Три вороньих королевы (СИ) - Гуцол Мария Витальевна "Амариэ" (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Она миновала березовую рощу, серебристую и светлую, кое-как продралась через цветущий шиповник и выбралась на поляну, такую идеально круглую, что ей могли бы позавидовать рукотворные залы.
Летели по ветру цветные рукава, лиловые, зеленые и шафрановые. Летели расплетенные косы, перевитые цветами. Пела флейта, танцующие смеялись.
Их было пятеро, двое мужчин и три женщины, таких красивых, что Джил захотелось незаметно отступить в кусты, чтобы не позориться. Шестой, флейтист, сидел на земле под узловатым вязом. Он и заметил девушку первым.
Флейта замолчала. Круг танцующих рассыпался. Джил кашлянула, пытаясь справиться с робостью. Рядом с красавицами в ярких платьях она отчетливо поняла, как грязна ее собственная одежда, свитер Бена Хастингса велик и сидит нелепо, а волосы давно нужно хотя бы расчесать.
— Что с тобой случилось, дитя человеческое? — Женщина в лиловом шагнула к Джил. Узкое правильно лицо отразило удивление. — Ты заблудилась?
Сида, подумала Джил. Наверное, они сиды. От усталости даже мысли в голове двигались тяжело.
— Она совсем замученная, бедняжка, — сказала дама в шафрановом. — Иди к нам, девочка, у нас есть все, что нужно усталому путнику — и питье, и еда, и место для отдыха.
Джил кивнула. Горло болело, говорить не хотелось. Вернее, не моглось. Она позволила сиде в лиловом взять себя за руку и увлечь мимо рассыпавшегося хоровода к вязу. Там на расстеленном покрывали были фрукты, и чаши с вином, и белые лепешки, и золотой мед.
Флейтист поднялся навстречу им. Очень высокий, красивый, только на левой половине лица множество мелких, давно побелевших шрамов. Эти шрамы почему-то показались Джил самым странным, что она увидела на поляне. Наверное, потому что ни у кого из тех, кого она встречала в мире под серым не было, не было отметин, которые могли бы сойти за изъян внешности. Если не считать старость такой отметиной.
— Как ты здесь оказалась? — спросил флейтист. Кого-то он Джил напоминал, то ли из-за седины в золотых волосах, то ли еще из-за чего-то.
Сида в зеленом платье присела на покрывало. Разломила на четыре части лепешку, налила темное вино в свободную чашу.
— Я ищу… — Джил пришлось оборвать себя и прокашляться, чтобы ее услышали. — Я ищу Ту-которая-скачет-в-Охоте.
Дама в лиловом беззвучно ахнула и выпустила руку девушки.
Брови флейтиста сошлись у переносицы, синие глаза стали встревоженными:
— Кто послал тебя к ней?
— Бен Хастингс, — ответила Джил, прежде чем успела подумать, а скажет ли что-то имя охотника на фей хоть кому-то на этой поляне.
— Где он?
— В беде, — сказала девушка и прижала пальцы к губам, чувствуя как рвутся из нее какие-то подробности, не нужные, может быть, даже опасные. — В плену.
— Кажется, мы остались без флейты! — с сожалением воскликнул один из юношей за спиной у Джил.
— Ты поможешь ей найти дорогу? — требовательно спросила дама в лиловом.
— Так будет быстрее всего, — флейтист пожал плечами. Одернул расшитую золотом по подолу рубаху, сунул флейту в мешочек на поясе.
— Погоди, Сын Поэта, — сида в шафрановом платье встала перед ним. — Будет жестоко посулить отдыха и еды усталой путнице и сразу же гнать ее дальше в дорогу.
— Она слишком долго бродит под нашим небом, — сказала та, что в зеленом и разрезала на четвертинки яблоко маленьким блестящим ножом. — Пила воду из ручьев, я вижу. Пробовала пищу. Не будет беды от нашего угощения.
Аромат яблока долетал до Джил. Если бы лето имело запах, оно бы пахло примерно так. Яблоко Джил хотелось. И вина, и хлеба, и меда. После галет все это казалось ей настолько невозможными лакомствами, что устоять было невозможно.
— Угощения моей королевы не хуже, — ответил ей сид со шрамами.
— Пусть решает сама, — сказал второй из танцоров.
— Я ищу Ту-которая-скачет-в-Охоте, — устало повторила Джил.
— Я помогу тебе, — сказал ей флейтист. Дама в шафрановом отступила в сторону и проговорила неожиданно весело:
— Видишь, как славно, что ты задержался поиграть нам на флейте, вместо того, чтобы гонять оленей. Но ты задолжал мне танец, Сын Поэта.
— Приходи к Середине лета, и я сполна верну тебе долг, — сид улыбнулся ей в ответ и чуть поклонился. Перевел взгляд на Джил: — Едем?
Она кивнула и бросила последний взгляд на золотые яблоки и серебряные чаши.
Сиду подвели коня, молочно-белого и, на взгляд Джил, просто здоровенного. Он вскочил в седло, девушке помогли забраться на конский круп позади всадника.
— Тебе повезло, — сказал сид через плечо. — Сейчас самое подходящее время разыскать королеву, которая скачет в Охоте, и просить помощи. Время до Самой короткой ночи — ее.
Ответить ему Джил не успел. Белый конь перешел на рысь, и ей пришлось уцепиться за пояс сида.
Холмы и перелески вскоре полого сменились равниной, прорезанной блестящей лентой реки. Над водой висела дымка, оттуда долетали голоса, обрывки песен и далекий смех. Сид пустил коня шагом через малахитовую зелень высокого разнотравья.
— Что случилось с Беном Хастингсом? — спросил он.
— Его утащили вороны, — сказала Джил и замолчала, пытаясь сообразить, откуда начинать рассказывать и стоит ли рассказывать вообще. — В Вороньей башне. Мы пришли туда, чтобы забрать моего брата.
— Я слышал об этом от моей названой сестры, — сид кивнул.
— Сестры?
— Вы были ее гостями в доме с тремя очагами, — по голосу Джил показалось, что он улыбается. — Бен Хастингс называет ее леди Гвинет.
— А как я могу называть тебя? — запоздало вспомнила девушка.
— У меня много имен, — сид как будто задумался. — Сын Поэта, Дитя Распри, но эти имена старые, как туман Границы, и я их не слишком люблю. Так что будет лучше, если ты будешь звать меня Тисом.
Джил смутно помнила, что ягоды тиса ядовиты, а из его дерева делают луки. С подвохом имя, впрочем, а есть ли здесь хоть кто-то без подвоха?
— Скверно, что все это произошло в горах Бенморы, — добавил Тис. — Там правит Король-Ворон и нет власти моих Короля и королевы.
— Он ослепил Дилана, моего брата, — зло сказала Джил. — Но мы сами его не видели, только вороньих королев.
— Между ними давно нет мира. Ну, постараемся успеть до ночи добраться.
Тис толкнул пятками коня, принуждая его с шага перейти на галоп. Джил крепче вцепилась в его пояс. Когда сгустились сумерки, сид отдал девушке свой синий плащ.
— Скоро, — сказал он, но вопреки этим словам, ночь успела окончательно вступить в свои права, а Джил — окончательно замерзнуть.
Вначале в непроглядной темноте ночи появилось далекое красное зарево. И только когда они подъехали ближе, стало видно, что зарево это — от многих факелов, горящих на холме. Их света хватило даже Джил, чтобы разглядеть и очертания склонов, и могучее дерево на вершине.
Тис спешился и помог Джил спуститься на землю. Ноги затекли, и ей пришлось ухватиться за руку сида, чтобы устоять. Конь фыркнул, из ноздрей у него вырвался пар. Тис похлопал его по холке.
Подниматься на холм к Скачущей-в-Охоте Джил категорически не хотелось. Было что-то тревожное в багряном зареве, мерцающем в ночи, в голове у девушки от усталости все смешалось в невнятную кашу. Она никак не могла сообразить, о чем будет просить — вернуть ли брата, вытащить Хастингса, вернуть ее саму домой или избавить от проклятия или преследования вороньих королев.
— Идешь? — спросил у нее Тис.
— Иду, — Джил стиснула зубы и начала подниматься по склону.
Под деревом стоял трон, на троне сидела женщина. Факельные блики плясали на ее лице и на тяжелой медной короне, украшенной какими-то красными ягодами. На коленях у нее лежал меч, два копья опирались на спинку трона. Даже издали Джил разглядела, как сияет наконечник одного из них. Второе было тусклым и холодным.
Кто-то еще стоял возле трона в тени дерева, но свет факелов падал так, что виден был только трон и женщина на троне.
Наверное, потому Джил не сразу заметила, что не только они с Тисом поднимаются по склону. А когда заметила — зажала себе рот ладонью, чтобы не закричать от ужаса и отчаянья.
