Данница (СИ) - Лаевская Елена (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
Рядом с Ивкой остановился хромой мальчишка-торговец с лотком на груди.
— Сам куренок щипаный, — оборвала его Ивка. — Что обзываешься?
— Я не обзываюсь, — мальчишка перенес вес на здоровую ногу, сморщил усыпанный веснушками облупленный нос-пуговку. — Купи пироги. Вку-у-усные.
Ивка взглянула на лоток. Пироги там лежали тесно, бок в бок. От них шел сытный, теплый дух.
— С чем пироги-то?
— Эти, ушастые — с картохой. А круглые — с горохом.
Ивка купила оба. Не удержалась. Кусанула золотистый край. Пироги и вправду были отменные.
— На карнавал пришла? — спросил мальчишка, засовывая монетку за щеку.
Ивка кивнула головой: «Откуда знаешь?»
— Ты не поверишь, сколько народу сюда из-за этого притащилось. Место для ночевки уже нашла?
— Нет еще.
— В гостиный двор не суйся, обдерут как липку. Иди к людям в дом, просись на ночлег. Да хоть к бабке Почуйке. Видишь дом с синими ставнями? Бабка за место много не возьмет. Я знаю.
Из-за угла выбежал трусцой огромный черный пес с длинным хвостом-палкой. Приблизился к Ивке, обнюхал подозрительно.
Та затаила дыхание. Черные, свирепые с виду псы попадались здесь почему-то на каждом шагу.
Город Хо-Хо-Кус стоял на острове посреди глубокого озера. Добраться сюда можно было только на лодке. Или вплавь, если ты уже совсем ненормальный. В отличие от зелено-голубой легкой морской воды, вода озера была тяжелая, маслянистая и серая, как солдатское одеяло. И очень холодная. Желания искупаться в ней не возникало совсем.
Стражники на пристани брали мзду за въезд. На этом их миссия заканчивалась. Дальше поддержание порядка брали на себя черные хвостатые псы, невозмутимо патрулирующие чистые улицы и высматривающие, где затевается безобразие. Мелкие недоразумения улаживали на месте. Безобразников безо всякого почтения конвоировали в участок — разбираться. Пытающихся убежать догоняли, слегка трепали и волокли дальше.
Ивка отломила кусок пирога, помялась, протянула поближе к широкой темной морде. Пес недовольно чихнул и чуть приподнял в оскале верхнюю губу, обнажая влажные клыки. Ивка попятилась.
— Подлизаться хочешь? Ничего не выйдет. Они ученые. И веди себя хорошо, а то загрызет ненароком.
Мальчишка весело засмеялся своей глупой шутке.
— Господин пес, отведите эту тетку к дому бабки Почуйки. А то заблудится ненароком.
Пес задумался на мгновение, а потом подтолкнул Ивку крупом в бок, направляя в сторону синих ставен. Попробуй, не подчинись!
— Иду-иду, — подхватилась Ивка. — Только если дорого окажется, я не останусь, господин пес, так и знайте.
Угол у бабки Почуйки пришлось делить с двумя девицами из близлежащего городка. Девицы были сестрами, шумными и скандальными. Они то ссорились, то мирились, то целовались липкими от сахарных петухов губами и, со своими чуть навыкате белесыми глазами, гладкими волосами и вечно приоткрытыми ртами, были похожи на двух болтливых карасей.
Узнав, что Ивка из Милограда и тяжелая ребенком, и незамужняя, девчонки прониклись к ней жалостью и напились дешевого кислого вина за ее здоровье.
Потом их рвало у маленькой вонючей уборной на дворе. Сестры вернулись в дом красные, влажные и, наконец, притихшие.
Девчонки с завистью глазели на новое Ивкино платье, щупали, цокали языками. Им самим такое было не по карману. Сестры ограничились вымазанными белилами масками с круглыми прорезями для глаз и рта и пестрыми кушаками с кистями.
Ивка, с трудом влезающая теперь в жемчужно-серый наряд, купила полумаску в виде бабочки, расписанную причудливыми узорами. Девушка решила, что полумаска придает ей таинственности. И, может быть даже, кто-нибудь примет ее за знатную барышню: контезу или регину. Ведь не может быть такого, чтобы карнавал обошелся без присутствия высоких особ.
Город весь был украшен цветочными гирляндами и разноцветными фонариками. На тротуарах стояли вазоны с розами, тюльпанами и гладиолусами. На главной площади построили помост для комедиантов, улицы подмели, вдоль домов встали палатки с товарами. Огромные черные собаки обзавелись белыми гофрированными воротниками. Таверны, в ожидании наплыва посетителей, выставили на улицы столы, чтобы каждый желающий мог поесть знаменитого Хохокусcкого жаркого, не упуская ни минуты развлечений.
Девчонки-соседки сообщили Ивке, что ожидается шествие служащих мэрии и учеников школы, танцы и фейерверк.
Шествие началось рано утром. Стоя на краю улицы, Ивка, засунув за щеку леденец, глазела, как мимо нее топали служащие городской мэрии в синих мантиях и в синих же бархатных шапочках. Впереди, в открытой, богато украшенной резными накладками карете, ехали сам мэр и главный судья города и благосклонно кивали по сторонам, махая руками. В карету был запряжен золотой дракон. Чешуя его сверкала и плавилась на солнце. Ивка сначала задохнулась от восхищения и только потом сообразила, что дракон просто выкрашен золотой краской. Шкура его от этого, как видно, сильно свербела, так как дракон периодически останавливался и яростно скреб шею передней лапой.
За служащими вышагивали ученики единственного в городе ликея в холщовых рубашках. Каждый держал в руках свернутый пергамент или книгу. На каждую ушастую головы был надет картуз с гусиным пером.
Далее ехали три повозки. В первой две девушки-комедиантки, разодетые в пух и прах и густо нарумяненные, приседали в реверансах и посылали толпе воздушные поцелуи.
На второй два бородатых разбойника размахивали топорами и делали страшные глаза.
На третьей была прикреплена виселица. В петле качалось вполне натурально выполненное подобие человека, сшитое из мешковины и набитое торчащей в прорехи соломой. Глаза, нос и рот были нарисованы краской. Изо рта свисал длинный язык из красной тряпки.
За телегами отплясывали неизвестный Ивке танец несколько молодых пареньков. Они лихо приседали, высоко подпрыгивали, плели ногами в начищенных сапогах замысловатые кренделя.
Завершали шествие шесть черных собак. Верхом на каждой из них, в искусно сделанных маленьких седлах, сидели мальчики и девочки пяти-шести лет. Дети улыбались, собаки смотрели вперед влажными, грустными глазами и, кажется, тоже улыбались. В усы.
После парада веселье переместилось на главную площадь города Хо-Хо-Куса. Ивка поглазела на товары в палатках и ларьках. Примерила серьги с розовым камнем, серебряное колечко, приценилась к гребню для волос, косынке на шею. Посмотрела выступление комедиантов. Девушка и юноша на помосте, обнявшись, очень душевно пели про любовь. Потом появился отец девушки и заколол юношу кинжалом. А девушка выпила яд и упала бездыханная рядом с любимым. Ивка прослезилась и кинула монетку в подставленную шапку.
Захотелось есть. Ивка купила горячий медовый сытень. Знакомый хромой мальчишка сновал между зеваками с лотком. Увидев Ивку, широко улыбнулся, крикнул: «Красиво смотришься, пузатая».
Теперь на лотке у мальчишки лежали свежие калачи. Ивка взяла два: с маком и в сахарных крошках. У калача в сахарных крошках был подгоревший бок. От этого он казался особенно вкусным.
Девушка и на скрипучей карусели прокатилась. На деревянной лошадке с облупившейся краской. А потом вернулась в дом бабки Почуйки — переодеться к карнавалу.
Сестры-соседки уже были там. Затягивали потуже корсеты, красили сажей ресницы, румянили клюквенным соком губы. Видно, собирались в конце снять маски.
— Я страсть как танцевать люблю! — оживленно говорила одна. — Любого до смерти затанцую. Вот бы выловить в толпе знатного господина, да и сплясать с ним.
— А ты смотри, кто богаче всех одет. Не прогадаешь, — посоветовала Ивка.
— Ну да, богаче всех купцы одеваются. А сами-то несколько лет назад в драных портках бегали.
— А я и с купцом пойду, — заявляла другая сестра. — Он мне потом морожена купит. А может, и подарит чего на память.
— Ага. А потом в кабак потащит. Расплачиваться.
