Возлюбленная Тримаррского палача (СИ) - Самсонова Наталья (лучшие книги .TXT) 📗
Гарвести переставил трость между ног и оперся на нее. Но Илзе не желает становиться предназначенной дракона. Что согревало остатки души и сердца. Если бы Кассиан был поэтом, он бы нашел красивые и цветистые сравнения, описания для сложившейся ситуации. Но увы, он лишь немного умел рисовать. Углем. А вот сплетать слова – нет. Потому и молчал. Не мог он сказать то, что кипело на сердце. Не получалось.
– Почему ты не удивился? – тихо спросила Илзе. – Я сейчас закричу если ты не объяснишь! Драконы ушли сотни лет назад. Я пришла к тебе и сказала – я предназначенная дракона. Ты не удивился!
– Я не могу сказать,- сглотнув произнес Гарвести. – Тише, это просто не моя тайна. Но я могу намекнуть – Дарен такой не один. Я думаю, что ты познакомишься с этой тайной, может даже сегодня.
– Для сегодняшнего дня впечатлений достаточно,- грустно произнесла Илзе и подсела ближе к капитану. Он обнял ее за плечи и поцеловал в висок.
– Твой карандаш чуть не выколол мне глаз,- шепнул он ей.
– Зато всегда есть чем записать,- пожала плечами Эртайн.
Глава 13
Кассиан помог Илзе выбраться из кэба. Сжал тонкие пальчики и улыбнулся, пытаясь подбодрить сникшую девушку. Капитан знал какое гнетущее впечатление производит дом его родителей. Когда его комиссовали он, отвыкнув за время службы от роскоши и монументальности родительского гнезда, ходил через черный вход.
– У вас красиво,- выдавила из себя Илзе. – Все такое…ровное.
– Да,- хмыкнул Гарвести,- ровное – идеальное слово для нашего парка.
От кованых ворот до крыльца вела широкая каменная дорожка. Бордюром служили две линии синих цветов, за ними по возрастающей поднимались вечно-зеленые растения. Кэс так и не запомнил кто из них как называется. Знал только что весной и осенью вечно-зеленых и вечно-растущих хвойных приходилось постригать. Чтобы не нарушалась симметрия.
– На самом деле, в глубине этого парка скрывается маленькая детская площадка,- поделился Кэс,- я там играл когда был маленький. Но все делают вид что ее там нет.
Илзе вздохнула и постаралась улыбнуться. Она как-то резко вспомнила что узел ее кудрявых, непослушных волос удерживает карандаш. Дешевый и уже на четверть исписанный. Что балетки ободрались на носу и по хорошему давно пора купить новую пару, а эти оставить дома. Для походов на рынок. Платье она купила давно, оно не было поношенным, конечно нет. Но даже Дария, которая за модой не следила, заметила, что такой пояс и воротник уже года два как никто не носит.
– У вас зацвела листания,- немного взбодрилась Эртайн. – Люблю этот запах, свежий, с небольшой кислинкой. Она полезна в целительстве. Успокаивает мятущийся разум.
– Постоим, подышим?
– Ты тоже волнуешься? – Илзе заглянула в глаза остановившегося Гарвести. – Может, не стоит? Ты ведь их даже не подготовил.
– Длительные танцы моя семья воспринимает как слабость,- серьезно заметил Кэс. – Они все говорят прямо. Без «не хочу обидеть, но» или «позволительно ли мне сделать небольшое замечание».
Илзе улыбнулась и легко пожала плечами:
– Идем. Раньше начнем, раньше закончим. Но уже сейчас могу тебе сказать – я здесь не останусь.
Кассиан кивнул. Это было видно – куратор Эртайн не оценит особняк рода Гарвести. Крепкие стены, облагороженные декоративной плиткой. Узкие окна-бойницы. Крыльцо было перестроено дедом Кэса. И все равно наметанный взгляд мог бы обнаружить скрытые сюрпризы. Гарвести были готовы отражать атаки. Любые и в любое время. Оттого и не отказались от мятежного сына, убийцы и палача. Недовольны были, но только тем, что фамилия слишком часто всплывала в прессе.
– Доброго дня, милорд Гарвести,- на крыльцо вышла высокая элла.
Черное платье закрывало ее фигуру от горла до носков туфель. Белоснежный, накрахмаленный фартук и такие перчатки не позволяли заподозрить ее в родстве с Гарвести. А холодное, высокомерное выражение лица подсказывали о том, что эта женщина простой прислугой не была.
Немного подумав, Илзе охарактеризовала женщину как экономку. И почти весело отметила, что ткань форменного платья прислуги гораздо лучше чем материал ее почти-выходного-платья. После чего мысленно пожала плечами, и сама себя спросила, а чем она, куратор и преподаватель, лучше?
Здание давило. Илзе украдкой осматривалась и сетовала на свой низменный, простой вкус. Темные стены и пол, узкие, едва заметные окошечки. Для чего они? Под самым потолком, что там можно рассмотреть?
Тяжелые, округлые напольные вазы. Пустые. Ни единого цветочка. Прохладный, сухой воздух. И стук каблуков – экономки и Гарвести. Тихий шелест балеток Илзе терялся в этом величественном и старом доме.
Экономка шла впереди. Едва коридор закончился, элла замера подле узкой двери и, открыв ее, пропустила гостей вперед. Илзе тряхнула головой и поспешно поправилась, гостью и сына хозяина.
Квадратная, хорошо освещенная комната. Стол, стул и две узкие двери. За столом сидел седовласый элл. Едва он встал, стало ясно – этот мужчина великан даже по меркам эллов. Он не стал ни здороваться, ни как либо обозначать, что вообще их заметил. Только открыл одну из дверей и вернулся за свой стол.
– Почему такие узкие двери? – шепнула украдкой Илзе. – И такой суровый мужчина.
– Это стандартная планировка для построек времени Смуты,- пожал плечами Гарвести. – Это наш привратник, он встречает гостей. И сердит на меня последние десять лет.
– Ясно. Что? Времен Смуты?!
– Тише, потом расскажу,- Кэс украдкой поцеловал Илзе.
После привратника коридоры приобрели чуть более теплый оттенок. Песочно-желтый и темно-коричневый. Слабый запах цветущей листании. И, что немного ободрило Эртайн, толстопузая трехцветная эршка спящая на небольшой оттоманке.
– Это мать кошачьего рода,- преувеличенно пафосно произнес Кассиан. – Две сотни лет назад один из моих предков привез ее из далекой страны…Шучу. Эту заразу нашел я. Она умирала на заднем дворе – лошадь копытом ударила и перебила ей крыло.
Илзе впервые так близко видела эллский гибрид кошки и птицы. Но трогать не стала – эршы на любят прикосновений чужих.
– Нас ожидают в аквамариновой гостиной,- Кэс улыбнулся и объяснил,- семейная система оповещений.
– Ты напряжен,- неожиданно произнесла Илзе, и остановилась. – Тебя нельзя назвать хмурым, но сейчас ты слишком много улыбаешься и объясняешь то, что в другой ситуации объяснять бы не стал.
– Есть некоторые осложнения,- Гарвести кривовато усмехнулся,- меня сюда никто не звал. Официально, я имею ввиду.
– Ты мне все расскажешь,- серьезно произнесла Эртайн.
Куратор не могла понять как, но признание капитана помогло ей взять себя в руки. Да, она не блещет происхождением, да и одета не так, как должно. Можно было бы рассердится на Кэса – дал бы ей подготовиться, сделать прическу, надеть нарядное платье. Неужели она не девушка? Да и в шкафу, в плотном футляре висит платье «на всякий случай». Темно-синее, строгое, не имеющее возраста – платье на все случаи жизни. Такое есть у каждой эллы.
Но с другой стороны, а нужно ли было лезть из кожи вон? Если Кассиан здесь не ко двору, то ей зачем чужое одобрение?
Окончательно запутавшись в размышлениях, Илзе не заметила, как они подошли к двустворчатым дверям. Первым широким дверям которые она встретила в этом доме.
Нежданное буйство красок ошеломило Эртайн. В узкие окна било солнце, лучи проходили сквозь синее стекло и окрашивали комнату в цвет моря. Стены были обиты шелком сложного оттенка. Засмотревшись, Илзе не сразу заметила родителей Гарвести.
За спиной сидящего в кресле мужчины располагалось окно. Оно единственное не было окрашено в синий тон. Рядом с креслом стояла высокая, худая женщина. Ее правая рука лежала на плече мужа.
– Милорд и миледи Гарвести, позвольте представить вам мою невесту, мисс Илзе Эртайн,- Кассиан чуть поклонился.
Илзе просто склонила голову. Платье было недостаточно длинным чтобы сделать реверанс.
