Заклинательница бури (СИ) - Вольная Мира (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
Графиня Гроштадская и ее дочери встретили нас не совсем так, как положено встречать Повелителя и его Заклинательницу — учтиво, официозно и помпезно. Нет. Она была добродушна, смешлива и плевать хотела на все правила.
Но Сабрина на то и герцогиня, чтобы в разумных пределах иметь возможность пренебрегать протоколом. Она умела вести беседу, казалась непринужденной и изысканной, была невероятно приятной и умной. Ее дочери, впрочем, тоже от матери не отставали. Лада делала заметные успехи в области травничества, а Ирис — старшая, та, ради которой мы и приехали — недавно открыла несколько ателье по пошиву одежды.
Основная часть гостей ожидалась только на следующий день, и ужин прошел в практически семейной, тихой обстановке.
Дом был почти полностью украшен к предстоящему торжеству, еда и напитки, как всегда, радовали и глаз и желудок.
Я любил это поместье, любил его хозяйку и испытывал что-то наподобие братских чувств к обеим девушкам. Сабрина раньше часто бывала во дворце вместе с мужем, сейчас — все реже. И хоть герцогиня уже немолода, каким-то непостижимым образом все мужские взгляды, стоило ей появиться в комнате, всегда были обращены на нее.
Удивительная женщина и очень мудрая. И меня знает как облупленного.
К концу ужина благодаря стараниям Сабрины и Софи Ирис и Лада были покорены эльфийской принцессой, а ее хмурая свита хоть немного расслабилась. Гости неспешно переместились в сад, а герцогиня увела меня в кабинет: "выпить по бокалу чего-нибудь бодрящего и посплетничать".
Женщины, что с них взять?
Я убедился, что Заклинательница под присмотром Лероя, и только потом согласился. Не знаю, вполне возможно, у меня тоже развилась всеобщая царская болезнь — паранойя — но отчего-то мне было тревожно. При взгляде на ведьму, слегка тянуло спину и покалывало кончики пальцев от холода.
— Ты только не обижайся, но выглядишь так себе, Алекс, — начала герцогиня, наливая и мне, и себе клюквенного вина, оно слегка горчило и приятно обволакивало горло.
— Это мне наказание за все мои грехи? — поинтересовался я, с удовольствием вытягивая ноги.
— Что ты имеешь в виду?
— В последнее время я слишком часто слышу от женщин порицания в мой адрес. От Софи — что не умею делать комплименты, от тебя — что плохо выгляжу. А ведь я всегда был уверен в обратном.
— Ну, рано или поздно нам всем приходится смотреть правде в глаза, Александр Гротери, это своеобразное взросление. Видимо, сейчас твой черед. Не расстраивайся, — голубые глаза насмешливо сверкнули, — неприятно только первые лет пять, потом привыкаешь.
— О, спасибо, ты меня успокоила, — фыркнул я, рассматривая шкуру белого льва под своими ногами.
— Обращайся. А если серьезно, расскажи-ка старой, мудрой сове, что тебя так беспокоит? — фразочка Софи в устах Сабрины звучала почти зловеще.
— Нашлась мне, "старая, мудрая сова". И нет, ничего меня не беспокоит.
— Александр Гротери, кого ты пытаешься сейчас обдурить, несносный мальчишка? У тебя это никогда не получалось, — вот, и тон теперь совсем как у Заклинательницы.
— Теперь понятно, у кого училась Главная Ведьма Севера, — буркнул я.
— Само собой. И не тяни уже, рассказывай. Я вижу беспокойство в твоих глазах, чувствую холод, и ты снова это делаешь.
— Что?
— Шею трешь, — я тут же отдернул руку, вздохнул и кратко пересказал все, что произошло во дворце за два последних сумана.
— Все-таки Заклинательница еще очень молода, — подвела неожиданный итог моим словам герцогиня.
— Прости, не уловил.
— И ты тоже молод, — была ответом непонятная фраза и снисходительно-заботливый взгляд. — Заклинательница, Александр, это не просто ведьма, успокаивающая ветра и бури, отводящая от Северных Земель опасности. Заклинательница, мой мальчик, должна быть тебе ближе матери, жены или любовницы. Но ты не пускаешь ее дальше вашей "дружбы", — едва скривила Сабрина уголки губ на последнем слове. — А Софи еще слишком не уверена, чтобы пытаться пробиться дальше.
— Ты не права, ведьма мне ближе всех.
— Правда, и ты воспринимаешь ее как кого? Как существо, равное тебе, или как существо, о котором надо заботиться, приглядывать, следить?
— Если я выберу последний вариант, ответ будет неверным?
— В точку. Софи не надо защищать и оберегать, поверь. Ей просто надо дать свободу.
Ведьма невероятно умна, дальновидна и стратег из нее ничуть не хуже, чем ты. А ты до сих пор контролируешь каждый ее шаг.
— Сабрина, ты же знаешь, она не может…
— …долго находиться без тебя? Так с твоим таким поведением никогда не сможет. Уж не знаю, чья это вина, Алекс, твоя или Заклинательницы, или ваша общая, но каким-то непостижимым образом девушка все еще считает, что полностью от тебя зависит, что последнее слово всегда за тобой. Ты подавил ее, сделал своей тенью. Она плетет тебе косы, следит за посохом, составляет речи, разбирается с твоими любовницами и невестами, заботится о дворце, саде и совах… Александр, а ведь Софи — главная ведьма Севера, а не нянька или старая ключница, даже не церемониймейстер. Так может, дашь Заклинательнице возможность быть ведьмой? Приструни министров, наместников, дознавателей, позволь ей заниматься тем, для чего она рождена.
— Знаешь… У меня такое чувство, что ты, как в детстве, надавала мне оплеух, — пробормотал я.
— Я же говорю: старая, мудрая сова. И не переживай, с Софи я тоже обязательно поговорю. И хочешь совет?
— Разве я смогу тебя остановить?
— Нет. Отдохни, Алекс. Заболей на суман. Я так понимаю, сейчас срочных дел нет? На нас никто не идет войной, города не стонут от ветров, не плодится нежить, не горят посевы?
— Нет.
— Отдохни. Ты так давно рвешь задницу, пытаясь всем и вся доказать, что ты не Владимир, что только духи грани не в курсе. Как давно ты не был в своей летней резиденции? Как давно не охотился? Как давно твой обычный день проходил без кислых морд советников?
— Давно.
— Вот! — вздернула вверх палец "старая, мудрая сова". — Ты засиделся и застоялся, кроме дворцового сада и стен ничего не видишь. А ведь я помню времена, когда ты носился по городам и деревням, разговаривал со своими подданными, самостоятельно решал их проблемы прямо на месте. Тогда ты был гораздо счастливее, мой мальчик, чем сейчас, корпя над бумажками и договорами, присутствуя на переговорах.
Я хмыкнул. Да уж, времечко было то еще. Мы все тогда мотались, как заведенные.
Выживали и душили в Северных Землях последние остатки, намеки на присутствие Владимира. Страна тогда лежала почти в руинах: грунам нечего было есть, негде было спать, сирот и бездомных тогда было больше, чем обычных жителей. Города воняли и тонули в нищете, воровстве и ненависти, а я пытался менять власть. Силой, огнем и виселицами. Под Штромом мы стояли четыре месяца, чтобы выкурить оттуда наместника, его приспешников и стражей. Стояли чуть ли не с вилами, в рубашках и босиком, недоедали, недосыпали. Да какой там сон? Мы вообще не спали. Ни на что не надеялись, ни во что не верили и никому не молились. Каждый день начинался со слов: ночь пережили, а дальше видно будет. Каждый день заканчивался фразой: если до утра протянем, останемся в живых. Тяжелое было время, но я никогда не был так близко к своим грунам, как тогда. Еще бы не быть близко, когда ночуешь в сугробе на одном спальнике с обычным кузнецом, чтобы не замерзнуть на хер, с левого бока от тебя первый генерал, а с правого — будущий министр финансов, которым и по сто лет-то еще не исполнилось.
— И прекрати искать себе врагов, Александр Гротери. Я понимаю, каким разочарованием стал для тебя Владимир. Видела. Но перестань, иначе действительно найдешь и пожалеешь.
— Я не ищу себе врагов, — хмыкнул я, возвращаясь из воспоминаний.
— Ищешь, начал сразу же, как все более или менее успокоилось. Отсюда волки, Теневые, горгульи, даже беспокойство о Софи.
— Ошибаешься, Сабрина. Я наконец-то успокоился, мне больше нечего и некому доказывать.
