Осколки старого мира (СИ) - Нетылев Александр Петрович (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
И поэтому говорить он ничего не собирался.
— Я слушаю, — напомнил о себе собеседник.
— Прошу прощения, милорд, — чуть поклонился Килиан, — Я передумал. Мне не нужно ничего вам сказать. Простите, что отнял у вас время.
«Трус! Слабак! Тряпка!»
С трудом сохраняя спокойное выражение лица, чародей развернулся к выходу. Провожаемый удивлённым взглядом Герцога, он повернул ручку двери. Уже на пороге он услышал вопрос:
— Прежде, чем вы уйдете… развейте мое любопытство. Вы не аристократ. И с купеческими династиями вы тоже не связаны. И даже мои осведомители в окружении Братства Теней, некоронованных королей столичных улиц, ничего о вас не слышали. Как же вышло, что вы получили столь престижное и дорогостоящее образование?
Килиан сбился с шага. Вопрос казался издевательским.
«Он сам об этом заговорил. Неужели так сложно сказать всего пару слов?»
— Я бастард, милорд. Моя мать — портная-простолюдинка, но отец — высокородный аристократ. По его приказу нам выплачивалось содержание вплоть до ее смерти и моего восемнадцатилетия. А там уже я мог обеспечить сам себя за счёт познаний в колдовстве.
Смысла прятать свои знания за хитрыми формулировками не было уже давно.
— Вот как… — задумчиво протянул Леандр, — Должно быть, эта женщина была ему очень дорога.
Чародею вдруг очень сильно захотелось ему вмазать.
— Ему было на нас плевать. Он лишь делал то, чего, как ему казалось, требует его честь.
— Это он вам сказал?.. — осведомился Герцог.
— Я никогда его не видел, — ответил маг, — Он никогда не интересовался моей судьбой. Наводит на определенные рассуждения, вы не находите?
Леандр покачал головой:
— В таком случае, не стоит судить, не зная точки зрения другой стороны. В мире аристократов есть много сложностей, о которых вы едва ли даже подозревали.
— Если вы хотите сказать, что он тут жертва, а мама сама виновата, — агрессивнее, чем следовало бы, оборвал его юноша, — То считайте, уже сказали. И я вас не послушал; можете считать, что это свидетельствует о моей тупости или ограниченности, мне все равно. Я могу идти?
— Идите, — невозмутимо кивнул Герцог.
Килиан ушел. Следовало, наверное, вернуться в тронный зал и присоединиться к продолжению праздника, но ему не хотелось этого. Хотелось побыть одному. Люди раздражают. Они громкие, они надоедливые, они в большинстве своем тупые. Где один человек, вскоре находится ещё несколько. И все это роится и копошится, как кучка насекомых. Отвратительно.
Да. Дело в отвращении. А вовсе не в том, что гордый чародей не хотел, чтобы кто-то видел его слезы.
Килиан шел, не разбирая дороги и чувствуя разливающуюся горечь поражения. Его идеи оказались всего лишь наивным бредом глупого мальчишки. Эта цель, которую он преследовал, не была нужна никому, включая его самого.
О, нет, он не жалел о том, что некогда хитростью и волшебством обеспечил себе место в рядах спасательного отряда. Он узнал немало интересного и потенциально полезного, а также, что ещё приятнее, познакомился с Ланой. Да и спасая шкуру единокровного брата, он испытывал некое извращённое удовольствие.
А главное, оставалась ещё одна цель. Более важная, чем все остальные. И эта цель уж точно не окажется всего лишь иллюзией.
Не должна оказаться. Не имеет права.
Мельком подумав, что герцогской наградой можно было бы распорядиться не настолько тупо, Килиан остановился и огляделся, пытаясь понять, куда его занесло и как пройти в библиотеку. Нужно было поработать с дозакатными картами. С той картой, что была у него, Координаты Гмундн не соотносились: цифр в них больше, чем в координатах на той карте. Учёный хотел сравнить данные с теми картами, что найдутся в столичной библиотеке.
Он уже сделал шаг, когда услышал сдавленный всхлип.
Лана сама не знала, на что надеялась. Что «принц» проникнулся глубоким и искренним чувством к спасшей его «ведьме»? Что сейчас возьмёт и признается в любви? Смешно же. Смешно и вдобавок — жалко и нелепо.
И все же, зачем-то она постаралась пересечься с Амброусом на балу в их честь. Зачем? Она и сама не знала. Просто чувствовала, что так надо.
— А, эжени, — чуть поклонился маркиз, — Рад видеть вас.
Он приложился губами к ее запястью, и Иоланта мигом почувствовала желание убраться отсюда подальше. Она поняла, что с самого начала идея пообщаться с Амброусом на балу была крайне неудачной.
Потому что в этом приветствии и в этом поцелуе было столько фальши, столько лжи, столько притворства, что казалось, она ими сейчас отравится.
О, нет, маркиз не испытывал к ней враждебности или неприязни, ничего такого. Но и чего-либо теплого не было тоже. Безразличие и холодная, «дежурная» вежливость, — вот и все, что «ловила» Иоланта от мужчины, которого полюбила.
— Маркиз, — нашла в себе силы улыбнуться она, — Мы с вами не общались с того самого момента, как корабль пристал к берегу.
— Действительно, — подтвердил он, — Приношу свои искренние извинения. Это было совершенно непростительно с моей стороны. Вы понимаете, государственные дела.
— Понимаю, — кивнула Лана, хотя и Тэрл, и Килиан, нагруженные не меньше, всё-таки находили на нее хоть немного времени.
«А если я скажу ему, что люблю его, он останется так же холоден?» — пронеслась мысль в голове. Лана решила, что попытка не пытка…
Но промолчала. Не хватило решимости сказать.
— Вы сегодня необычно молчаливы, — заметил маркиз.
— Это хорошо или плохо? — спросила она, подумав, что витая мыслями где-то далеко, наверное, производит впечатление блаженной.
— Это необычно, — ответил он, — Как правило, вы говорите гораздо больше.
Что ж, тут он был прав. Говорила она всегда много. Часто ее упрекали за это. Говорили, что она «грузит» собеседника. А кое-кто даже сравнивал ее речь со словесным поносом.
— Кстати, позвольте восхититься вашим певческим талантом, — продолжал маркиз, — Вы никогда не думали о том, чтобы попробовать себя на сцене?
О, она об этом думала. Порой она об этом даже мечтала. Как и, возможно, любая женщина, она наслаждалась мыслями о признании и всеобщем обожании. Но в то же время это ее и ужасало. Страшно было представить себя в центре внимания десятков людей, жадно ловящих любой промах, любое несовершенство… Бр-р-р, в общем.
— Меня всегда устраивал путь эжени, — дипломатично сказала чародейка.
Против ее желания, интонация вышла чуть резковатой.
— Я не хотел вас обидеть, — повинился Амброус.
— Вы не обидели.
Вот теперь Лана почувствовала фальшь уже от себя. Как глупо. Разве он виноват в том, что ему всё равно? Разумом она понимала, что нет. Но сердцем все равно чувствовала себя обиженной. Обесцененной. Втоптанной в грязь.
— Я вижу, мой жених уделяет внимание другим женщинам, — послышался справа чуть ехидный голос, — Ах, какой скандал, просто ужас.
Лейла выглядела совершенно здоровой, будто и не лежала недавно в коме. И небесно-голубое, под цвет глаз, платье очень ей шло. Как и золотое кольцо с красным яхонтом на безымянном пальце. Лейла составляла прекрасную пару своему нареченному. Достойную. Уж точно более достойную, чем чудачка-эжени.
Не особо задумываясь над протоколом, маркиза подошла и крепко обняла подругу.
— Спасибо тебе, Лана. Я обязана тебе жизнью. Мы оба обязаны.
Говоря это, она не видела лица чародейки. К счастью. Лана не смогла бы объяснить ей выражение боли и гнева, которое, как бы она ни старалась, не удавалось изгнать до конца. В конце концов, Лейла тем более ни в чем не виновата. Нет ее вины в том, что ее подруга положила глаз на ее жениха.
Нет ее вины в том, что с самого их знакомства Лейле доставалось все, о чем мечтала Лана.
— Всегда рада помочь, — ответила чародейка.
Она уже давно приучила себя не отвечать на благодарность «не за что». Чародей должен быть очень осторожен в своих словах.
Ведь Вселенная слышит его.
— Не скромничай, — засмеялась Лейла, — Ты сегодня героиня. Это твой праздник. Наслаждайся им.
