Универ Вредной магии (СИ) - Шин Миара (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Нифига себе обучение! Меня трясло, меня ломало, мне страшно было до ужаса, но когда другой преподаватель произнес:
— Гетхин, действуйте, — я была первой, кто шагнул вперед, пригибаясь и прячась за крестом, и приготовился противостоять. Один из некромантов, высокий широкоплечий юноша, шагнул вперед, раскинул руки и нараспев произнес:
— Дашшата эквалар хамерсин!
— Григорьева, — прошипела колдунья. И я, взмахнув рукой, прошептала:
— Таскема эхора даатвершщан!
Эффекта не случилось никакого: ни от моих слов, ни от заклинания адепта, который в немом изумлении уставился на скелетов, продолжающих не то что стоять, но даже начавших демонстрировать некроманту все многообразие неприличных жестов.
— Отлично, ты блокировала заклинание некроманта, — шепотом пояснила мне колдунья. — У тебя сильный дар, Григорьева.
Меня сейчас не мой дар, меня поведение нежити, которая измывалась над некромантом, больше интересовало, и потому я шепотом спросила:
— Скелетоны в курсе, что мы их прикрываем?
— Конечно, — спокойно ответила колдунья, словно сообщала что-то само собой разумеющееся, — они же могут ментально общаться друг с другом.
Что тут сказать… К концу нашей лекции некроманты рыдали, а нежить изголялась в издевательских жестах, победных танцах и интерпретациях на тему того, насколько адепты боевого факультета некромантии лохи. Да и стоит ли удивляться? Диверсионная магия — такая штука, вкус к которой приходит во время еды. И мы все радостно шептали заклинания противодействия всем заклинаниям некромантов и хихикали, когда нежить выдавала очередной перл, от которого некроманты скрипели зубами. Закончилось все тем, что нежить водила хороводы вокруг некромантов, танцуя канкан и подвывая от смеха, а некроманты, не выдержав, открыли портал и смылись. Ликовало все кладбище! Все из могил повылазили и устроили самые настоящие повальные танцы, это когда все друг за друга держатся и эдакой пританцовывающей змейкой двигаются по всему кладбищу. Короче, было весело, но колдунья всем нам скомандовала: "По местам", — и пришлось вернуться за парты.
Через минуту мы были в классе уже в универе, а колдунья, улыбаясь, сказала:
— Спасибо, девочки, вы сегодня просто умнички. Всем высший балл.
Когда профессор Лерман (имя карта подсказала) нас покинула, оказалось, что на дворе давно уже ночь и занятия у всех закончились, и даже ужин уже прошел. Но мы вообще ничуть не расстроились и, подхватив метлы, пританцовывая, отправились к ведьминскому общежитию, весело напевая:
— Хой, некромантов всех долой! Вообще слова были такие:
Но нам только одна строчка понравилась, так что ее мы и пели:
— Хой, некромантов всех долой! И, держась за метлы друг друга, пританцовывающей змейкой мы двигались к общаге. Весело так было!
А в комнате меня ждал ужин! На подносе с цветочком в стакане! Половина вареной курочки, вареные овощи, булочка, салат, чай в чайничке, чтобы не остыл, и кусочек пирога! Именно в этот момент я возблагодарила лорда Тиаранга за все, потому что, если бы не он…
Вот если бы не он, я бы никогда здесь не оказалась! Я бы не спасла целое древнее кладбище, мы бы не танцевали со скелетами, и у меня бы не было такой потрясающей формы! Вот честно: встретила бы сейчас, так просто расцеловала! На подоконнике радостно задвигал листочками спасенный куст, и я окончательно уверилась, что мне бесконечно повезло! Вот повезло, и все тут! И мы с метлой потанцевали по комнате, потом я купалась, потом ужинала, изучая предоставленное картой расписание на завтра и просматривая учебники по диверсионной магии. Но после, устроившись в кровати и погасив свет, я никак не ожидала, что мой сон начнется именно с поцелуя…
С такого нежного, затягивающего поцелуя, от которого по телу побежали мурашки, в животе как-то все разом ухнуло вниз и на ногах пальчики поджались. Понятия не имею, с чего вообще такая реакция у моих пальчиков. А поцелуй все продолжался и продолжался, и чья-то рука медленно двинулась вниз по шее, скользнула на плечо, прошлась ниже, накрыла грудь… Пальчики вмиг разжались, глаза открылись и натолкнулись на внимательный взгляд черных, чуть зауженных глаз лорда Тиаранга, который, как оказалось, возлежал со мной на своей постели!
— Опася… — только и выдохнула я.
— Здравствуй, свет мой, Стасенька, — прошипел он.
Но гораздо громче четверть демона шипел силовой полог, накрывший ложе разврата. Причем, точно разврата, ибо алые шелковые наволочки, простыни и пододеяльник — это как-то пошло.
— Я скучал, — сообщил мне ректор Академии Боевой Магии и в тот же миг навис надо мной. — Безумно скучал, — поцелуй, от которого вмиг опухли губы, был тому явным доказательством, — как же я тосковал по тебе, ведьмочка.
— Да, я вижу, затосковали, прям до смерти, — пытаясь отдышаться после поцелуя, сказанула я.
— Причем тут до смерти? — удивился четверть демон.
Выразительно указала на красные простыни и пояснила:
— Такими только гроб изнутри обивать.
И ректор Академии Боевой Магии заметно обиделся, нахмурился и мрачно произнес:
— Чем тебе алый цвет не нравится?
Пожала плечами, потому как не знаю я, чем, просто:
— На скольких похоронах ни была, везде такими только гробы обивают.
— На скольких похоронах бывал, везде гробы закрытые! — парировал лорд Тиаранг.
Задумавшись, я поняла, в чем причина:
— Так вы только на похоронах боевых магов бываете, а боевые маги — они ж все не своей смертью умирают, а когда боевой маг, да не своей смертью, там или все обугленное, или обгрызенное, потому и гроб закрытый!
И я никак не ожидала, что лорд Тиаранг, тяжело вздохнув, обнимет меня и, уткнувшись носом в мою шею, тихо скажет:
— Да, Стася, ты права, из нас мало кто до старости доживает…
А после, резко оторвавшись, сядет, сгорбившись на постели, и, сидя ко мне спиной, продолжит:
— Нас ненавидят в империи, Стася, говорят, "им все дозволено", но император платит жалкую цену за то, что из ста боевых магов до старости доживает лишь один.
Он хрипло произнес какое-то ругательство, а затем добавил:
— Мы и живем, стараясь взять от жизни все: деньги, лучших женщин, власть. Потому что знаем: каждый новый бой может стать последним…
А затем стремительно развернулся, сгреб меня в объятия и, глядя в глаза, прорычал:
— Я ведь мог бы силой тебя взять, Стасенька, прямо сейчас взять: я сильнее, и защита от пут университета удержит, вот только, — он хрипло выругался и выдохнул, — я тебя всю хочу. Всю, Стасенька, мне тела мало. Чтобы любила, — он прикоснулся к моим губам, — чтобы желала, чтобы в объятиях выгибалась от страсти, не от страха. Чтобы я был в сердце твоем, как ты в моем оказалась. Чтобы обнимала в ответ, а не отталкивала… Я полюбил тебя, Станислава, сам не верю, что говорю это, но люблю тебя. А когда любишь, одного тела мало, ведьмочка моя…
И, склонившись к самым губам, резко, хищно, лорд Тиаранг поцеловал с неожиданной нежностью и, спускаясь с поцелуями все ниже, как безумный, начал говорить:
— Я детей хочу, Стася… Никогда не хотел, а от тебя хочу. Хочу дочку с твоими глазами, сыновей, что будут звать тебя матерью, хочу засыпать и просыпаться, тебя обнимая, хочу женой назвать тебя, хочу возвращаться в дом, где ты будешь… Никогда и ни с кем семьи не хотел, Станислава… С тобой хочу. Именно семью, в которой ты, я и наши дети… Полюбил я тебя, ведьмочка, сам того не желая, всем сердцем полюбил.
Треск сорочки его не остановил: и речь, и поцелуи продолжились.
— Если бы я знал, если бы я только мог понять, что ты настолько зацепишь меня, я бы не стал играть с тобой в Керимской школе. Я бы женился сразу, обрезая тебе все пути к отступлению, я бы…
