Защитница земель кьяревских (СИ) - Лыгина Евгения Владимировна "Лихейн" (электронная книга .txt) 📗
Я услышала бурные аплодисменты. О, народ собирается. Концерт что ли какой-то намечается? Предупредила Катерину, что пойду, узнаю, чего так люду много собралось? На помост взошёл мужчина. На нём была светлая рубашка с закатанными рукавами и штаны тёмного цвета. Каштановый длинный волос был завязан в хвост. Алые очи разглядывали зрителей. Вампир взял в руки гитару, наиграл мелодию и чувственно запел:
В толпе, увидел я тебя в толпе,
И мне, ты улыбнулась мне,
Твоей красотой я был очарован,
Твоей красотой я был очарован!
Я стояла в первом ряду, слушая внимательно. Его голос… он проникал в душу, вызывая положительные эмоции.
А я нарисую твой портрет,
И твой лик улыбнётся мне
На миг уловил очей свет,
Словно это было во сне.
И играл, и пел этот мужчина великолепно. Я начала думать, может, пригласить его в нашу группу? Будут они вместе с Мархелем петь, но, будет ли существовать наша группа после окончания Академии? Торн в следующем году заканчивает учиться, а нам два года ещё тусоваться в стенах учебного заведения.
Тут взгляд исполнителя пал на меня. На миг даже играть перестал, но вовремя спохватился:
И день, и ночь отгонял мысли прочь,
Но тоску не в силах был превозмочь,
И в сердце моём грусть и печаль,
И в сердце моём грусть и печаль!
И сейчас мне казалось, что поёт этот мужчина для меня. Я улыбнулась ему.
Припев он пропел, глядя на меня. Девушки начали бросать в мою сторону завистливые взгляды. Хотелось скрыться от них в толпе, но и дослушать было желание.
Эта встреча была не напрасна и скажу я вновь:
«Отыщу тебя в один день прекрасный, моя любовь!»
Когда исполнитель закончил петь и стихла музыка, его забросали цветами, деньгами, вещицами. Мужчину окружила толпа девушек. А я вспомнила о подруге, которую оставила у прилавка со свитками. На полпути меня окрикнули:
– Девушка! Девушка постойте!
Я повернулась и глазам своим не поверила.
– Еле вас нагнал.
Разговор сам собой завязался. Вампира зовут Вильгельм Муариан. Имя-то я быстро запомнила, а вот фамилию раза с десятого. Я уже и о подруге позабыла. Меня пригласили на чашку кофе. Я согласилась.
Вильгельм обучался в Академии колдовской музыки и его инструмент – гитара. Когда он сказал, что ему семьсот двадцать семь лет я едва напитком не подавилась. Как-то стыдно говорить, что он старше меня на шестьсот девяносто девять лет. Ведь по меркам Кьяру я в свои двадцать восемь лет, так сказать, ребёнок ещё. Однако вампир хмыкнул и сказал, что по манерам не скажет, что мне так мало лет. Дал бы мне лет сто-сто пятьдесят.
Мы гуляли, о многом говорили. До дома меня проводили, но так, чтобы никто не видел. «Никто» – был инрэ Лиотр Хлери. А то ещё завтра за свидание не смогу выбраться. С него станется закидать меня работой. И что потом? Я ж только до койки дойти и смогу! Угу, рухну на неё и мигом отрублюсь.
В дом я не вошла, вплыла! Осторожно, чтобы никто не заметил, я пробралась в свою комнату, где меня ждала Катя. Я тут же принялась извиняться за то, что оставила её одну, а та прервала мой монолог и сказала:
– Стеш, я уже девочка взрослая и знаю, как добраться до дому. Я дико спать хочу, но не усну, пока не расскажу тебе о…
Его зовут Рей тори Мирей. Он тоже оборотень. Его ипостась – волк. Рей принц королевства Рейла. Как только я покинула её, Катерина до встречи с ним купила свиток и амулет. Они столкнулись за углом. Завязался между ними разговор.
По моему счастливому виду, когда я вошла в комнату, Жильцова поняла, что я тоже не с «пустыми руками» вернулась. Тоже поведала о новом знакомстве…
Замок Арнхестов.
Энрита миар Манрех смотрела на солнце, скрестив руки на груди. Время идёт, а дело так и не сдвигается с мёртвой точки. Порой кажется, что всуе она всё это затеяла. Да, опостылело ей это всё, но бросать начатое не дадут. Договор был заключён, часть его была выполнена Эрдархом, а от самой вампирши ничего, это и злило.
Без стука в спальню графини миар Манрех вошёл атлетически сложенный мужчина. Алые глаза жадно скользили по эстетичному телу девушки. Так хотелось обнять красавицу и увлечь в мир любви и страсти. Желание становилось всё сильнее и сильнее, отчего вампир сжал кулаки.
На нём был расшитый золотыми и серебряными нитями тёмно-серый камзол, светлые волосы собраны в хвост, чуть удлинённые и заострённые ушки говорили о причастности к расе эльфов.
Он бесшумно подкрался к графине, обхватив сильными руками её тонкую талию, и прижал к своей груди. Вампирша улыбнулась, запрокинув голову назад. Мужчина покрывал её шею поцелуями.
– Что ты мне интересного расскажешь, Каринэль? – прижимаясь к аманту, спросила графиня.
– Пока что не нашёл я твоих чернокнижниц, но поиск не прекращаю. Шустрые попались, – водил он перстом по её нежному плечику.
– Мне нужны они.
– Я выполню твоё желание, Энрита.
– Знаю, амиану (на эльфийском языке «возлюбленный»), знаю, но Эрдарх ждать уже не может, – вздохнула графиня.
– Я принёс для него подарок. На время моих поисков демон будет занят, а ты немного расслабишься.
– Ты меня удивляешь, Каринэль.
– Я готов на многое ради тебя, амиану. Я хочу быть рядом с тобой, любить только тебя, Энрита, но мне не нравится, что ты крутишься вокруг моего злейшего врага Вильгельма.
– Мне нужен этот трон. Я хочу установить свой порядок в Сакрейне, а ты станешь моим королём.
– Для этого ты заключила сделку с Эрдархом? – спросил вампир.
– Да. Его «дети» помогут мне в этом. Взамен демон получит свободу. Ему давно хотелось по душам поговорить со всеми чернокнижниками Кьяру. Пусть веселится, мне-то что?
Страстный поцелуй затмил разум графини. Раз для Эрдарха есть подарок, тогда действительно, стоит расслабиться.
Вот сижу я на крыльце и удивляюсь, откуда у инрэ Хлери столько ненависти? После обеда попросил мияр заглянуть к нему и как начал на меня бочку катить, мол, Ярослава – мой суккуб. Так-то да, но самому куратору это знать не нужно, поэтому и вытаращилась на него. Сама Архет присутствовала здесь, она тщательно скрывалась от глаз, но я очень хорошо её чувствовала.
Давай возмущаться: «А чего сразу я? У меня что, штамп на лбу?» Куратор навис надо мной как огромная скала. Ой, злой какой! Порвать как Тузик грелку готов!
– Послушай, Стефания, я не стану никому говорить, что ты чернокнижница.
– Разговор уже был на эту тему, инрэ, – вздохнула я. Все вы так говорите, что не будете афишировать. Ага, конечно! Знаем, проходили. Я не говорю про куратора конкретно, а вообще! – Занятие чернокнижничеством жестоко карается, понимаете? А я жить хочу. Спросите у инрэ Мирнэтты Орнис, как я сдавала её предмет. Студенты ещё с месяц носились с этой историей. Нет, на фиг! Не нужно мне такое «счастье».
Угу, а Яра едва сдерживалась, чтобы не засмеяться во весь голос. Вот зараза!
– Зачем тебе понадобился суккуб? Какие цели преследуешь?
– Инрэ Хлери, сколько раз мне ещё нужно повторить, чтобы вы перестали называть меня чернокнижницей? – терпеливо спросила я.
Мы долго смотрели друг на друга. Затем куратор подошёл к окну и завёл руки за спину. Он явно что-то подозревает, сердцем чую. Я не стану сознаваться до тех пор, пока меня не застукают. А с Архет я обязательно поговорю.
– Я нанял одного чернокнижника, и он подтвердил, что Ярослава – твоя слуга. Твоя тайна не будет раскрыта.
«Откуда мне знать, что он не блефует?» – призадумалась я.
