Борьба за будущее (СИ) - "Дарья Лис" (лучшие книги .txt) 📗
Мне не понравился этот собственнический поцелуй. В груди стало неприятно. Аня спрыгнула с колен отца и села во второе кресло, рядом со мной. Маркос посмотрел на Маргариту тяжелым взглядом. От такого взгляда у меня мурашки побежали по телу, а ведь Маркос не на меня смотрел. На вампиршу тоже подействовал этот взгляд, она выпрямилась, посмотрела на нас.
— Выйди, — услышала я голос Маркоса.
Вампирша замялась, но, гордо подняв голову, развернулась и ушла.
Тут Маркос перевел на меня свой тяжелый взгляд. Если бы таким взглядом убивали, в комнате появился бы один труп. А я что уже сделала не так?
— Мне Маргарита не нравится, — детским голосом поделилась со мной Аня.
Я оторвала взгляд от глаз Маркоса и посмотрела на Аню.
— Почему? — спросила я.
— Мы с ней не дружим. Она лезет к папе, как липучка-приставучка. — пожала она плечами.
Ребёнок ревнует.
— Вот с Лией я дружу. А мы будем дружить? — спросила Аня и посмотрела на меня, синими глазами, как и у Маркоса, которые мне безумно нравились.
— Думаю, что да, мы будем дружить, если ты не против.
— Папа! Лия! — девочка соскочила с кресла и подбежала к Маркосу, который все ещё смотрел на меня, но уже другим взглядом: заинтересованным.
— Лина согласилась быть моим другом. Я, Лия и Лина — друзья, — засмеялась девочка.
В комнату зашла Корин с подносом в руках. На нем стояли два бокала, наверное, с кровью и две фарфоровые чашки. Девушка поставила поднос на столик и, поклонившись, ушла.
Аня подскочила к столику и, посмотрев, в одну чашку сказала:
— Чай, бе-е, — девочка смешно скривила лицо, — это тебе принесли Лина. А мне вот, — она взяла вторую чашку, одну салфетку, которая лежала на подносе, села в кресло возле меня, делая глоток.
Попив, она вытерла ротик, а на салфетке осталось красное пятно. Кровь?
— Это кровь? — спросила я пораженно.
— Да, а ты что думала, я буду чай пить? — засмеялась девочка.
Я посмотрела на Маркоса и Лию, ожидая подтверждение её слов.
— Да, это кровь, Лина, — ответила Лия. — Пошли, Аня, переоденемся, потом прогуляешься с Маркосом, — Лия встала, а за ней и Аня.
Когда они обе ушли, я посмотрела на Маркоса и возмущенно произнесла:
— Как ты мог собственную дочь обратить в вампира? Это же маленький ребёнок! — я встала и подошла к Маркосу. — У неё вся жизнь была впереди!
Маркос смотрел на меня снизу вверх и молчал.
— У тебя могли бы быть внуки, если бы ты не обратил её. Ты не думал об этом? — глаза Маркоса стали ярко-синими.
— Не говори то, чего не знаешь, — почти прорычал Маркос.
Он ненадолго замолчал, но потом добавил:
— Аня мне не дочь.
— Что? — я тупо уставилась на него.
Маркос встал с дивана. Я подняла голову, чтобы смотреть в его синие глаза.
— Как не твоя дочь? У неё же глаза синие, такие же, как у тебя. Да и папой тебя называет…
— Аня мне родственница, вот и цвет один и тот же, но она мне не дочь, — Маркос смотрел на меня, а у меня в животе был ураган из бабочек.
Какой же он красивый. Выразительные синие глаза, нос с горбинкой, контор губ манящий его поцеловать. Высокий, сильный мужчина. Я завидую той женщине, которую он полюбит. Даже сейчас чем-то завидую Лии и Маргарите. Они легко могут подойти и поцеловать его в щеку, как это сделала несколько минут назад Маргарита. Правда, её потом "попросили" выйти. Но все же она имеет на это хоть какое-то право.
— Папа! — к нам подбежала Аня. — Мы идем гулять? — спросила девочка.
— Идем, — ответил ей Маркос, посмотрев вниз на неё.
— А Лина с нами пойдет? — спросила она у Маркоса.
Я взглянула на Аню, которая смотрела на меня синими глазками, потом перевела взгляд на Маркоса. Он тоже смотрел на меня, подняв одну бровь.
— Ты пойдешь с нами? — спросил он.
— Да, схожу.
— Так пошли скорее, — Аня взяла меня и Маркоса за руки и повела к одной из дверей, находящейся в каминной:
— На улице так хорошо! Пошли, пошли.
Я не смогла сдержать добрый смех, смотря на то, как девочка нас тянула. Она вампир, но почему-то, когда она нас только начала тянуть к двери, какой-то вампирской силы у неё я не почувствовала.
Больше книг на сайте - Knigolub.net
Пройдя через дверь, мы вышли во двор дома. На улице было очень тепло, но не жарко, солнце спряталось за облаками. Во дворе находились несколько вампиров в черных костюмах. Они переговаривались между собой.
— Пойдём к речке, — девочка подпрыгнула и побежала вокруг дома на задний двор.
Я и Маркос в молчании обошли дом. Аня бегала вокруг двух деревьев. Аня взяла Маркоса за руку, когда мы подошли к деревьям. Всю дорогу до речки девочка рассказывала нам о её поездке в Испанию. Мы её слушали, задавали вопросы, а Аня отвечала на них с большим энтузиазмом.
Когда мы подошли к речке, Аня отпустила руку вампира и побежала к берегу реки. Я подошла к большому клёну и села под ним, прячась от солнца, которое вышло из-за облаков. Маркос подошел к дереву и сел возле меня… Очень близко. Наши ноги касались друг друга.
— У кого поднялась рука обратить маленького ребёнка? — произнесла я тихо, нарушая тишину между нами.
Я посмотрела на Аню, которая собирала букетик из полевых цветов.
— Ты её обратил? — спросила я у Маркоса.
Если он сейчас скажет: «Да, это я обратил Аню», Маркос в моих глазах упадет.
— Нет. Но обратили её из-за меня, — ответил мне Маркос, повернувшись ко мне лицом.
Солнце просачивалась через листья и светило ему прямо в глаза, он сидел ко мне очень близко, из-за чего я увидела в его глазах маленькие крапинки голубого цвета.
— Из-за тебя? А что ты такое сделал, что малышку обратили?
— Связался не с той вампиршей, — ответил мне Маркос и отвернул от меня свое лицо.
Я хотела узнать все подробно у него. Кто эта вампирша? Где она сейчас? Из-за чего конкретно обратили малышку? Знаю, любопытство сгубило кошку. Но все же решила задать хоть один вопрос. Вот такая я любопытная.
— У вас, вампиров, есть закон, который запрещает обращать маленьких детей, разве нет? — я смотрела на профиль вампира, а он смотрел на Аню.
— Сейчас есть, но, когда Аню обратили, его не было, — ответил Маркос и повернулся обратно ко мне.
Мы сидели на траве, облокотившись об ствол клёна. Он в белой рубашке и брюках, я в шортиках и майке. Я подняла бровь, как всегда делает это он, в вопросительном жесте. Наверное, не очень хорошо получилась, так как вампир засмеялся, смотря на меня. Я впервые услышала его смех. Обычно он всегда серьезный. А тут засмеялся не понятно отчего. Смех был мягкий и очень приятный.
— Не смейся, — я легонько толкнула его в плечо.
Но он не прекращал.
— Ты смеёшься надо мной? — спросила я с улыбкой. — Почему?
— У тебя было такое забавное лицо. Ты определенно не умеешь поднимать одну бровь. Ты кривишь все лицо, — хохотнул вампир.
Я представила себя с серьезным взглядом и с перекошенным лицом, пытаясь поднять одну бровь. И засмеялась от картинки в моей голове.
— Вот — вот, — посмотрел на меня Маркос, улыбнувшись.
— Я часто поднимала бровь, когда была с Ришардом. Он не смялся, — сказала я.
— Он либо не заметил, либо очень хорошо сдерживал смех. Не хотел тебя обидеть.
За его слова я показала ему язык и повернулась к речке.
— Ты как большой ребёнок, — покачал головой Маркос.
Я посмотрела мельком на него, вампир улыбался, опустив голову вниз.
— Ну, так что там насчет обращения Ани? — вернулась я к первоначальной теме.
Улыбка слезла с лица Маркоса.
— Аня, — произнес Маркос и посмотрел на девочку, которая на нас даже не смотрела, занималась своими делами.
— Как я уже сказал, её обратили из-за меня. Очень давно, когда я уже был вампиром сто два года. Я был вторым по счету самым сильным вампиром на земле. Я жил беззаботной жизнью. И в один день, который был как все предыдущие, я встретил вампиршу. Звали её Александра. Сначала наше общение сводилось только к сексу, — я посмотрела на Маркоса. Прямолинейный он, — Потом мы стали чаще видится, начали ходить вместе на светские мероприятия, на аукционы, маскарады и вскоре нас стали считать парой. Через год она призналась мне в любви. Но любовь была, как часто это бывает, безответной, — Маркос повернулся ко мне и мягко улыбнулся. — Когда я не произнес ей ответных слов, она сказал, что не ждёт пока слов любви от меня. Ей главное быть со мной. Мы стали опять вместе ходить на мероприятия, мы все ещё считались парой. Но у каждого из нас были интрижки на стороне и мы об этом знали. Я и она были не против этого. Через полгода у неё появилась идея. Даже не идея это была, а помешательство. Она захотела ребёнка, — Маркос замолчал и, вздохнув, продолжил:
