Как приручить рыцаря: инструкция для дракона (СИ) - Каминская Лана (читать книги без .TXT) 📗
– Так по рукам, брат?
Тарр протянул Назбу руку, ладонь которой была горячая, словно кипяток... или драконье пламя.
– Честно скажу, не ожидал от тебя такого благородства.
Изумрудный дракон крепко пожал руку. Но Тарр пошёл дальше. Он не только не разнял рукопожатие, а накрыл ладонь Назбу своей второй рукой. И взглядом попросил сделать то же самое. Как отказать? Отныне братья же... хоть и не кровные. Хотя, чего греха таить, всё детство и юность они провели вместе, постоянно меряясь прочностью чешуи и устраивая друг другу гадости (Тарр, конечно, по количеству последних круто переплюнул Назбу). Теперь перешли во взрослый период, а, значит, пора научиться стоять плечом к плечу, хвост к хвосту, обдумывать каждый свой поступок, который, стоит его совершить, может оказаться далеко не во благо Ниртании и, вместо процветания драконьего мира, может сулить ему лишь крах. И как же здорово, что Тарр наконец-то осознал всю тяжесть той ответственности, которая лежала на плечах любого королевского отпрыска, и согласился отойти в сторону. И в подтверждение уважения к смоляному сопернику – уже бывшему сопернику, а с этого момента и близкой душе, – Назбу тоже накрыл его горячую руку своей ладонью, предварительно сунув полученные от Фиби монетки в карман брюк.
Тарру только то и нужно было. Свистнув, он сцепил руки Назбу так, что, как бы тот ни дёргался, вырваться не мог, только брыкался и пытался врезать Тарру ногой, но это было непросто. А поспешивший на свист господина Лаарг ещё и завершил начатое: обернулся вокруг запястий изумрудного дракона и стянул свои кольца так, что у Назбу чуть пальцы не посинели.
Тарр тем временем действовал быстро и решительно. Дав по голове «брата» кулаком, дождался, когда обмякшее тело осядет на пол, затем наклонился, выдернул из шлевок брюк Назбу ремень с пряжкой-порталом и продел себе в штаны. На этом не остановился, а пошёл дальше: порылся у «брата» в карманах, вытянул звонкие монетки и переложил себе. А после уже протянул руку Лааргу, чтобы тот смог вскарабкаться и обернуться вокруг шеи Тарра кожаным шнурком.
– Вы уверены, что это правильное решение, ваше чернейшество? Он всё-таки принц. Ой, король осерчает, когда узнает...
– Не узнает. Его болван сынок доверчив, как утки во время зимней охоты. Я у него уже два раунда в лёгкую взял.
– Вам обоим надо не с рыцарями на турнир выходить, а между собой на арене тягаться, – проворчал Лаарг, глядя свысока на во второй раз поверженного изумрудного дракона. – Всё веселья больше было бы.
– По-твоему, я переборщил? Я его даже не душил, как ты и просил!
– О, да... В этом вы превзошли самого себя, но что дальше?
– Портал у меня, баба моя сидит в трясучке. Сейчас вернусь к ней, улыбнусь всей своей роскошной десяточкой...
– Тридцатью двумя.
– Чего?
– У людей тридцать два зуба, и все чищенные.
– Неважно. В общем, улыбнусь и продолжу начатое. Судя по тому, что она ещё держит меня рядом, у меня неплохо получается, не так ли? – И Тарр игриво подмигнул своему отражение в зеркале. – А этот неудачник пусть тут и лежит. Судьба у него такая, видимо, – в отхожих местах дрыхнуть. Зуб даю, в третий раз такое обстряпать не получится. – И пояснил: – Вряд ли в третий раз подфартит так встретиться.
– Если подфартит, про зуб я вам напомню.
– Замётано, брат!
– Вот уж кем-кем, а братом вашим после сегодняшних событий я меньше всего хочу быть. Я вообще согласился на весь этот план с ремнём только потому, что мечтаю скорее вернуться на болота.
– Скоро там будешь, братишка. Когда на арену выходит Тарр великолепный...
– Когда вы заявили о себе так в прошлый раз, то остались без портков.
– Главное, я сейчас в них!
– Тсс, слушайте.
Громкоговоритель снова захрипел, словно из него вырвалась стая воробьев, и мужской голос объявил, что поезд Лондон–Дувр прибывает в Мейдстон. Стоянка поезда продлится двадцать минут. Пятый вагон до Дувра не идёт.
– Уходим, – просвистел Лаарг, указывая кончиком хвоста на дверь.
Тарр толкнул последнюю от себя, вывалился в тамбур и... чуть не врезался в Жанну, с рюкзачком через плечо переходившую из пятого вагона в четвёртый.
– Фух, ты тут, – выдохнула девушка, цепляясь за руку Тарра. – Я уже тебя потеряла и думала, что-то случилось.
– Случилось, – кивнул Тарр. – По туалету ящерица бегала – пришлось её устранить.
– Ящерица?
– Такая с изумрудной чешуёй и зелёными глазёнками.
– Брр, – Жанна поёжилась, – и это они называют поездами премиум-класса. Ну да ладно, нам нужно поскорее занять места в любом другом вагоне, а то пятый сейчас отцепят.
– Отцепят? – Тарр ликовал.
– Ага. До Дувра ещё полчаса ехать, а там Марк нас встретит. Будет, конечно, недоволен, хоть я ему всё и объяснила, но ты не обращай внимания. Поворчит-поворчит и успокоится.
– Не вопрос. Думаешь, я его не понимаю? Понимаю ещё как. Как брата родного!
Жанна улыбнулась.
– Надеюсь, в этот раз вы подружитесь.
Свободные места нашлись быстро – в Мейдстоне всегда выходила куча народа, а заходило мало. Тарр сел у окна, чтобы глазеть на пасущихся вдоль железнодорожных путей оленей и пугать их своим оскалом, пока Жанна тихонько читала газету.
В Дувр оба сорвались неожиданно. Высохшее за ночь бельё было вручено Тарру рано утром, почти сразу после круассана и горячего кофе, который Тарр выпил, сидя на диване, где продрых всю ночь. Пока пил, Жанна вышла в холл за свежими субботними газетами и сразу наткнулась на забытый на столике для прессы бумажный пакет, из которого сильно пахло ароматным хлебом и свежеиспеченными глазированными улитками с изюмом и корицей.
Постучавшись к соседу, девушка тут же выяснила, что пакет его, а сам сосед – трижды растяпа, что так нелепо забывает вещи. Вероятно, сказалось количество выпитого прошлым вечером пива, а ещё хныкающий в детской ребёнок, так некстати простывший прямо посередине лета.
Поболтав с соседом через порог ни о чём и пожелав мелкому скорейшего выздоровления, Жанна вернулась к себе, и в её руках была не только наивкуснейшая улитка, но и два билета на шоу в Дувр. Поехать? Почему бы нет. Тем более, выходные. Тем более, Марк там. Тем более, Рокс возвращается только во вторник, а с её приятелем надо что-то делать. Не выгонять же его снова на улицу. В конце концов, парень ни в чём не виноват и даже, несмотря на то, что Марк так ужасно вырубил его на глазах у всех, не побоялся помчаться за воришками. Может, Шон местами и странный, но ведь каждый человек по-своему «не в себе». Эти мысли у Жанны были утром, эти же посетили и сейчас, пока поезд ещё стоял в Мейдстоне.
Опустив газету на колени, девушка покосилась в сторону спутника, о котором думала не переставая. Покосилась и с удивлением для себя заметила чёрный шнурок, обвитый вокруг его шеи и сверкающий в двух местах ониксом. Кажется, раньше этого шнурка не было…
– Чего так смотришь? – хриплый голос приятеля Роксанны заставил Жанну вздрогнуть и опустить взгляд. Теперь взгляд бесстыдно застыл на поясе парня соседки.
– Да так просто...
– Говори уж. Я виляния не люблю.
– Ремень у тебя был другой, – буркнула Жанна и тут же ущипнула себя за подобные слова.
– Чего?
– Ремень, говорю, у тебя, вроде как, другой был, – бросила девушка и снова уставилась в газету. «Когда же поезд уже тронется с места?»
***
Рация запищала, и заспанного вида рыжий работник станции нажал на кнопку, лениво отвечая:
– Заканчиваем проверку.
– Что-то долго вы в этот раз, – голос на другом конце невидимого провода имел несколько металлический оттенок.
– Отцепим, как и положено, вовремя.
Разговор прервался, глаза разлепились, и работник гаркнул внушительным басом в сторону двух щупленьких помощников.
– Что так долго возимся, Джо? Не по инструкции это…
– Дверь в туалетную комнату заперта изнутри. Стучал – не отвечают. Попробовал ключом открыть – не поддаётся. Будто в замок чего-то напихали.
