Капкан для лисички (СИ) - Синеокова Лисавета (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Что?
— Кто? — ответила вопросом на вопрос Полина. — Кто, и почему я не знаю?!
Зайка показательно воплощала в себе праведное негодование.
— Ай, Полина, я с ней иногда диван делю, но вот тоже не знаю, — пожаловалась я и вперила в троюродную обвиняющий взгляд.
— Ну, если что, то мне тоже любопытно, — поддакнула Римма.
Тоня выдержала паузу, еще раз заглянула в наши алчущие знания очи, прочистила горло и с покерным лицом произнесла:
— Я совершенно не понимаю, о чем вы. И вообще, Полина, а чего вдруг у тебя свидание отменилось?
Мы с Риммой, как по команде, повернули головы к заечке. Ну, а что? Тоже ведь интересно!
Полина тяжело вздохнула и со звоном опустила ложку в кружку.
— Чтоб я еще знала. Прислал сообщение, что у него срочное дело — и все. Я же не буду допытываться и настаивать на подробном отчете. Я же ему не жена.
— Мог бы и рассказать, — буркнула я.
— Вот именно, — согласилась со мной Тоня.
— Мужики… сплошное от них расстройство, когда не радость, — кивнула Римма.
Зайка еще раз вздохнула. Тоня кивнула, но как-то неуверенно, а я не выдержала:
— Да что там той радости. Расстройства гораздо больше. Не уверена, что оно вообще того стоит.
— Ты чего, Том? Тебя Ар обидел, что ли? — удивилась Полина.
— Вот еще! Обижаться на них! Один обрабатывает для совместной поддержки численности вида, потому что партия подходящая и папа одобряет — сплошной расчет. Другой — то с поцелуями лезет, то обрывает контакты, потому что сам себе чего-то понавыдумывал. И вообще, фиг поймешь, чего ему от меня надо. С Игорем хотя бы понятно все. Ну их всех… в баню!
Выпалила, взяла кружку в руки, с громким стуком поставила обратно на стол и разревелась, как последняя дура. И, спрашивается, чего реветь? Любить-то меня никто не обязан. Но слезные железы разошлись не на шутку и останавливаться не торопились.
— Тома… ну ты чего? — Полина подсела поближе ко мне и обняла за плечи.
— Так вот чего этот проныра ко мне в приют лыжи навострил! — прищурилась белочка. — Вот же хитрая ж…
— Тамара, кончай реветь! — сказала Тоня. — Подхвостье с ними, раз эти дурни не в состоянии оценить умницу и красавицу под самым своим носом!
Я всхлипнула и вытерла слезы ладонью. Девчонки правы. Не стоит разводить сырость по дрянному поводу. Но мне отчего-то сделалось невыносимо тоскливо. Неужели ни один мужчина не может полюбить меня? Именно полюбить, а не рассматривать, как выгодную партию и не пытаться утереть нос другому, завоевав мое внимание. Кругом расчет. И никому не нужна я такая, какая есть.
Ну и ладно. Мне тоже никто не нужен. Ну их всех… в подхвостье!
— Спасибо, девчонки. Не знаю, чего я так расквасилась. Нервы, — улыбнулась я, стирая со щек следы слез.
— Не извиняйся, — улыбнулась Полина и тоже шмыгнула носом. — Эти мужики — мастера в доведении нас, девочек, до слез, но без некоторых из них почти невозможно, даже когда они не дают никаких обещаний и в любой момент могут исчезнуть из твоей жизни.
Я сочувственно посмотрела на зайку. Подруга явно прикипела душой к заезжему пантеру, как ни старалась этого не допустить.
— Роман… — начало было совушка, но Полина не дала ей продолжить:
— Роман… Роман душераздирающе красиво ухаживает. Но думать, что он на мне женится и увезет в свою Францию, где мы будем жить долго и счастливо… Я не такая дура, Тонь. Но мне с ним хорошо.
На нашей маленькой кухне с цветочными занавесками на окне повисла отчаянно грустная пауза.
— Ну, нет. Так не пойдет!
Римма неожиданно громко хлопнула по столу ладонью.
— Значит, так. Нужно отвлечься. Мужики — зло. Поэтому сейчас мы прихорашиваемся и едем гулять в центр, где будем самыми красивыми и неприступными!
— Э-э-э… — протянула Тоня.
Я не совсем уловила логику, но хвостом чуяла: если выстроить верный ассоциативный ряд, она точно появится.
— Никаких э-э-э! Хватит тут кукситься! — не дала отмазаться совушке белочка. — И, девочки, прихорашиваемся по максимуму, чтобы страдали от нашей неприступности не только вдрызг пьяные. Я сегодня хочу побыть оружием массового поражения. Пусть накроет и тех, кто слегка под шофе.
Я рассмеялась. Боевая белочка — это сильно.
— Я в деле!
Мой хвост воинственно вильнул.
— Я тоже, — улыбнулась Полина.
— А у меня, как я понимаю, выбора нет, — вздернув бровь, констатировала Тоня.
Мы втроем широко улыбнулись. Женская солидарность — штука суровая. Особенно когда принудительная.
Что такое два зеркала на четырех девушек? Это крайняя непредусмотрительность, ибо, когда речь заходит о красоте, очередность не соблюдается. Спустя час и с десяток дружеских подколок на тему 'подвинь филей, мне нужно довести стрелку' вся наша четверка была готова к штурму хоть центра, хоть неприступной крепости, хоть раскрытых нараспашку сердец местной алкогольной тусовки. Так что мы в боевом настроении загрузились в белочкин транспорт и покатили.
Пунктом назначения был городской парк аттракционов. В послезакатных густых сумерках он весело играл разноцветными фонарями и лампочками. Детей в такое время тут почти не было, зато молодежи много. Воздух заполняла вечерняя свежесть, механическая музыка и вспышки хохота у отдельных аттракционов.
— Куда пойдем? — оглядываясь, поинтересовалась Полина. — Я б на лошадках прокатилась.
Карусель со скачущими лошадьми медленно крутилась и манила к себе задорной песенкой.
— Лошадки потом, — не согласилась Римма. — Сейчас нам нужен адреналин, чтобы всю ерунду из головы вытрясти. Всем ждать тут. Я за билетами.
Не подозревая, что задумала рыжая пухнастость, мы остались ждать ее возвращения, а спустя пять минут таращились на билеты, не веря своим глазам. Top Spin! Top Spin, чтоб беличий каскадерский хвост прищемило!
Здоровенная железная конструкция на массивных сваях сейчас казалась необъяснимо хлипкой: дунь — развалится.
— Ну, уж нет! Я туда не полезу! Мне еще жить хочется, — пошла на попятную совушка.
В моих глазах загорелась надежда примазаться к рассудительной троюродной сестре, но Римма не дала соскочить.
— Так, девчонки, хотите вернуться домой, продолжать вздыхать над горькой судьбой и плакаться на мужиков-козлов? Ну и вперед. А я собираюсь прокатиться и получить от этого удовольствие, потому что страдания и стенания мне надоели. Я хочу нормальных эмоций, не связанных с пунктирно-появляющимися охламонами в моей жизни.
Закончив тираду, Римма развернулась и пошла к аттракциону, чтобы предъявить билет и занять место на одном из сидений в длинном ряду.
— Я тоже хочу, — выпалила я и пошла за белочкой.
В итоге через несколько минут мы все вчетвером сидели на своих местах, а парень, ответственный за эксплуатацию, проверял, как мы пристегнулись, после чего опустил общую на весь ряд страховочную штуковину с парой вертикальных мягких поручней для каждого сидения и пошел в будку.
Гудение заводящегося мотора вызвало волну мурашек. Аттракцион пришел в движение. Медленные покачивания набирали темп, а после четвертого начались вращения. Когда сидение крутануло так, что на спуск мы отправились лицами вниз, я завизжала. Смотреть, как с увеличивающейся скоростью к тебе летит асфальт — то еще удовольствие, но визжать мне понравилось.
Через сидение послышалось восторженное беличье 'йухуууу!!!'. Ну, кто бы сомневался. Я улыбнулась и снова завизжала, потому что мы зависли в самой высокой точке и вращались вокруг своей оси, как космонавты в центрифуге.
С другой стороны прилетел сдавленный голос Полины:
— Кажется, меня сейчас вырвет.
— Рот закрой, — сквозь сжатые зубы беззлобно посоветовала ей Тоня.
Я с ней мысленно согласилась. Если сейчас у кого-то из нас желудок выкинет белый флаг, весело будет всем.
Когда адская машина остановилась и страховочные крепления были отстегнуты. Я встала с сидения и почувствовала, что меня ведет вправо. Первые три шага шатало, потом вестибулярный аппарат вспомнил о своих обязанностях, и стало полегче.
