Сердце Сумерек (СИ) - Субботина Айя (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
— Ну нет, позорить тебя и без моего вмешательства есть кому.
Я кивнула за записку. Пусть полюбуется, что вытворяет его сестричка. Кстати, Машка, имей в виду, что такие выходки нельзя оставлять без ответа. Осталось только придумать, как побольнее наступить этой змее на хвост.
Граз’зту хватило одного взгляда, чтобы понять, что к чему. Он скомкал записку и швырнул куда-то за спину. Туда ей и дорога.
— Надеюсь, ты не думаешь, что…
— Да мне плевать, — перебила его я. Между нами, девочками, не совсем уж плевать, но я лучше язык себе откушу, чем признаюсь, что мне бы не хотелось знать, что пока я тут страдала от ночных визитеров, эта парочка преспокойно нежилась в объятиях куртизанок. — Как видишь, я никуда не поехала.
— О чем вообще речь? — переспросил Хадалис. Когда Рогалик коротко ввел его в курс дела, гард фыркнул, как кот, которого толкнули в лужу. — Мы не были ни у каких… девок.
Последнее слово наверняка далось ему тяжело.
— А я уже сказала, что мне все равно, где вы были и чем занимались. Только, знаете, пока вы превращались в свиней, у меня все-таки был один ночной визитер.
Я стащила с шеи обруч и, повернувшись к ним в пол оборота, чуть приспустила с плеч ночную рубашку. Граз’зт сел рядом, провел пальцами по спине, но я отстранилась и снова оделась. Хватит им и этого. И вообще, надеюсь, теперь я узнаю хоть что-нибудь.
— Откуда это у тебя? — спросил Рогалик.
— Откуда это у нее, ты хотел сказать? — Я поймала растерянный взгляд Хадалиса, и не удержалась от едкого: — Знаешь, обычно влюбленные мужчины знают, что происходит в жизни их женщин, тем более, когда они постоянно на глазах и практически под носом. А ты, я вижу, впервые видишь эти синяки. На твоем месте я бы крепко задумалась над тем, почему Данаани не стала посвящать тебя в то, что ее кто-то мучает по ночам. Ее — а теперь и меня. И судя по очередному ночному визиту, эта тварь тоже каким-то образом знает, что я — не принцесса.
Тишина. Оглушающая раздражающая тишина, которая точно не сулит мне ничего хорошего. Потому что мне все больше кажется, что этим двоим просто нечего сказать.
— Шесть пальцев, — наконец, пробормотал Хадалис.
— Я тоже насчитал шесть.
— И? — подгоняла я. Может, тут моя жизнь на кону, а они рассусоливают.
— Это невозможно, — не обращая внимания на мой вопрос, пробормотал Хадалис. — Их уже тысячу лет никто не видел и не слышал.
— Больше, — продолжил Рогалик. — Но… шесть пальцев, крылатка.
— То есть ты допускаешь, что в твой дом могла пробраться эта тварь и при этом не наделать шума, не привлечь внимания? Да здесь дверей таких нет!
Я собралась силами, пожелала себе держаться до конца и, по словам, спросила еще раз:
— Что. Оно. Такое?
Мужчины переглянулись. Невероятно, но мне кажется, что они в кои то веки не хотят друг друга убить, а даже заодно. Рада, что это чудесное единение не обошлось без моего участия, но, блин, я до сих пор не услышала ответ!
— Шестипалые ладони были только… — Рогалик замешкался. — У очень злых тварей.
— Мне это ни о чем не говорит.
— Дариканцы, — пояснил Хадалис, — рожденные от гнилой крови Ид’тара.
Погодите, я уже где-то все это слышала. Точно, Роглик рассказывал мне легенду о Маа’шалин. Я повернулась к своему нерадивому мужу и поняла. Что мы думаем об одном и том же.
— Дариканцев нет давным-давно, Маа’шалин. И потом, они слишком больше. Белобрысая крылатка права — ни одна из этих тварей не могла бы пробраться сюда бесшумно.
— Это все понятно, но не сама же принцесса сделала это с собой.
— Возможно, есть какое-то другое объяснение, — попытался успокоить меня Хадалис.
Точнее, думал, что успокоит, потому что куда больше ночных визитов меня волновало их попытки списать происходящее на что угодно, кроме очевидной правды.
— Я буду рада услышать это разумное объяснение, — сказала я. Честно говоря, мне вдруг стало очень не по себе. И зачем только Рогалик рассказал мне ту проклятую легенду. Теперь в голове застрял образ убегающей от стаи злобных монстров девушки. — Я точно знаю, что-т мучило меня. В нашу первую ночь, — я покосилась на Рогалика, — и всю прошлую тоже.
Граз’зт тяжело вздохнул, сделал попытку причесать волосы пятерней, но скривился и зашипел, когда пальцы запутались в колтунах грязи.
— Мне жаль, что меня не было рядом, — сказал он с вполне искренним сожалением. — Подумал, что ты не захочешь видеть меня рядом.
— Потому что тебе возле нее не место, — озлобился Хадалис. — Это тело принцессы, и я буду защищать его до тех пор, пока Данаани не вернется.
— Я тебе не «тело», Хадалис. Я живой человек. Надеюсь, что где бы ни была твоя принцесса, ее тоже не считают просто «телом».
Я нарочно не стала говорить, что мне даже думать не хочется, что эта любительница тайн, загадок и неприятностей может сделать с моим телом. Буду думать, что раз Рогалик каким-то образом видел мое лицо, то, возможно, случилось соединение материй и я все еще я, но спрятанная в чужом теле. Как Дюймовочка.
— Я думаю, в дневниках принцессы должно что-то быть. Я прочла пока один и там… ничего интересного.
Возможно потом, когда мы останемся наедине, я расскажу Граз’зту, что значила для Данаани их встреча. Или, даже, отдам ее дневник. Кто-то скажет, что это глупость и нельзя вот так просто разбазаривать красивых мужчин, которые, к тому же, проявляют к твоей персоне интерес. Но я всегда играла честно и, не поверите, никогда не отбивала чужих мужчин. Возможно, этот дневник станет катализатором, и кое-что прояснит для самого Граз’зта, а, возможно, не изменит совсем ничего. Но по крайней мере это будет честно. Поступай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой, Машка Семенова.
— Мрачная песня поклоняется Ид’тару, — сказал Хадалис. — И Данаани была у них в плену. Возможно, оттуда ее ночные кошмары.
— Эта тварь была такой же реальной, как и вы сейчас, — стояла на своем я. Пусть думают, что хотят, но я не отсыплюсь от своих слов. Я не Данаани и не собираюсь молчать о том, что может меня убить. — Понятия не имею, почему никто не видел и не слышал ее, но точно знаю, что не могла это придумать.
— Но ведь принцесса… — Хадалис осекся.
— Когда она вернется, вы обязательно поговорите на тему доверия и понимая, а пока что я хочу одного: избавиться от этой твари и больше никогда ее не видеть. Мне противно чувствовать себя, как выжитый лимон.
— Лимон? — хором просили оба.
Я застонала и упала на подушки. Как же с ними тяжело.
— Пару недель назад я сопровождал Данаани кое-куда, — вспомнил гард. — Тогда не придал этом значения, мы любили отлучаться из дома, чтобы…побыть наедине. Но сейчас мне кажется, что та поездка была не такой, как обычно.
Меня так и подмывало спросить: «А как было обычно?», но я промолчала. Их отношения меня не касаются. Если кому и стоит считать себя рогоносцем, то это Рогалику, а он даже бровью не повел.
— Я с радостью послушаю все подробности, но может быть вы сперва помоетесь? — Я сморщила нос. Запах от этой парочки стоял убийственный, даже не знаю, от чего у меня больше кружилась голова: от вони или от слабости.
Мои нерадивые мужчины не стали спорить и спокойно разошлись, предварительно договорившись встретиться всем троим в нижней библиотеке.
Пока Граз’зт плескался в купальне, ко мне пришла лекарка: сморщенная, как сухофрукт, тощая бабища, головы на две выше меня. Она явно была недовольна тем, что в такой ответственный для зачатия наследника период у меня «женская хворь». Пыталась даже расспросить что-то, но я отмалчивалась. Если ничего не говорить, то нет риска проболтаться.
Поняв, что с меня ей и двух слов не вытянуть, лекарка оставила мне какие-то настойки, коробочку, внутри которой лежали тонкие полоски ткани, и пузатую бутыль из которой приятно пахло травами. Ромашковый час что ли? Я отхлебнула — и чуть не скорчилась от того, каким мерзким это оказалось на вкус. К счастью, я только делаю вид, что больна, и пить эту гадость мне совсем не обязательно. Буду потихоньку выливать ее куда-нибудь.
