Богиня света - Каст Филис Кристина (читаем книги бесплатно TXT) 📗
– Может быть, я сумею помочь. Я кое-что знаю о настоящих римских банях и ваннах, – сказал Аполлон.
– О, я и забыла, что тебе известно все о мифах и Древнем мире! Ты оказываешься очень полезным парнем, а? – поддразнила его Памела, прижимаясь к нему.
– Ну, ты даже не представляешь… – Он улыбнулся и поцеловал ее.
– Огролинский? – спросил Аполлон, покачивая головой.
– Грандозный, – ответила Памела. – И как, черт бы их всех побрал, я переведу это в дворовый бассейн?
– Думаю, это будет зависеть от размеров двора.
Памела коротко фыркнула.
– Да, ты права, – сказал Аполлон, не отводя глаз от широкого пространства, заполненного водой, мрамором и статуями. – Это…
Он умолк, не в силах подобрать определение.
– Рукотворное озеро? – предположила Памела.
Аполлон попытался скрыть улыбку.
– Да, «рукотворное озеро» – это вполне подходящее описание. Таким рукотворным озером не отказалась бы похвастать сама гора Олимп.
– Ха! Я предпочитаю думать, что боги обладают куда лучшим вкусом.
Бог света подумал о розово-золотом дворце Афродиты, с его вечно бьющими фонтанами, извергавшими нежно-розовую амброзию вместо воды.
– Ну, почему бы и не понадеяться на такое, – пробормотал он.
Памела все еще оглядывалась по сторонам, разинув рот.
– По крайней мере, теперь я знаю, что он имел в виду, записывая свои примечания. Итак, он хочет иметь бассейн во дворе, но под крышей, как вот этот. – Она ткнула пальцем в центр огромного бассейна.
Там красовалось гигантское круглое мраморное возвышение, поднимавшееся над водой на несколько футов. Мраморные колонны – штук пятьдесят, не меньше – поддерживали медный купол, дававший тень множеству купающихся, которые плавали вокруг постамента, забирались на него, отдыхали, развалившись в шезлонгах… и там же среди колонн торчала здоровенная, выше человеческого роста, статуя Цезаря.
– Но в его заметках говорится, что он хочет, чтобы весь бассейн был укрыт куполом. И еще он написал, что желает иметь точную копию трона. Должно быть, он вон то имел в виду.
Памела кивнула в сторону поста спасателя неподалеку от того места, где они с Аполлоном стояли. Пост выглядел как огромный трон с крылатыми львами по обе стороны.
– А морские коньки ему тоже нужны? – спросил Аполлон, весьма развеселившись от необычного зрелища.
Памела, прищурившись, всмотрелась в массивные лошадиные фигуры; сзади у них были хвосты, похожие на русалочьи.
– Ох, боже… Надеюсь, нет. – Памела провела рукой по волосам. – И все вот это, вместе с фонтаном, я должна буду сделать? Ужасно! Просто пошлятина. Все это просто кричит: «У меня куча денег, но нет ни капли вкуса!»
– И еще, – сказал Аполлон, изучая взглядом крылатых львов, водруженных на треугольные в сечении колонны, обрамлявшие неглубокий детский бассейн, – тут нет абсолютно ничего общего с настоящими римскими купальнями.
Памела передернула плечами.
– Уж надеюсь, что нет. Государство, так долго правившее всем миром, как Рим, должно было бы понимать, что нельзя все валить в одну кучу.
– Дело не только в оформлении. Древние римские бани вообще не были вот такими бассейнами для плавания. Они представляли собой ряд обогреваемых комнат, выстроенных в определенном порядке. В первом помещении посетителей натирали маслом и делали массаж. В следующих комнатах было намного жарче, и частенько их наполнял пар. В Риме не делали огромных бассейнов с водой; вместо них строились маленькие фонтаны, из которых всегда текла вода. Эти фонтаны были предназначены для освежения купающихся. Ведь в конце ряда теплых комнат находилась обычно одна по-настоящему жаркая, так что холодная вода была просто необходима.
На лице Памелы ужас сменился надеждой.
– Как ты думаешь, смог бы ты описать римские бани так хорошо, чтобы я могла их зарисовать? Я хочу сказать, мне придется включить в эскизы кое-что и из вот этого, конечно, но, может быть, я смогу как-то это смягчить и придумать нечто более похожее на оригинал… и предложу идею Эдди. Ну, я имею в виду, он ведь уже сообщил, что хочет крытый бассейн. И я предложу ему ряд милых комнат под крышами, и в каждой будет свой водный элемент, но все в целом будет выглядеть не так оскорбительно, как это.
– Интересная идея, – кивнул Аполлон.
– Отлично! Тогда за работу. – Памела направилась было к ряду белых шезлонгов, но вдруг остановилась.
– Поесть, – заявила она. – Мне необходимо поесть, чтобы начать работать.
С другой стороны бассейна высилось мраморное здание, перед ним стояла очередь из нескольких человек. Памела прочитала стилизованную под римскую вывеску – и закатила глаза.
На этот раз Аполлон даже и не пытался скрыть веселье. Он откинул голову и расхохотался от всей души. Памела мрачно посмотрела на него и пошла вокруг бассейна к зданию, бросив через плечо:
– Знаешь, «Закусос Максимус» – это не так уж и смешно.
Аполлон закрыл глаза и вдохнул золотой жар солнца пустыни. Оно нежно ласкало его кожу, наполняя бога света силой и довольством. Ему было неописуемо хорошо. Тихий шорох угольного карандаша Памелы по листу для эскизов мирным фоном вплетался в мысли. Они отлично подходили друг другу, он и его сладкая Памела. Ее живой ум и веселая улыбка превращали общую дневную работу в необычайно приятный опыт. Памела беспечно шутила с ним, она даже поддразнивала его иной раз – например, говорила, что его волосы, после того как он окунулся в бассейн, стали уж слишком кудрявыми, или смеялась из-за его внезапного пристрастия к чудесным соленым закускам на французский лад. Он съел их три порции. Женщины никогда не поддразнивали бога света, но Памела это делала. А когда он смешил ее, сияющие глаза Памелы заставляли его чувствовать себя истинным божеством.
К тому же он быстро выяснил, что Памела куда более талантливая художница, чем ей самой казалось. Он уже видел их совместное будущее. Ей никогда больше не придется работать на богатых зануд вроде этого писателя, который считал себя неким смертным богом. Может быть, он построит для нее прекрасную художественную галерею в своем храме у Дельф. Она сможет целыми днями рисовать чудеса Олимпа, а ночью делить с ним постель.
Любовь оказалась не таким трудным делом, как он воображал. Аполлон уже едва помнил, чем именно он был так расстроен, когда бросился за советом к Лине и Гадесу. О чем он тогда тревожился? Он ведь нашел свою половинку; и теперь ему оставалось лишь обожать ее, ведь любовь Памелы была так восхитительна. Конечно, он до сих пор не признался ей, кто он таков на самом деле, но разве это не сущая мелочь? Памела уже знает его настоящего; он просто мужчина, который любит ее. И какая-то часть сознания Аполлона нашептывала ему, что Памела, возможно, будет даже польщена, когда узнает, что завоевала любовь бессмертного.
Аполлон едва заметно улыбнулся в ответ на свои неторопливые мысли. Жизнь была хороша.
– Не боишься обгореть? – Памела посмотрела на него поверх темных очков.
Аполлон растянулся в шезлонге прямо под лучами все еще горячего, хотя и вечернего солнца пустыни. Памела же поставила свой шезлонг в тень зонтика в форме раковины. Даже голые ноги, подогнутые так, чтобы удобно было пристроить на коленях планшет для эскизов, были тщательно скрыты от солнца, – и все равно Памела чувствовала себя слишком разгоряченной и даже поджаренной. Она уже несколько часов работала над набросками купальни, и все это время Фебус лежал рядом с ней, объясняя разные детали римских бань и подробно описывая маленькие раздельные комнаты и общую планировку; и при том он находился под прямыми солнечными лучами.
– Обгореть? – Аполлон наморщил лоб.
– Да, ты весь день лежишь на солнце почти голышом! Я бы уже превратилась в уголек.
Но Фебусу как будто и жарко-то не было. Наоборот, он выглядел невообразимо прекрасным в купленных второпях плавках. Это была его единственная одежда. Памела любовалась его золотой загорелой кожей и восхитительными мускулами.
– Ты имеешь в виду, что меня обожжет солнце? – Аполлон хихикнул, эта идея показалась ему новой и забавной. – Нет. Не беспокойся, я не обгорю. Мы с солнцем старые друзья.
