Светлячок (СИ) - Тебнёва Елена (бесплатные версии книг TXT) 📗
Время шло к ужину. Кузены и ищейки задерживались — то ли действительно нашли что-то стоящее внимания, то ли, что вероятнее, до сих пор пытались найти. Мягкий вечерний свет заливал дорожки, окутывал нежно-зеленые листья таинственным сиянием. Я медленно шла, то и дело касаясь покачивающихся на легком ветерке ветвей, и чувствовала, что постепенно успокаиваюсь. Наверное, природа действительно полезна для нервов. Если к ней не прилагаются совершенно неполезные люди.
И не только люди.
Не знаю, какой демон заставил меня обернуться на замок. С широкой аллеи, на которую я недавно свернула, на него открывался потрясающий вид. Особенно сильно потрясала Миледи, вцепившаяся руками в шпиль одной из башенок и развевающаяся на ветру на манер линялого стяга.
Я даже глаза протерла, сомневаясь, а не привиделось ли мне. Нет, все осталось по-прежнему, и я даже предположить боялась, что полоумной даме, пусть хоть трижды призрачной, понадобилось на такой высоте и в такой неудобной позе. У каждого человека, хоть бы и давным-давно мертвого, свои тараканы, и для сохранения ясности рассудка лучше никогда не интересоваться подробностями их появления и сути.
Резко отвернувшись от замка и его оригинального украшения, я почти уткнулась носом в грудь старшего лорда Грайвена. Ради разнообразия он был трезв, причесан, гладко выбрит, опрятно одет и благоухал свежестью соснового леса на рассвете.
— Рад нашей встрече, Эмма, — широко улыбнулся он, когда я поспешно отступила на более приличное расстояние.
— Совершенно неожиданной конечно же, — невежливо пробормотала я, подумав, что сейчас предпочла бы даже общество ненормального призрака, изображавшего белье на просушке.
В моей жизни в последнее время столько неожиданностей. Одной больше…
— Вовсе нет, — удивил Вальдер. Дважды удивил, ибо вопреки опасениям не попытался сократить дистанцию. — Я искал вас.
— Для чего? — насторожилась я. Пальцы знакомо защипало, и на всякий случай я спрятала руки за спину — велико было искушение по-простому избавиться от досадной помехи.
— Поужинаете со мной? — в очередной раз огорошила «помеха», сияя такой искренней и располагающей улыбкой, что я даже усомнилась, а не подменили ли дядюшку. — Понимаю, что мое поведение оскорбило вас, и не хочу, чтобы оно навсегда испортило ваше отношение ко мне.
— Кажется, я уже простила вас, — напомнила я, сильнее сжимая кулаки. Пальцы зудели нестерпимо, казалось, что магия вот-вот выйдет из-под контроля, и приходилось сдерживать себя, чтобы избежать непоправимого.
— Это просто легкий ужин на свежем воздухе, Эмма, — укоризненно произнес Вальдер Грайвен, словно подсмотрев мои недостойные мысли. — Не отказывайте в столь небольшой просьбе раскаявшемуся грешнику. Не лишайте его стимула стать праведником.
Я хотела было заявить, что не в моих силах отпускать грехи и уж тем более наставлять на путь истинный, но вместо этого медленно кивнула. И сама себе поразилась, осознав это.
Но отступать было поздно, да и некуда — моя ладонь каким-то неведомым образом уже покоилась на руке Грайвена-старшего, и мы неторопливо шагали по аллее. Впору было бы заподозрить очередное воздействие чар. Я и заподозрила. Проверила. И осталась в полном недоумении, ничего не обнаружив.
Я делала то, чего не хотела, двигалась точно во сне, но при этом мной никто не управлял.
Сумасшествие какое-то.
Причем желание избавиться от лорда не исчезло. Оно притихло, затаилось до поры, и я боялась, что эта пора скоро наступит… И тогда от меня совершенно ничего не будет зависеть. Прямо как сейчас.
Кажется, в замке завелся не только сумасшедший призрак, но и абсолютно чокнутая ведьма. И еще неизвестно, чьи тараканы более упитанны и опасны.
В глубине сада среди зарослей шиповника и черемухи стояла ажурная беседка. Предзакатный свет вызолотил молоденькие листики густо обвивающего ее плюща и расписал ведущую к ней дорожку полупрозрачными узорными тенями. В самой беседке на круглом, застеленном вязаной белой салфеткой столике стояли большая ваза с фруктами, блюдце с тонко нарезанным сыром, свежайший, источающий головокружительные ароматы хлеб и бутылка легкого вина. Две тарелки и пара пузатых бокалов как бы намекали, что Илина приглашения на ужин не удостоилась, и я, до последнего надеявшаяся на чудо, замешкалась на входе. Но лорд Грайвен словно не заметил этого, и пришлось шагнуть следом, а потом и опуститься на заботливо предложенный плетеный стул.
Здесь царил полумрак, и Вальдер легко коснулся подвешенного под потолком фонаря, который мягко засиял, добавляя уюта… и романтичности. Осознав последнее, я с трудом подавила порыв вскочить и сбежать не оглядываясь. Взрослые, умудренные опытом, подчас набитым не одной сотней граблей, ведьмы так себя не ведут. Они непринужденно откидываются на спинку стула, приподнимают бокал с только что налитым вином и, насмешливо изогнув бровь, смотрят на расположившегося напротив мужчину, который уверен в своей неотразимости… Небезосновательно, если честно. А еще они наверняка спокойно пьют вино, не боясь окосеть всего лишь от запаха, и не дергаются от малейшего движения.
И постепенно я действительно перестала дергаться.
Вальдер Грайвен был сама учтивость. Если бы не та встреча в коридоре, ни за что не поверила бы, что он может быть другим, грубым и развязным. Хлеб и сыр оказались невероятно вкусными, фрукты — сладкими и сочными, а вино, которое я осмелилась пригубить, не опьянило, а придало сил и уверенности. Беседа текла легко и непринужденно, не касаясь ничего личного и важного, и я расслабилась, позволила себе насладиться едой, чудесным вечером и приятным — вот уж неожиданность! — обществом. С Вальдером, как ни странно, не приходилось притворяться, и если поначалу я следила за каждым своим жестом и словом, то потом и не заметила, как перестала подражать взрослой ведьме. Я была ею. И это получилось до невероятного просто. И не знаю, какие еще открытия преподнес бы ужин, но в какой-то момент пальцы лорда случайно скользнули по моей ладони… и меня накрыло.
Не так сильно, как в первый раз, но перед глазами потемнело, в ушах застучало, а сердце сжалось от болезненного чувства, которому я не сумела найти названия, но от которого дыхание прервалось, а по коже рассыпались морозные мурашки.
— Эмма? — раздался далекий-предалекий взволнованный голос. — Эмма, что с вами?
Эмма? Кто это? Зачем мне знать, что с ней? Нет, это не нужно, совсем не нужно. А вот сомкнуть ладони, ощущая, как бьется в них чистая сила, вложить в нее то, что переполняет душу, и ударить… со всей мочи ударить склонившегося надо мной мужчину, уродуя красивое холеное лицо, сминая его, как картонную фигурку, стирая с лица земли…
Ладони я успела сжать в кулаки, а кулаки спрятать за спиной. Смотрела на встревоженного Вальдера, пытающегося напоить меня вином — за неимением воды, — и с растущим ужасом осознавала, чего только что избежала.
Я ведь и правда хотела ударить. По-настоящему, вкладывая силу не только физическую, но и магическую, отравленную ненавистью. Да, я сумела подобрать название для чувства, что недавно стальным обручем сжимало сердце, не давая дышать. Ненависть. Черная, безысходная, я подобной за всю свою жизнь ни разу ни к кому не испытывала и даже не подозревала, что это возможно.
И лучше бы и дальше оставалась в блаженном неведении!
Сославшись на плохое самочувствие, с ужина я сбежала, не позволив Вадьдеру не то что проводить — прикоснуться к себе. Хватит, и одного раза достаточно. Вернее, двух. Что будет на третий, проверять не хотелось.
Что здесь вообще происходит? Что свежий, полезный для здоровья и настроения сельский воздух пробудил в моей душе? И, самое главное, откуда в ней все это взялось?
Окончательно измучив себя вопросами, на которые не было ответов, я скинула туфли, не раздеваясь, свернулась на краешке кровати в клубочек — совсем как сытый и довольный рыжик в кресле — и провалилась в глубокий сон, успев понадеяться, что хотя бы сейчас обойдется без приключений и непонятных сновидений.
