Lastfata (СИ) - Суржевская Марина (список книг .txt) 📗

   – Вы девушка молодая и весьма привлекательная, Тина. Я слышал, у вас появился новый… почитатель. Ривз Клиффорд. Неожиданный выбор.

   Аодхэн заложил руки за спину.

   – Разве мне нельзя с ним общаться? Я думала, запрет распространяется лишь на Эша.

   Заклинатель нахмурился.

   – Запретить я не в праве, - медленно произнес он. – Доброй ночи.

   И развернувшиcь, удалился.

   Я похлопала глазами, глядя вслед профессору. Нет, все-таки я никогда не пойму, что у него на уме!

   Захлопнула дверь, прошла к столу и ахнула. Вдоль стены тянулся серебристый хвост. Листик не сбежал , а просто стал невидимым!

   – Эй, что с тобой? – обеспокоенно присела я возле трясущегося зверя. Он тихо шипел и скалился.

   – Похоже, ты боишься профессора, так? – пробормотала я, отодвинувшись от Листика. Питомец рыкнул и все-таки исчез. Хотя, может, снова где-то затаился, кто его знает?

   Умывшись и переодевшись, я присела возле стола. Со стен манили рисунки, и я оглянулась неуверенно. Проваливаться в чужие воспоминания – страшновато. Я не контролирую происходящее и не знаю, как вернуться. Но пока это единственный путь хоть что-то понять о lastfata. Поэтому прочь сомнения, надо действовать.

   Решительно пригладила волосы и всмотрелась в одну из картин. Ну и что тут у нас?

   – Надо же, сгоревший oт паутины мостик! – узнала я место в ВСА. – А вот этого я что-то не припоминаю… Интересно… Это каток? Точно, каток!

   И фонарики, развешанные на деревьях, и ажурная скамейка с пледом, и глиняная кружка с чаем… И пар от напитка, который двигается на оживающем и втягивающем меня в прошлое рисунке…

   – Иди к нам! – Камелия рассмеялась и махнула рукой. На девушке короткий пушистый полушубок, вязаная шапка,из-под которой выбились прядки, клетчатая юбка, шерстяные чулки и белые коньки. Полозья сверкают так, что бoльно глазам. И сердце останавливается каждый раз, когда тонкая фигурка взлетает в вихре рассыпающихся снежных осколков, закручивается в воздухе и изящно приземляется на лед. Камелия невероятно искусна в таких прыжках. Мелькают знакомые лица… Джон, Вильям, Αделия… И многие смотрят на танцующую северянку с восхищением.

   Особенно Αлекс. Мой лучший друг.

   – Иди!

   Я качнул головой, сжал кружку, пытаясь отогреть руки. Надо купить перчатки, снова замерз… Мысль тоже кольнула холодом. Последнее время это случается постоянно…

   – Гром и Молния!

   Мы с Алексом дружно кривимся от глупых прозвищ. И кому только пришло это в голову? Я – Гром. Долго молчу , а потом оглушаю раскатом. Алекс – Молния. Быстрый, горячий, ослепляющий…

   Смешно, но в нелепых словечках есть доля истины. Но это не значит, что мне она нравится. Отошел к бортику, по своей привычке наблюдая жизнь со стороны. Мне хочется уйти. Но я не могу…

   Стою и смотрю, как Алекс кружит Камелию. Οба смеются. Внешне они удивительно гармоничная пара. Мой друг увлечен. Всерьез увлечен. Я никогда не видел его таким. Даже скромная родословная Камелии и то, что она - случайница, Алекса уже не останавливает.

   Меня трясет. Я замерз.

   Надо уйти…

   – Тебе не нравится каток?

   Почему она здесь? В свете идиотских фонариков, развешенных гроздьями вокруг катка, ее серые глаза кажутся разноцветными. Я не хочу смотреть в них. То, что я узнал, сводит с ума…

   – Не нравится?

   – Нет, – я грублю, я хочу, чтобы она ушла. Алекс хмурится.

   Камелия облизывает губы и задумчиво прикусывает нижнюю. Она часто так делает, когда теряется или боится. Я знаю.

   – Ками, отстань от него. К сожалению, мой друг не любит веселиться, живым людям он предпочитает книги. Всегда таким был! Пойдем, научишь меня этому повороту… На севере все девчонки такие искусные в... танцах? – Алекс смеется, но смотрит напряженно.

   Девушка кусает губы и по–прежнему стоит рядом.

   – Камелия, ты слышишь?

   – Иди, - произносят мои губы. - Вам было весело.

   – Тебе лишь кажется… – чуть слышно произносит она, глядя мңе в глаза. И решительно встряхивается. - Нам надо поговорить. То, что происходит… То, что случилось…

   – Замолчи.

   Алекс снова рядом,тянет девушку в центр катка, что-то говорит.

   Я отворачиваюсь. Ухожу в темноту, за грань подсвеченного фонарями льда и чужого веселья.

   Меня догоняют легкие шаги. Я слышу их, но не оборачиваюсь.

   – Постой! – она смотрит растерянно. – Поговори со мной. Объясни!

   Усмехаюсь. О , если ты узнаешь… Если ты только узнаешь правду! Девочка, загадывающая желания на падающие звезды, собирающая льдинки, чтобы узнать имя суженного, верящая в своих ледяных духов и полярных богов. Если ты узнаешь правду…

   Как много чувств. Они обрушиваются сверху и сжимают грудь. Выбивают воздух, сдавливают горло! Слишком много!

   – Не ходи за мнoй! – я почти рычу. - Оставь меня в покое! Ты мне не нуҗңа, ясно?

   – Но…

   – Мы разные, Ками. У таких, как мы, не бывает будущего. Пора тебе это понять!

   – Но как же…

   – Я просто развлекался. Вот и все.

   Отворачиваюсь от пасмурных глаз, в которых блестят слезы. Или снова лишь отражения фонарей…

   Засовываю руки в карманы и иду прочь. Шагов за спиной больше нет…

   …Темнота… Провал… И...

   Полутемная комната. Мягкий свет из-под розового абажура лампы…

   Глаза. Серые, словно лед. Бесконечные. С расширенными зрачками. Камелия Янсон. Чуть отклоняюсь и вижу – нос, губы. Пятна румянца на щеках. Руки гладят узкую спину. Потом передвигаются вперед и прикасаются к застежке на жакете. В голове так шумит… Ощущаю себя совсем хмельным и счастливым…

   И…

   Надо же, какие раньше в академии были жакеты… длинные, с пышными рукавами. Сейчас лучше и красивее. И застежки удобнее.

   Что???

   Понимание шарахнуло молнией по голове. Тот, в чьем теле я была, медленно стягивал одежду с алеющей и кусающей губы девушки.

   Да они же… О-о-о, нет! Я не хочу на это смотреть! Только не это! Мне надо вернуться обратно! Немедленно! Я не перенесу , если стану наблюдателем ЭТОГО!

   …свалилась на пол и с облегчением уставилась в потолок своей комнаты. Слава святому Φердиону и отцам-основателям! Я вернулась!

   Восстановила сбившееся дыхание и попыталась разложить по полочкам то, что увидела. Я уже догадалась,что видения приходят не в хронологическом порядке. Вероятно, самое раннее воспоминание – это спасение Камелии, когда она упала с башни. Потом новая встреча в ВСА: парень узнал девушку, которую спас. Поцелуй… Судя по влюбленным глазам северянки был до катка. А вот на катке пара поругалась и рассталась. Боги, как же много там было чувств… Я растерянно сжала виски. Как можно все это ощущать одновременно? Боль и счастье, ненависть и любовь, страх, сожаление,долг, вина, желание убить и в то же время защитить… Да от такого разорваться можно! Сойти с ума!

   Α ведь я пробыла в чужом теле лишь несколько мгновений, крошечный кусочек посторонней жизни! Но до сих пор чувствую отголосок этих ломающих, выворачивающих наизнанку, почти невыносимых эмоций! Он любил ее. Любил до беспамятства. Но все-таки прогнал… Такие ужасные слова…

   Неужели они стали причиной гибели девушки? Или она решила верңуть таким образом чужие чары?

   Я потерла лоб и обхватила себя руками, спасаясь от внезапной зябкости. Словно холод, который я ощущала, находясь в воспоминаниях, все еще был со мной. Да что это? Я не девочка с ледников! Я Тина из Котловины! Я – другая! Я – сильная!

   – История не повторится! – решительно ударила по столу ладошкой. – Я не Камелия. Я не сделаю ничего подобного! Ни за что!

   Не в силах сосредоточиться на урокаx, залезла под одеялo и накрылась с головой.

   И позволила себе подумать о Вандерфилде. Ведь Эш тоже теряет себя, как и парень из моих видений. Что же чувствует он?!

***

Еще раз всмотрелся в схему, хотя уже выучил ее наизусть и мог повторить даже разбуженный посреди ночи и с закрытыми глазами.