Доминион (ЛП) - Белла Николас (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗

Глава 11

— Ты опускаешь плечо каждый раз, как только делаешь выпад, — сделал замечание Титус.

— Какое именно плечо? — уточнил Матео, переводя взгляд с одного плеча на другое.

— Твое правое, когда ты делаешь выпад. Ты пускаешь в ход оба оружия, и твой противник не должен знать, чем именно ты собираешься атаковать, — сказал Титус. — Какое бы оружие ты не пускал в ход, держи плечи ровно.

Матео был крайне признателен за этот урок, но сознательно старался не выдавать своих эмоций. Они с Титусом начали тренировку за несколько часов до обеда, поэтому оба изрядно вспотели, а Титус еще и зверски проголодался. Матео стоял в очереди за своей порцией овсянки, но когда подошел к раздаче, ему выдали полную миску человеческого дерьма.

— Гладиаторы едят тушеное мясо, а рабы едят то, что вышло из моей задницы, — заявил повар.

Матео посмотрел на него, корчась от отвращения.

— Мы все здесь рабы.

— Некоторые из них более ценны, чем другие, — парировал мужчина.

— Он будет есть то же, что и я, — сказал Титус, всем своим видом внушая мужчине последовать его требованиям.

— Твой член побывал в его дырке, и теперь он стал особенным? — спросил повар.

— Корнелиус, ты нарываешься на то, чтобы я засунул тебе ногу в задницу? — угрожающе прорычал Титус.

Повар оскалил зубы и нахмурился.

— Пожалуй, нет. Как скажешь.

Он неохотно забрал миску с фекалиями из рук Матео и дал ему новую со свежим рагу. Аромат еды донесся до ноздрей юноши, заставив его желудок заурчать от предвкушения.

— Вот и молодец. И когда ты выкинешь подобное в следующий раз, я заставлю сожрать тебя это, — предупредил Титус, а затем взял свою миску с куриным супом, в котором плавала половина тушки птицы, и два ломтя хлеба, прежде чем повести Матео к столу, где сидели Кодак и Хеликс.

— Садись, — сказал Титус, указывая на место рядом с собой.

Матео сел, и Титус протянул ему ломоть хлеба.

— Благодарю.

Юноша уже прочувствовал выгоду секса с чемпионом. Видит бог, ему совсем не хотелось есть подсохшую овсянку, которой ему приходилось питаться в то время, как гладиаторы наслаждались тушеным мясом, супами и овощным рагу. И уж точно не собирался есть дерьмо Корнелиуса.

— Как ты думаешь, он…

Матео задумался о том, не добавляет ли повар свои фекалии в еду. От одной этой мысли его чуть не вырвало, поэтому он решил ее не озвучивать.

Титус усмехнулся.

— Нет, если, конечно, не стремиться умереть, — ответил он, уловив ход мыслей Матео. — Ешь, это вкусно и безопасно.

Матео обмакнул хлеб в тушеное мясо с картофелем, морковью и горошком и откусил кусочек. Он еле подавил в себе стон от наслаждения вкусом. Это было не так чудесно, как то, что готовила его мама из свежепойманной дичи, но это определенно было лучше, чем то, что ему приходилось есть неделями до этого.

— Я бы не спешил привыкать к этому, — сказал Хеликс.

Матео поднял глаза на угрюмого гладиатора, который смотрел на него, очевидно, все еще злясь на то, что был отвергнут прошлым вечером.

— К чему? — уточнил Матео.

— Что касается тебя, то ко всему этому, — Хеликс указал на миску с тушеным мясом, которое ел Матео. Затем он перевел взгляд на Титуса. — А тебе не стоит привыкать к нему… поскольку я сомневаюсь, что он выдержит испытание.

— Даже если я продолжу его тренировать? — поинтересовался Титус с ухмылкой, не давая негативному настрою товарища испортить ему настроение.

Хеликс фыркнул и вновь посмотрел на Матео.

— Когда твоя дырка поизносится, он потеряет к тебе интерес.

Матео проглотил пищу, которая была у него во рту, прежде чем ответить:

— И даже тогда я бы не хотел, чтобы во мне оказался твой член.

Титус и Кодак рассмеялись в голос.

— Возможно, у него куда больше шансов, чем мы предполагаем, — отметил Кодак, ухмыляясь.

Матео улыбнулся и зачерпнул еще ложку мясного рагу. Он оказался более решительным, чем от него ожидали, но ничего не имел и против того, чтобы его недооценивали. Как говорил ему Сервантес: пусть враг заблуждается в тебе, чтобы когда ты пойдешь в атаку, он оказался застигнут врасплох. Именно такой тактики Матео и планировал придерживаться.

После обеда они вернулись к тренировкам. Титус занялся силовыми тренировками, и Матео спарринговал с Сервантесом, который отмечал значительные успехи. Но чем виднее были достижения, тем суровее становились уроки, и юноша оказывался несколько раз лицом в песке. Его нос был поврежден, а голова пульсировала от ударов, которые он умудрился пропустить. Матео обещал не повторять себе ни одной из допущенных ошибок. Часы тренировок тянулись долго и изнурительно, поэтому к концу дня юноша чувствовал себя разбитым и изможденным.

После того, как гладиаторов отпустили, мужчины побрели в бани, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть. Матео отмокал в ванне, позволяя теплой воде ласкать его ноющее тело. Его голова была откинута на бортик, а глаза закрыты до тех пор, пока он не почувствовал кого-то рядом с собой.

Титус смотрел на него с ухмылкой, пробираясь по воде к своей цели. Прижавшись всем телом к Матео, он склонился, чтобы поцеловать его. Юноша ответил на поцелуй, позволив своему языку скользнуть в рот Титуса. Тот зарычал и со всей напористостью протиснулся между ног Матео.

— Я хотел бы быть внутри тебя днями напролет, — сказал он все с той же ухмылкой.

— Я заметил, как ты смотришь на меня. Мне понятно, к чему ты клонишь, но я собирался просто искупаться, — ответил Матео.

Титус напрягся, нахмурив темные брови.

— Вероятно, завтра ты снова будешь есть овсянку, и мне придется тренировать кого-то другого.

Титус сказал достаточно, чтобы Матео все понял.

— Разве ты не устал?

— Нет, я возбужден. — Он опустил руки под воду, хватая ноги Матео и закидывая их себе на талию. — Мой член приходит в готовность от одного лишь взгляда на тебя.

Матео чувствовал, как восставший член Титуса упирается ему в задницу, и понимал, что если хочет продолжать пользоваться привилегиями, должен следовать избранным путем до конца. Он нашел опору на бортиках ванны как раз в тот момент, когда Титус вторгся в него. Гладиатор трахал его неистовее, чем прошлым вечером, словно заявляя свои права на Матео в каком-то диком брачном ритуале.

Удовольствие, которое Матео испытывал ранее, на этот раз отсутствовало, и ему пришлось прибегнуть к тем фантазиям, которые он часто эксплуатировал, когда требовалось возбудиться. Он не сомневался, что Титусу не понравится, что его член остается вялым, когда они занимаются сексом. И снова мысли юноши вернулись к Элою, богу, который был гораздо привлекательнее и более возбуждающим любого из мужчин. Хотя и он мог быть столь же жестоким, но Матео акцентировался не на этом. И всегда все сводилось к одним и тем же образам. Нежные прикосновения, улыбка, которыми одаривал его Элой. Глаза, которые смотрели на него так, словно он был каким-то особенным. Именно за эти воспоминания цеплялся Матео, пока Титус таранил его задницу.