Неприкасаемая - Коул Кресли (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Мёрдок страстно желал вновь увидеть Даниэлу и разрешить разногласия между ними, но он всё ещё был слишком слаб и не хотел, чтобы она видела его таким.
Кристоф дал ему отпуск на две недели, так что Мёрдок мог подождать ещё день-два.
В конце концов, он точно знал, где её искать.
Глава 28
Ушки Дани дёрнулись за долю секунды до того, как она услышала требовательный мужской голос:
— Куда, чёрт возьми, ты собралась?
Вампир вернулся.
— Прочь, — ответила она, застёгивая молнию на втором чемодане.
— Ты собралась исчезнуть, не сказав ни слова?
— Могу спорить, ты-то так никогда не поступал с женщинами. К тому же ты, скорее всего, даже не заметил бы, что я ушла. Потому что был бы занят соблазнением смертных женщин.
— Я не посмотрел ни на одну женщину, с тех пор как…
— В любом случае, я оставила записку на комоде, — перебила Дани, равнодушная к тому, что он собирался сказать.
Он схватил клочок бумаги, на котором было написано: «Мёрдок. Это было настоящим. Даниэла».
— На чём ты собиралась уехать?
— У меня есть свои способы.
Способом был один водитель снегохода из России. Он оказался единственным, кто мог добраться до этого места, и сделать это всего за час.
Мёрдок скомкал записку:
— И как бы я сумел найти тебя?
Она на секунду остановилась, быстро взглянув на него:
— Предполагаю, ты бы не стал и пытаться.
Она нахмурилась. Хотя Мёрдок всегда одевался со вкусом, сегодня он, казалось, проявил особое внимание к своей одежде. Он надел дорогой свитер и роскошное пальто. Ботинки были начищены до блеска.
На ней были мини-юбка и кофточка. Обувь отсутствовала.
— Зачем ты так разоделся? — раздражённо спросила она.
— Сегодняшний вечер очень важен для меня, — он неуклюже двинулся к Даниэле и остановился в полушаге от неё, всё ещё пряча большую часть лица в тени. — Мне нужно кое-что сказать тебе.
А мне интересно, почему ты не показываешь лицо полностью. Она приблизилась, чтобы получше разглядеть его. Швы? Лицо было в страшных порезах, а он всё равно пытался бриться. Что же для него так важно?
— Мёрдок, что случилось?
— Меня чуть не убили полудемоны-полувампиры.
— Быть не может, — отмахнулась она. — Это один из редких мифов Ллора, который на самом деле всего лишь чья-то выдумка.
— У них были настоящие рога и клыки, и они оказались сильнее, чем вампиры, с которыми я когда-либо сражался. К тому же у них были красные глаза.
У каждого Падшего вампира были красные глаза, демоны же с красными глазами принадлежали к редким видам. Ходили слухи, что Иво планирует что-то серьёзное. Неужели он нашёл способ обращать демонов в вампиров?
— Помнишь, Дешазар и кобольд говорили, что они не похожи на других и их не победить? — продолжил Мёрдок. — Так вот, так и есть.
Она должна была рассказать об этом Никс. Стоп… Её сестра упоминала демпиров во время их последнего разговора. Демоны и вампиры. Никс уже знает.
Мёрдок начал расхаживать по комнате, запуская пальцы в волосы; его энергия, казалось, заполнила всю комнату. Но он хромал. Ей показалось, она услышала еле заметный скрип. У него пластина в ноге? С кем бы он ни связался, они его серьёзно ранили.
— Даниэла, я думаю, что знаю, почему сейчас стою здесь, рядом с тобой. Почему я никогда не могу найти слов и грублю. Это всё из-за тебя.
— Почти обвинение? Такое поведение обычно производит впечатление на дам? Правда? — она вернулась к чемоданам.
— Это то, что я и пытаюсь объяснить: обычно я не такой. Я всегда был вежлив с женщинами, комплименты легко слетали с моих губ.
— Учтивый Мёрдок — сама сладкоречивость? — Дани знала, что вампир ненавидит, когда она так обращается к нему. — Так что в них было особенного?
— Сейчас я боюсь, что… я думаю, что это… не имеет значения. Ты имеешь значение. Для меня. — Он провёл рукой по лбу. — Я чувствую, что мне важно всё не испортить.
— Чего ты хочешь от меня?
— Не знаю. Еще один шанс. Посмотреть, к чему это приведёт.
Она почувствовала лёгкое волнение от этих слов, но заглушила его. Жизнь с Мёрдоком будет пыткой. Когда уже она примет это?
— Останься здесь, Даниэла. Со мной.
Она сузила глаза.
— С тобой? Это как… жить вместе?
Была ли в его кивке хотя бы малая доля колебания?
— Что изменилось?
— Ты сказала, что я боюсь, и я думаю, что ты… ошиблась.
Дани не ответила и лишь вскинула брови.
— Я не видел этого прежде, не понимал своего нежелания. Но когда я попал в ловушку и был уверен, что умру… — он остановился, встретив её взгляд. — Всё, о чём я мог думать, это о тебе.
Ох. Она почувствовала, что смягчилась. Я тоже думала о тебе. И не важно, как сильно я старалась не думать. Если бы она не вырезала те символы, то сошла бы с ума.
— А затем, несколько дней спустя, я увиделся с братом. Он совсем свихнулся из-за Мист. Я думал, что никогда не увижу мужчину, настолько привязанного к женщине. Но увидел. У нашего отца было то же самое из-за матери.
Мёрдок возобновил хождение по комнате.
— Он был одержим ею. После её смерти он никогда не смеялся, не шёл дальше. Обычно он сидел в их комнате и часами смотрел на её портрет. Думаю, я боялся, что подобное случится и со мной, если я буду хотеть большего с тобой. Но потом я понял, что ещё больше я боюсь потерять тебя.
У неё вырвался вдох, когда она придвинулась ближе к нему. Я хочу его. Я хочу, чтобы реальность заменила фантазию.
— Мёрдок, ты готовил эту речь?
— Непрерывно последние два дня.
Нет, вспомни фермера Теда! Вспомни книгу пари Лоа!
— С тех пор, как мы встретились, ты угрожал мне, пугал меня и поставил в такое положение, что я была вынуждена оказаться на улице в полуденную жару, чтобы путешествовать автостопом на адском автомобиле, который пропах табаком. Когда ты отправился гулять по Кварталу, ты… сделал мне больно, — ответила она. — Итак, ты долго и упорно думал об этом. Я видела твой срыв, когда ты хотел укусить меня. Я видела твою жажду, когда ты пялился на мою шею. И я видела, как ты сжимал кулаки, когда хотел дотронуться до меня.
Приблизившись к ней, он спросил охрипшим голосом:
— А больше ты ничего не увидела, калим?
Она сглотнула, не способная отвести взгляд от его глубоких серых глаз, уже мерцающих чёрным огнем от переполнявших эмоций.
— Ты никогда не сможешь прикоснуться к моей коже, никогда не попробуешь мою кровь на вкус. Я холоднее, чем была когда-либо. Эта боль будет ещё сильнее для меня, впрочем, как и для тебя.
— Я понимаю.
— Мёрдок, никакая магия не поможет изменить эту ситуацию, нет способа провести судьбу — ни сейчас, ни когда-либо потом. Думаешь, что будешь удовлетворён этим?
— Удовлетворён? Полностью? Нет. Но я думаю, мы будем счастливее вместе, чем порознь.
Если бы он был совершенно уверен в том, что у них всё сложится, Дани бы убежала с криками о помощи. Вместо этого, он был честен. И она согласилась — она бы в любом случае не была удовлетворена полностью.
— Я даю нам несколько месяцев, — в конце концов произнесла она. — У меня есть два условия.
— Какие?
— Как и прежде, ты никому не расскажешь обо мне. До тех пор, пока я не буду готова.
— Почему?
Потому что шансов, что всё сработает, — один на пятьдесят.
— Потому что я не хочу стать мишенью для насмешек или быть отмеченной в книге пари как та, которую обманули. И я не хочу стать известна как брошенная Обуздавшим жажду.
— Ты думаешь, я оставлю тебя.
— А есть какие-то причины ожидать другого?
— Я не такой, как обо мне рассказывают. По крайней мере, не только такой. Уже нет.
Он насупился, как будто сам до конца не верил в то, что говорит.
— Ты сам сказал мне, что не склонен к моногамии.
— Я смогу. Сделать это. Сейчас. Но и ты должна сделать то же.
Когда она скорчила «кроме шуток» гримасу, он решительно стиснул зубы. И вновь, явно не довольный тем, что сказал.
