Все тайны ночи - Сэндс Линси (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
— В постель? — машинально повторил Грег, потрясенный тем, с какой легкостью ей удается читать даже самые тайные его мысли. Однако очень скоро удивление сменилось ужасом. Господи, подумал он, да эта женщина — пугало для любого парня! Нежная маменька, всегда точно знающая, чего именно мужчина хочет от ее дочери, которую не обманут ни хорошо подвешенный язык, ни изысканные манеры очередного поклонника.
Он вежливо поклонился.
— Отдохните и вы, — кивнула ему Маргарита, направившись к двери. — Кстати, — она обернулась, — под дверью стоит Лисианна. Ей очень хочется войти, но она боится нам помешать. Думаю, она обрадуется, увидев, что никто не собирается снова вас связывать. Желаю вам доброго вечера, Грег. Надеюсь, вы проведете время с пользой.
Глава 12
— Это Маргарита?
Подняв глаза, Лисианна увидела Грега, который, задрав голову, разглядывал висевшую на стене картину. Подойдя к нему, она поняла, что внимание Грега привлек портрет девушки в платье, явно относившемся к эпохе Средневековья.
— Да. Свадебный подарок моего отца.
— Она тут такая юная. — Грег машинально провел пальцем по потемневшей от времени старинной раме.
— Маме было всего пятнадцать, когда они с отцом поженились.
— Пятнадцать?! — Грег ошеломленно покрутил головой. — Совсем ребенок!
— Тогда женщины рано выходили замуж, — заметила она.
— А в доме есть твой портрет, когда ты была молодой?
Лисианна кивнула:
— Да, конечно. В портретной галерее.
В глазах Грега вспыхнул интерес.
— В вашем доме есть портретная галерея?
Не нужно было обладать способностью читать его мысли, чтобы понять, что ему до смерти хочется ее увидеть… впрочем, как и для того, чтобы догадаться, что после разговора с ее матерью Грег пребывает, мягко говоря, в растрепанных чувствах. Когда она заглянула в комнату, он отчаянно тряс головой и что-то невнятно бормотал себе под нос — Лисианне показалось, она разобрала слово «кошмар». Конечно, она понятия не имела, почему он в таком состоянии, но Лисианна так обрадовалась, что мать решила не связывать Грега, что просто спросила, все ли с ним в порядке. Он молча кивнул, и тогда она предложила спуститься в игровую, где вся семья обычно проводила досуг, чтобы присоединиться к остальным. Кузины собрались смотреть какой-то фильм, объяснила она.
Диск с фильмом они взяли в прокате, когда ездили за продуктами. Идея принадлежала Томасу — это был еще один способ хоть чем-то на время занять близнецов. Пока молодежь разбирала на кухне сумки с продуктами, он предложил всем вместе посмотреть кино — разумеется, когда Маргарита закончит разговаривать с Грегом. Тогда Лисианне идея понравилась, однако потом она передумала. Кино никуда не денется, решила она, подумав, что с большим удовольствием показала бы Грегу галерею семейных портретов.
— Пошли. — Лисианна направилась к лестнице. — Я покажу тебе нашу галерею, а потом спустимся к остальным.
Галерея семейных портретов располагалась в зале, где раньше устраивались балы. Когда они вышли из моды, сюда решено было перенести портреты, которые до этого пылились в чулане. Портретов было множество, но Грег, похоже, твердо настроился внимательно изучить их все до единого. Судя по выражению его лица, Грег был потрясен — на него со всех сторон смотрели лица тех, кто жил в ту далекую эпоху, живых свидетелей истории.
— Какой была жизнь в те времена? — неожиданно спросил он, вглядываясь в портрет Лисианны, который Жан Клод заказал к ее двадцатилетию. Живописец изобразил ее сидящей под деревом в длинном бледно-голубом платье той эпохи.
— Какой была жизнь? — задумчиво повторила Лисианна. На нее вдруг нахлынули воспоминания. Какое-то время она молчала. — О, это было потрясающе! — покачав головой, прошептала она. — Эпоха галантности… роскошные балы, верховые прогулки по утрам в парке — исключительно ради того, чтобы тебя заметили. Не было ни телевизоров, ни компьютеров, ни микроволновок… а женщины мало чем отличались от рабынь.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Грег.
Лисианна пожала плечами:
— Нам не позволялось иметь собственное состояние. До замужества женщина должна была подчиняться отцу, потом — мужу. Женщины из высшего сословия обычно удачно выходили замуж, рожали детей — однако все, что у нас было, включая и собственное тело, и рожденных нами детей, считалось собственностью мужа. Женщина оказывалась полностью в его власти.
— Хм, — промычал Грег, на которого эта новость, похоже, не произвела особого впечатления.
Лисианна невольно улыбнулась.
— Судьба женщины из низших слоев общества мало чем отличалась от нашей. Конечно, детство у них было тяжелое. Девочек посылали работать уже в десять — двенадцать лет. Потом они тоже выходили замуж и тоже становились собственностью мужа, который имел полное право делать с ними — а также с их детьми — все, что ему заблагорассудится. Сейчас, конечно, все по-другому.
Обратив внимание на вытянувшееся лицо Грега, она мягко добавила:
— Не переживай. Теперь быть женщиной значительно легче. Не обязательно выходить замуж, если не хочешь. И никто не заставит тебя рожать, коль скоро у тебя нет такого желания. Можно получить образование, сделать карьеру, иметь свои деньги, какую-то собственность, разбогатеть, наконец. А вот когда я появилась на свет, все, что от нас требовалось, — быть послушной дочерью, выйти замуж за того, кого выберут родители, после чего стать покорной женой и любящей матерью.
— Но ты ведь не замужем и у тебя нет детей, — заметил Грег и, склонив голову на плечо, нахмурился. — Или есть?
— Нет.
— Почему? Тебе ведь уже за двести.
По губам Лисианны скользнула слабая улыбка.
— В твоих устах это звучит как «старая дева». Все относительно, Грег. Когда знаешь, что обзаводишься супругом не на год-два, а, возможно, на тысячу лет, не станешь особенно торопиться, верно?
— Да, но… двести с лишним лет! Неужели за все это время ты ни разу не была влюблена?
Лисианна пожала плечами.
— Понимаешь, трудно влюбиться, если каждый мужчина всего лишь послушная марионетка в твоих руках.
Грег озадаченно заморгал.
— Не понимаю… Почему — марионетка?
Лисианна замялась.
— Скажи, смог бы ты полюбить мою мать? — неожиданно спросила она.
Выражение его лица говорило само за себя.
— Знаешь, — помолчав, пробормотал Грег, — я предпочитаю сам решать свои проблемы. А в ее присутствии я чувствую себя… — Он замялся.
— Несмышленым ребенком, — подсказала Лисианна. — Или, того хуже, говорящей куклой.
Сообразив наконец, куда она клонит, Грег кивнул:
— Понятно. Все хорошо в меру. А если отношения напоминают те, что были у нас с Мередит, кому-то одному приходится решать за двоих.
Лисианна подтвердила:
— Вот-вот. А я — как и ты — предпочитаю равноправие. Независимость.
Они улыбнулись друг другу. Грег снова принялся разглядывать портреты, вернувшись к тем, на которых был изображен Жан Клод Аржено.
— Кажется, Томас говорил что-то о твоем отце и его властности… Это имеет какое-то отношение?.. — Он не решился договорить.
— Когда они встретились, моя мать была служанкой в замке, ей тогда было всего пятнадцать, — пробормотала Лисианна, глядя на портреты своих родителей. — Отец, конечно, мог читать ее мысли. Впрочем, в этом не было нужды. Представь себе его появление в замке: высокий, сильный, красивый рыцарь. Казалось, мечта ее осуществилась — отец женился на ней, и некоторое время все шло хорошо.
— Но?..
— Но потом, когда безумная страсть прошла, моя мать прозрела… и увидела, что он вовсе не был совершенством. Поэтому то, что она думала об отце, вряд ли льстило ему. — Лисианна покосилась на Грега. — Думаю, ты сам догадываешься, что ему не стоило никакого труда читать ее мысли, только теперь вместо прежнего благоговения, к которому он привык, отец частенько встречал осуждение или, хуже того, насмешку. Он был обижен, злился… потом начал пить и бегать за женщинами — наверное, ему хотелось унизить ее. А может, этого требовала оскорбленная мужская гордость.
