Все хорошо или судьба вампира (СИ) - Австрийская Анна (читать книги полные .txt) 📗
— В прямом. Паралич — это не следствие травмы, а вмешательство в твой организм извне.
— Не понял…
— Вот и я сначала не понял, когда увидел твой резкий переход. Ты слишком быстро восстанавливаешься, тебе не кажется?
— Я как-то не задумывался об этом. Просто Звездочка взяла меня в оборот и…
— Орас, очнись! Ты врачеватель и не хуже меня знаешь, что такое паралич и как он протекает. С теми параметрами, с которыми мы тебя выписывали, надежды на твое выздоровление не было. А ты плясать на собственной свадьбе будешь!
— Ну уж…
— Ори, Дуня нашла у тебя странное лекарство. Она испугалась и пришла с ним к Лив. Провели исследования и выяснили, что кто-то пичкал тебя неизвестной Единому гадостью, вместо лекарств. Более того, эту же гадость тебе подмешивали в кровь.
Дар речи пропал. Крестный говорил какие-то странные, абсолютно невероятные вещи.
— Девочки уже много времени торчат в лаборатории, пытаются понять что это за дрянь и как от нее избавится. И, кажется, именно сегодня они ощутимо сдвинулись с мертвой точки. Есть предположение, как ускорить твое выздоровление, и завтра будет точное подтверждение теории.
— Я поверить не могу.
— Я тоже не мог, пока не увидел все собственными глазами. Но это не все, Ори.
— Не все?
— Нет! Я связался с другом из ОКОПа и теперь мы проводим тайное расследование. По сути, еще не много и у нас будут прямые улики, которые можно будет пустить в дело.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты сможешь заявить о том, что тебя пытались убить.
— Но кто?!
— А вот это мы и сами очень хоти узнать. Состав, которым тебя травили неизвестен. Кто его придумал, как оно оказалось в блоке, кто непосредственно имел отношение к отравлению — это все вопросы. И нет ни одной зацепки, ни одного ответа! Единственное, в чем уверены все — преступник или группа преступников работает в блоке, у нас под носом.
— Я даже подумать на кого-то не могу!
— Вот и я не могу. А это очень усложняет дело.
— Подожди… то есть и ты, и Ли, и Дуня — вы все занимаетесь расследованием, а я… А мне даже не потрудились сказать!
— Я говорю тебе сейчас.
— Но почему не раньше?! Почему вы все от меня скрываете?
— Так было нужно! Мы тщательно скрываем все то, что делаем! Если преступники где-то рядом и узнают о нашей самодеятельности, то я не знаю, чем все обернется. Я не могу рисковать никем из вас!
Ущемленная гордость превращалась в обиду.
— А теперь, засунь свое эго поглубже и начни думать здраво! — строго одернул меня Диего. — Сейчас нельзя наломать дров! Мы все рискуем…
— Вот именно! Вы все рискуете, а я как трутень!
— Ори, не заставляй меня пожалеть об откровенности. Возьми себя в руки, иначе ты навредишь Дуне.
Последние слова крестного отрезвили.
— Что я должен делать? Как оградить ее от всего этого кошмара?
— Никак! Как только мы поймаем этих гадов, все будут в безопасности.
— Но…
— Слушай меня внимательно! Девочки идут по верному пути. Хотя и не так быстро, как хотелось бы. Я продолжаю пропесочивать персонал в поисках преступников, а ты активно нам всем помогаешь.
— Я готов, только скажите, что делать.
— Во-первых, ты продолжаешь делать вид, будто ничего не знаешь. И даже с Дуней ни о чем не разговариваешь! Во-вторых, завтра, во время занятий, мы проведем беседу со следователем. Возможно, подсказка есть, но мы ее просто не видим. В-третьих, ты внимательно следишь за своим лечением. Ни от кого, кроме Дуни, меня или Оливии лекарств не принимаешь. Все лечение я буду курировать лично. Понял?
— Да! — согласился я.
— И будь аккуратен, пожалуйста. Ничего не закончилось… и как поведет себя преступник мы не знаем. Ведь сейчас мы обрежем к тебе все ниточки, а это значит, что навредить тебе тихо он не сможет. Будет либо нападать в открытую, либо продолжать действовать исподтишка, но уже не медленно, а быстро.
— Я понял!
Вернулся тогда домой, улегся рядом с моей любимой смелой Звездочкой и заключил ее в объятия. Хотелось спрятать ее от всего Единого. Слушал мерное дыхание спящей девочки и понимал, что если с ней что-то случится, то… Нет! Даже думать о таком я не мог.
— Люблю тебя, Звездочка моя, — прошептал я, целуя мою девочку в макушку и еще крепче прижимая к себе.
Сколько же в ней силы и мужества, раз она так бесстрашно спасает меня. Чем же я заслужил такое богатство — такую девушку. Но главное, что упускать ее я был не намерен. Дуня уже стала смыслом моей жизни, скоро станет женой и матерью моих детей. Осталось лишь дело за малым — я должен встать на ноги и защитить свое счастье!
«Теперь я буду намного усерднее тренироваться, выполнять все предписания Диего и во всем слушаться Звездочку! Я встану на ноги и уничтожу любую опасность, что угрожает моей семье» — с этими мыслями я уснул.
Уже на следующее утро я приступил к исполнению своего плана. В первую очередь, повинился перед любимой и попросил прощения за вспышку гнева. Моя девочка снова попыталась извиниться за свое вчерашнее опоздание, но я прервал ее — отвлек на массаж и поцелуями.
Вернулись в блок мы довольные и счастливые. Дуня тут же сбежала в лабораторию, я проводил ее (боясь оставлять Звездочку в одиночестве) и направился к крестному. Там меня уже ждал следователь.
Допрос не дал результатов. Ну не мог я предположить, кто желает моей смерти. Мы подняли всю информацию о моих пациентах, вспоминали любые подозрительные моменты, но ничего существенного выявить не могли.
— Чаще всего к врачевателям одна претензия — неправильная работа! Вспоминайте, Орас, кого вы могли толкнуть на столь отчаянный шаг, — терроризировал меня оборотень.
— Я не знаю… Поймите, у каждого врачевателя есть свое лично маленькое кладбище, а у хирурга оно самое большое! Мы не можем спасти всех, поэтому и у меня на столе умирали…
Каждого пациента, которого я не смог спасти за свою практику, я помнил. Такое просто не забывается.
Помню, после первого случая смертельного исхода я вообще решил уйти из медицины. Не мог даже осмотреть пациента, не то что оперировать. Диего приводил меня в чувства. Сначала напоил, а потом провел промывку мозгов. Заставил вспомнить всех пациентов, которым я помог и вдолбил главную мысль: не всегда мы можем решать, кому жить, а кому умирать. От нас зависит многое, и наша ошибка может убить, НО и не все наши старания могут спасти… Это жизнь и она не предсказуема.
Через пару дней я вновь взял в руки скальпель и вошел в операционную.
— Я думаю, что мы должны выбрать именно эту версию, как основную. Потеря родного человека — сильное потрясение, поэтому порой оно может привести к безрассудным поступкам. Будем изучать все смертельные случаи вашей практики, проверим семьи погибших и их возможную причастность. Сколько у вас подобных дел? — уточнил оборотень.
— Шесть, — глухо ответил я.
— Радует, что не много, — сухо прокомментировал следователь. — Диего, мне нужны все истории болезни погибших.
— Хорошо, все подготовим в течение часа.
Дела рассматривали вместе. Я помогал следователю комментариями и воспоминаниями о родственниках погибших.
— Мне потребуется пара дней, на проверку, — подытожил следователь, — как только что-то выясню, встретимся вновь. Будьте осторожны и если что-то вспомните, обязательно звоните.
— Конечно! — заверил я оборотня.
В тот же день, Диего сообщил, что какая-то теория подтвердилась и мое лечение немного меняется.
— Мы увеличим дозы потребления крови и назначим гемодиализ, — удивил меня крестный.
— А гемодиализ-то зачем? Мои анализы были в норме.
— В том то и дело, что они не могут быть в норме. Кровь у тебя напичкана какой-то гадостью и единственный быстрый способ ее очищения — гемодиализ.
Я был согласен на все, только бы поскорее встать на свои ноги.
Евдокия
— Ну как ты девочка моя? — спросила бабушка, рассматривая уставшую меня.
