Три желания (СИ) - Цезарь Юлия (книги полностью .txt) 📗
Говорил он тихо, спокойно. И даже не ясно, к чему он мог вести этот разговор. Так мягко хотел огласить о дате казни?
Барти ещё не отошёл от новости, что Джинна отправляется куда-то с Казаном, а тут на него с ходу выбросили что-то новое. Причем неизвестно, к чему все это приведет. С чего бы Джабраил вспомнил про самое первое желание?
— Ну, она просила вернуть ей телефон, а я даже не знал, что это такое… — с опаской рассказал Барти, наблюдая за Джабраилом. По его лицу никак не мог понять, что же собирается сделать повелитель. Казнит его прямо сейчас? Луи был полезным источником информации, а Барти… Просто проблемным джинном, коим являлся с самого детства. — Спасти же вампира от Казана было вполне конкретным желанием. Я уже не мог оправдаться, что чего-то не знаю или не понимаю. Да и после той выволочки, что вы мне устроили, не хотел снова опростоволоситься с выполнением своего долга. Я понимал, на какой риск иду, и надеялся, что после того, как Вуди загадает оставшиеся желания, смогу расправиться с вампиром или передать его кому-то, кто справится лучше.
Договорив, Барти опустил голову, готовый выслушать вердикт повелителя. Если это будет смерть, он готов был принять такое решение. Будь его выбор, он бы сам себя казнил. Пусть Казан и сказал, что никто не считает его виноватым, сам Барти чувствовал себя настоящим предателем своего народа.
— Спокойно, мой мальчик. — Тем временем Джабраил подошел почти вплотную к Бартимеусу, и сделал то, чего тот никак не мог ожидать — король по-отцовски обнял своего ученика и похлопал по спине. На его лице появилась улыбка. Пусть и слабая. — Бартимеус, я опечален тем, что выпало на твою долю, но я никогда не был горд тобой так, как сейчас.
Джабраил не помнил последнего джинна, который бы смог исполнить столь страшное желание человека. Они платились за это новыми желаниями, десятками желаний, пока в конце-концов не теряли лампу навсегда. Но это было во времена, когда сам Джабраил был лишь маленьким принцем, а ему не одна тысяча лет.
Отстранившись от Бартимеуса и прочитав в его лице тысячи вопросов, Джабраил вздохнул.
— Бартимеус, несмотря на страх передо мной, ты выполнил страшное желание. Но именно это делает нас джиннами. Сжав зубы, закрыв глаза, мы обязаны делать то, что велит нам судьба, какой бы страшной ни была воля хозяина. На твои плечи взвалилась несправедливая отвественность. Твоё сердце было подвержено тяжелому испытанию: долг перед своим существом или долг перед своим домом, родными и близкими. И, как бы ни был страшен результат, мой мальчик, ты выбрал правильный путь. Ты — джинн. Прежде чем получить лампу, тебе еще осталось выполнить волю человека, но я, король Джабраил, повелитель джиннов, с гордостью заявляю, что ты уже достоин лампы, мой мальчик.
Джабраил вновь улыбнулся. Его сердце всегда спокойно, когда его дети шли по правильному пути, и оно обливалось горькими слезами, когда они сходили с него. Такой в своё время проблемный ученик, как Бартимеус, не подающий больших надежд, в дни своих испытаний на совершеннолетие уже смог сделать и доказать больше, чем кто-либо из его сверстников. Тот же Казан, Джабраил уверен в этом, не смог бы исполнить такую волю человека.
— Повелитель, я… — Барти настолько растерялся, что не мог связать пары слов. Он открывал и закрывал рот, боясь лишний раз вдохнуть, а потом просто бросился на колени перед Джабраилом, и его словно прорвало: — Я просто делал то, чему вы нас учили! Я не достоин таких слов от вас. Это большая честь для меня — слышать, что вы гордитесь мной, несмотря на то, что я привел врага в ваш дом. Я обязательно получу лампу, подведу человека к желаниям и до конца жизни буду верой и правдой служить только вам, повелитель.
— Нет большей отрады для меня, чем слышать такие слова. — Джабраил опустился к Бартимеусу и положил руку на его голову, как будто бы благословлял. Хотя мысленно он это и делал на клятву, которая была только что произнесена молодым джинном. — Ступай, мой мальчик. Вижу, ты все эти дни терзал себя неведением, но, право, глупо было полагать, что тебя накажут за то, чему учили всю жизнь. Запри Реджинальда, Бартимеус, и, прошу тебя, отдохни. Мы все заслужили хороший отдых перед ударом по вампирскому логову. А что-то мне подсказывает, что это случится очень скоро.
Потому что на Луи Джабраил теперь делал большие ставки. Наконец-то бразды правления в этой войне получат именно джинны. Хватит с них горестей, хватит и Джабраилу видеть слезы своего народа.
— Благодарю, повелитель.
Бартимеус кланялся всю дорогу и не переставая говорил слова благодарности, пока шел к двери. Он был безгранично счастлив и действительно собирался исполнить обещанное хоть прямо сейчас. Но сначала, как и велел Джабраил, отдохнет. Запрет комнату на всевозможные замки, оставит стражу, а сам наконец-то выспится где-нибудь ещё.
9
На счастье Вуди, тему о крови они больше не трогали. Да и не до этого было — её интересовало, что случилось в итоге с Луи, и какой вердикт сделал король насчет его судьбы. О чем они договорились, о чем не договаривались… А так же Вуди было безумно интересно, что за кольцо в миг спрятал он, когда поймал его при броске Казана, но что-то ей подсказывало, что эту тему трогать не стоит, не сейчас.
Бартимеус так и не пришел, и всё больше Вуди замолкала — боялась за него. И лишь через час после его ухода, сам он вошел и сказал, что их запирает на ночь. Он был сух на ответы, но Вуди всё же заметила, как с его лица спало то напряжение. И он вернулся. Запирает сам. Значит, сам и должен будет отпереть.
— Скажи хотя бы, что решили насчет тебя! — взмолилась Вуди, подбежав к двери, слушая, как Барти читал заклинания, чтобы закрыть дверь.
— Переживаешь за меня? — усмехнулся Барти, когда закончил с заклинанием. Это был хороший знак. — Не волнуйся, все хорошо. Завтра расскажу.
Хлопнув по двери в знак прощания, Барти ушел в поисках комнаты, где смог бы поспать вдалеке и от Вуди с Луи, и от джиннов, и от всех проблем.
— Кажется, он весел, — пробормотал Луи, приподнимаясь на кровати, которую оккупировал. Послушав, какие там приказы передали страже у двери, он откинулся обратно на подушки. Вроде до завтра их трогать не собирались. Это был тот шанс, которого они ждали, но раз у них времени до утра, питание может и подождать.
— Это не может не радовать. — Пусть Луи и не разделял её радости, но и скрывать её она не могла. Барти и правда был весел, а значит, с его судьбой всё хорошо.
Вуди повернулась обратно к Луи и подошла к лежбищу из подушек, на которой лежала и смотрела оттуда на него. Устроившись так, чтобы ножки её упирались в кровать, Вуди впервые расслабилась. Еда и отдых — этого так не хватало её организму, но из-за морального истощения ни о чем другом, кроме о своих магических парнях и думать не могла.
Наконец-то они все в безопасности. Луи, конечно, временно, но это дело поправимое.
— Знаешь, а я уже думала о том, чтобы Барти забрать с собой, когда убежим, если бы ему грозила казнь, — с усмешкой сказала она, привставая на локтях. Понимала, какой эффект это может сейчас оказать на Луи, но пусть уж лучше будет серчать, чем грустить от мыслей, когда он будет оставаться один на один с королем.
— Ты слишком добрая, — буркнул Луи и опять поднялся, чтобы посмотреть на Вуди. И пусть его голос звучал осуждающе, но на лице его играла лёгкая улыбка. — И как ты себе это представляла? Любой джинн меня ненавидит, мы бы не ужились вместе. К тому же… — Он схватил Вуди за ногу и слегка потянул на себя. — Я тоже ревнивый.
Засмеявшись, он отпустил ножку и лег так, чтобы видеть Вуди на полу.
— Я же не говорю, что он бы с нами жил! — засмеялась она, а чтобы больше не повторил этот трюк, скрестила ноги в позе лотоса, но всё равно была к нему слишком близка. — А знаешь, по тебе ведь не скажешь, что ты ревнивый.
— А я обычно делаю это тихо и незаметно. Соперника потом просто никто не видит, — пояснил Луи и показал клыки, демонстрируя, куда обычно девал соперников.
