Уездный город С*** (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (первая книга .txt) 📗
И без того дурное, настроение Титова почему-то испортилось ещё больше. Он уже махнул рукой и собрался молча развернуться и уйти, но Аэлита вдруг словно почувствовала взгляд и подняла глаза от бумаг. А при виде поручика столь светло и искренне ему улыбнулась, что мужчина не сумел не ответить тем же. И на душе столь же неожиданно полегчало.
— Натан Ильич, здравствуйте! А вы какими судьбами? — удивлённо, но радостно проговорила она.
Титов неопределённо пожал плечами и неуверенно ответил:
— Заглянул проведать, узнать, как продвигаются ваши исследования, я же обещал зайти.
— А что, уже середина дня? — растерялась Брамс. — Ну ничего себе…
— Думаю, от Али ждать этого бесполезно, поэтому назовусь сам, — обаятельно улыбнулся младший из мужчин. — Шорин Владимир, математик. А это Савушкин Николай Викторович, он теоретик-вещевик, из лучших в городе.
Рукопожатие у математика оказалось под стать наружности — крепкое, уверенное, и Шорин разонравился поручику окончательно.
— Да, кстати, вы же обещали рассказать, как продвигается следствие, — встрепенулась Аэлита.
— А ещё, помнится, я обещал вашей матушке проследить за тем, чтобы вы нормально поели, — не удержался от улыбки Натан. — Пойдёмте, самое время отобедать.
— Ну что, господа, прервёмся? — не стала спорить Брамс. Привычная работа ей, конечно, была всё так же интересна, но отказываться от возможности быть в курсе расследования девушка не собиралась. Да и мысль об обеде вдруг показалась исключительно своевременной.
«Господа» возражать не стали, но Шорин проводил Аэлиту непонятным, пристальным взглядом.
— В буфет? — бодро осведомилась Брамс.
— Если вы не против, я бы предложил немного пройтись и перекусить где-нибудь ещё. Без лишних ушей.
Аэлита опять же не возражала, и даже поддержала мысль о небольшой прогулке, которая поможет развеяться и проветриться. Пока шли, Натан обстоятельно пересказывал не только сегодняшние события, но, как и планировал, начал излагать всю систему имеющихся у него предположений и выводов, так что рассказ получился долгим. Брамс слушала внимательно, с пониманием: логические связи без привязки к отдельным личностям были ей хорошо понятны.
Спускаясь по лестнице, поручик машинально предложил даме локоть, а та, куда больше сосредоточенная на словах мужчины, чем на иных проявлениях окружающего мира, столь же бездумно приняла помощь. Они так и шли дальше рука об руку — из Федорки на улицу, под хмурое небо, прекратившее пока сеять на землю мелкую морось. Было не слишком холодно, но Аэлита в своей тонкой блузке всё равно оценила тёплое плечо мужчины рядом и прижалась к нему по возможности крепче.
Увлечённые разговором, они достаточно долго шли по улице, прежде чем Титов вспомнил о цели пути. Завернули в ресторацию, расположились за столиком, и беседа потекла дальше. Единственно о чём Натан умолчал, как и планировал, это недавняя встреча с Чирковым и вскрывшиеся интриги родственниц — очень не хотелось ему расстраивать девушку подобными известиями.
На откровение о том, что Титов умудрился без неё побывать на острове и познакомиться с язычниками, Аэлита предсказуемо обиделась, но смягчилась от обещания «больше так не делать».
После этого разговора, когда все мысли по теме были аккуратно собраны и высказаны вслух, мужчине стало заметно легче. Не зря сыскари работают парами: верно в народе говорят, что одна голова хорошо, а две — лучше. Хотя бы даже вот так обсудить всё с посвящённым в тонкости человеком уже дорогого стоило, а Брамс ко всему прочему исключительно умела слушать. С одной стороны, довольно неожиданное качество человека, с большим трудом находящего общий язык с окружающими, а с другой — вполне закономерное. Ведь поручик говорил с ней не о поэзии, а о вещах логичных, материальных и при этом совершенно новых! Учиться же вещевичка всегда любила и умела.
— То есть вы полагаете, что это какой-то безумец? — задумчиво подытожила его рассказ Аэлита.
— Такие выводы может делать только специалист, — развёл руками Натан. — А к нему я ещё не добрался. Просто иной связи между этими бедняжками я пока не вижу, а совершил оба преступления явно один человек, слишком уж точное повторение всех обстоятельств. Конечно, нужно поговорить и с последней клиенткой швеи, и с мужем её сестры, и опросить соседей, насколько в этом семействе всё было ладно, и у подруг узнать, не появлялся ли в последнее время в окружении девушки кто-то совсем новый или не обижала ли она какого-нибудь сильного вещевика. Хотя чутьё и утверждает, что всё это — пустое и заниматься надо другим. Но рассказывайте теперь вы. Какие успехи?
— Мы всё-таки определили способ, которым стёрли умбру. Павел Трифонович взял паузу на размышления и уточнение некоторых тонкостей, обещал указать, где именно в нашем городе подобный метод применяется. А теперь мы пытаемся восстановить исходные, стёртые величины умбры и у нас есть неплохие шансы. Конечно, получится весьма примерно, но, думаю, и это нелишне, да?
— Совершенно точно. А что с сегодняшним телом? Вы не думали о той записи, которую получили? Ну, вам показалось, что там есть нечто знакомое, — напомнил Титов в ответ на озадаченный взгляд девушки.
— А-а, нет, ничего такого я не вспомнила. Может быть, просто почудилось, — легкомысленно пожала она плечами. — Натан Ильич, а вы теперь отсюда к психиатру, да?
— Наверное, да. А после — опрашивать знакомых Дёминой Елены Сергеевны, — не видя смысла что-то скрывать, ответил Титов.
— А можно мне с вами? — чуть смущённо попросила девушка.
— Куда именно?
— К психиатру, — пояснила она охотно. — Любопытно взглянуть, как всё там устроено. Потом-то всё равно в институт, у меня там и лекции, и расчёты надо продолжать… — тяжело вздохнула Брамс.
Поручик хотел было уверить девушку, что ничего интересного там нет, психиатры — обыкновенные люди, нимало не интереснее профессоров той же Федорки, но тут же рассердился на себя и припомнил принятое недавно решение.
— Буду рад вашей компании, — уверил он, и только после этого сам понял, насколько искренними были эти слова.
Общество чудаковатой вещевички действовало на него благотворно — и в части улучшения настроения, и в части прояснения рассудка. А психиатрический диспансер — это вполне приличное заведение, почти обыкновенная больница, и Титов не видел причин отказываться от компании Брамс. Да и в остальном, после совместного посещения борделя трудно придумать место, куда было бы тревожно вести эту боевитую особу. Разве что в какой-нибудь опиумный притон или кабак самого низкого пошиба, где имелся бы действительный повод для беспокойства за жизнь девушки, но нынешнее дело, к счастью, пока подобных мест не касалось.
— Аэлита Львовна, а можно немного личный вопрос, который давно меня занимает? Почему — Аэлита? Как так получилось? И что значит это имя в вашем случае? Тоже — «свет звезды» и что-то там про видения, как же оно было…
— Какие видения, господь с вами! — рассмеялась девушка. — Это от «аэролит», батюшка очень астрономией увлекался.
— А как же книга? — растерянно спросил Натан, с иронией признавая, что имя такое собеседнице очень подходит. Буквально в соответствии с присказкой «как вы лодку назовёте, так она и поплывёт».
— Алексей Николаевич жил по соседству, в юности они были довольно дружны с отцом. Он, наверное, и имя придумал, всё же отец совсем не литератор, — пожала плечами девушка, после чего обиженно нахмурилась: — Хотя мне теперь не верят, что меня вправду так зовут. Книга-то много шума наделала, особенно у нас в городе, автор же почти местный. Вот и думают все, что я намеренно себе такое имя взяла, из-за истории этой, и допытываются, как же меня на самом деле зовут. А я её даже не читала!
— И что, крестили так же?
Брамс выразительно махнула рукой.
— Ну как крестили, этого я не помню, а в книгу точно записали. Только отчего-то записали тридцать первым июня, — вздохнула она. — Вот и ничего смешного! — укорила поручика, хотя тот так заразительно расхохотался, что девушка не сумела удержаться от ответной улыбки.
