крысами, истязание голодом… Ой, мама!
— Кризель, я вас не съем!
— Понадкусываете? — решив, что лишь юмор может меня спасти, пыталась деликатно острить.
— А хочешь?
— Я же почти монашка.
— А, уже почти! — поддел он и сменил тему. — Я покажу тебе резиденцию.
— Чтобы от красоты потеряла покой? Меньше знаешь — спокойнее живешь.
— Мудро, — согласился Олистер. — Но когда-нибудь придется познавать мир.
— Вчера узнала, как меняется отношение людей, если они думают, что у тебя есть некая власть.
— И как? Понравилось?
— Так и распирает выкинуть пакость и посмотреть, как они с лицемерной улыбкой будут восхищаться.
— Кризель, странные у вас мысли.
— Меркантильные люди не замечают простаков в старомодных платьях. Но как только узнают, что через тебя могут что-то получить… — произнесла задумчиво.
— Мне ли этого не знать?
— Не сердитесь, Ваше Высочество, но мне вас немного жаль.
— Кризель, сколько же вам лет?
Чуть не ляпнула, что двадцать три.
— Восемнадцать. Но в душе чувствую себя на двадцать три.
— Хорошо, что не на тридцать два, — улыбнулся принц. И вдруг, резко, не сводя глаз, спросил: — Вам нравится Брефет?
Я оторопела, однако ответ продумала уже давно.
— Он обаятельный повеса, но я не легкомысленная глупышка, доверяющая сладким речам.
— А подаркам?
«И про подарки виконта знает…» — шелохнулось тревожное предчувствие.
— Поступок Брефета кажется красивым, но мы же знаем, что за подарки он не последние крохи отдавал. Знаю одну трогательную историю…
— Весь во внимании, — Олистер развалился удобнее и, скептично ухмыляясь, приготовился выслушать очередную слезливую историю из дамских романов.
— В одном городе жила пара. Не богато, однако они любили друг друга и были счастливы…
— Ну, конечно, — съязвил он, прищуриваясь.
— У них, возможно, как у многих других бывали недомолвки, но все же они любили друг друга! — посмотрела исподлобья, намекая, что не надо перебивать. Принц помахал рукой, мол, так уж и быть, рассказывай, и я продолжила. — Приближался праздник, и каждый из них втайне задумался, как бы порадовать свою половинку…
— Но денег не было, поэтому они поцеловались, перехотели есть и жить в тепле, ведь горячие, влюбленные сердца грели их жарче солнца! — не выдержал и пафосно закончил Его Высочество.
— Нет! — возмутилась.
— Если это монастырская басенка, я буду смеяться в голос.
— Если будете перебивать — оставшуюся дорогу буду нудеть молитвы!
— Это бесчеловечный шантаж! — шутливо заметил Олистер.
— И… — когда через предложение сбивают с мысли, сложно сосредоточиться. Вот я и «поскакала по кочкам», — у мужа были часы, оставшиеся от отца. Красивые, золотые, которые он надеялся со временем передать сыну.
— Значит, они не бедные, если имели золотые часы. Да и как могли достаться от отца, если это новинка?
— Купил старикан новинку и сразу помер!
— Кризель, вы великолепная рассказчица, — засмеялся он.
— А вот вы, Ваше Высочество, не очень хороший слушатель! Так и норовите сбить с толку!
— Уверен, эту романтическую историю вы перечитывали каждый вечер и представляли…
— Нет! — перебила. — За неимением достоинств, как у супруги героя, мне было бы нечем пожертвовать. А еще я никого настолько не любила, чтобы пожертвовать нечто большим!
— Для монашки вы говорите кощунственные вещи!
— Значит, я какая-то неправильная монашка.
— Ну-ка, ну-ка, с этого момента поподробнее! — подначивал принц.
— Не раньше, чем завершу историю!
— Хорошо! — он изобразил, как засунул в рот нечто, типа кляпа, закрыл рот и надул щеки. Я же — развращенное дитя двадцать века, живо представила, что у него может быть за щекой, да как начала хохотать!
Олистер ошарашено наблюдал, как я пытаюсь остановиться, закрываю рукой рот, но бестолку. И вновь заметил:
— Нет. Вы, Кризель, точно неправильная монашка!
Кое-как, через пень-колоду все-таки рассказала, как муж продал часы, чтобы купить жене красивейшие гребни, которыми бы она смогла украсить роскошные волосы. А она отрезала волосы и продала их, чтобы купить любимому золотую цепочку для часов. На что Олистер согласился, что история не такая уж и глупая, и что иногда дар определяется не по стоимости, а по душевному порыву. А потом хитро прищурился:
— А зачем вы рассказали эту историю? Тоже хотите от меня душевного порыва?
— Всевидящий с вами, Ваше Высочество! Всего лишь хотела показать, что не придаю дарам виконта особого значения.
— Если женщина пренебрегает украшениями и нарядами — она коварная женщина! — подытожил Олистер.
— Мне следует поддаться обаянию Брефета и встать в очередь его поклонниц? — так и препирались. Вроде бы ничего особенного, но время летело быстрее.
По плану мы ехали в королевскую резиденцию на другом краю города. Однако, не желая появляться на людных улицах и привлекать внимание, принц решил объехать столицу окольными путями. Причину решения поняла, когда вдоль пути стал собираться народ.
Сразу ощутила себя сродни обезьянке в клетке. Малоприятное ощущение. Стушевалась, начала теребить подол. Я не трусиха, но стоит представить, как, как по всей столице буду меня обсуждать, ехидничать, желание посмотреть резиденцию в сопровождении Его Высочества показалось несусветной глупостью. Я же потом не сбегу!
Олистер, оценив мою нервозность, удивленно заметил:
— Не вижу восторга на вашем лице. Любая другая бы радовалась. Вы боитесь толпы?
— Нет. Но я еду в сопровождении принца. От тех-то двенадцати прячусь.
— И от Терезии?
— С нею особый случай. Но графиня Нетоза, после вчерашнего конкурса, когда я ополовинила ее триумф, если встретит меня в темном углу…
— У вас ведь есть веер. Насколько знаю, с железными пластинами.
— Ну, конечно, нашли гвардейца в юбке, — хмыкнула я.
— Значит, внимания не желаете?
— Не-а, — повертела головой.
— Тогда разворачиваемся, — Олистер нахмурился, а потом ошарашил: — И едем… в охотничий домик!
— А вы меня не съедите?
— Поднакусываю.
— Я почти монашка! — шутка шуткой, но я предупредила.
— Ладно, монашка, будем рыбачить.
— О, люблю это дело! Только червяков на крючок нанизывать ненавижу. Бе-е.
