Любить - значит рисковать (СИ) - Баскакова Нина (полные книги .TXT) 📗
— Потому что пока с жителями столицы лучше не общаться, — ответила Лента.
— Что с Диной будет?
— Если согласится на эвакуацию, то ее заберут с собой. Но без мужа.
— А как же…
— Вот тебе только и беспокоится о муже Дины. Это ее проблема, а не твоя. Не понимаю, что вы вдвоем такого в нем нашли?
— Я же не спрашиваю, что ты нашла в Грече.
— Умный, талантливый, заботливый, играет красивую музыку, нежный. Перечислять дальше? — усмехнулась Лента.
— Я тебя не узнаю.
— Сама себя не узнаю. Но меня такая жизнь устраивает. Если хочешь, можешь оставаться с любимым в стране, которая уничтожила сама себя. Или поедем начнем все сначала. Решать за тебя я не буду. Это твоя жизнь. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.
Страна, которая уничтожила саму себя. Жуткие слова. Лента забралась на чердак дома. Здесь было пыльно и грязно. Но зато не было суеты, которая утомляла. Слишком сильные эмоции были вокруг. И эмоции были темные, грустные. От них то и дело падало настроение. Лента села около слухового окна, согнав старой тряпкой пыль. А ведь так и получилось. Страна уничтожила себя сама. Она не хотела этого знать, но Греч то ли случайно, то ли намеренно скинул ей файлы, с информацией, которую передал ему Радж и периодически передавал Дир.
Несколько лет назад, когда еще действовала программа по освоению горных долин, был найден склад с оружием. Места там были опасные. Было принято решение перевести склад на территорию страны. На складе было много сильных бомб. Они решили их испытать. Взорвали у подножья одной горы, на границы с Аквасанией. Никто не ожидал, что взрыв будет такой мощный. Из-за этого образовался разлом, из которого хлынула вода. Сейчас история повторилась. Взорвали бомбу, в надежде избавится от Драгов. Решили, что уничтожив десяток, остальные испугаются. Уедут. В результате Драги никого не потеряли. Они и подъехать к этому месту не успели, где должно было произойти сражение. Взрыв же вызвал движение земной коры. Земля решила уничтожить тех, кто ее обидел.
Интересно только, как Лента не могла быть в курсе этих событий. Если только у людей, которые участвовали в этих операциях не было чипов? Возможно. По-другому объяснить, как их деятельность удавалось держать в секрете, Ленте не удавалось.
— Скорее всего так и было, — к ней поднялся Греч. — Приятнее местечка не могла выбрать?
— Зато здесь спокойно.
— Я тебя вместе с караваном отсюда отправлю. Нагоню завтра, максимум послезавтра.
— Нет.
— Дир поедет с тобой. Временно твой чип на него перенастрою.
— Я не хочу расставаться.
— Это временно.
— Ты беспокоишься обо мне и неуверен, что мы увидимся. Не считай меня дурой. Раскрывай карты.
— Мы решили зачистить остатки страны, чтоб люди не разбрелись, заражая другие страны. Зачищать будем их бомбами. Свои решили поберечь. Все это опасно. Я не хочу тобой рисковать.
— Опять смерть ищешь?
— Нет. Больше не ищу, — он подошел к ней и сел рядом. Она тут же обняла его.
— Не хочу с тобой расставаться.
— Я тоже не хочу. Но так будет правильно. Женщинам не место на войне.
— У нас война?
— Нет, у нас мир и поле с цветами, — огрызнулся он. — Тут не безопасно, поэтому ты уезжаешь с Диром.
— Все равно расставаться не хочу. — Лента с улыбкой посмотрела на него, не обижаясь на рычание. Коснулась губами его губ. Греч с интересом наблюдал за ней. — Спорить только не буду. Я знаю, что ты прав. Только от этого легче не становится. Пообещай, что вернешься.
— Не буду, — буркнул он, ловя ее губы.
— Тогда не отпущу, — прошептала она.
— А говорила, что спорить не будешь.
— Так ты же не обещаешь! — улыбнулась Лента. Секунда и она серьезно посмотрела на него. — Без тебя мне не жить. И это не из-за чипа. Я тебя люблю. Если погибнешь, то смысл потеряется.
— Обещаю, что вернусь, — прикусывая ее губу, пробормотал Греч. — Оторваться от тебя не могу.
— Знаю, — чувствуя такое же желание, ответила Лента. Его руки оказались у ее штанов. — Не здесь же!
— Вполне нормальное место. Впереди пустошь. Там и вовсе песок. Так что пыль нам не помеха, — ответил Греч.
— А не боишься, что здесь все развалится?
— Нет. Все равно мы это собираемся сделать.
Она не могла с ним спорить. Это был момент, когда два желания совпали. Им было все равно, что творится вокруг. Страсть, любовь. Нежность и жесткость. Поцелуи. Греч знал, что сейчас в ее мыслях был лишь он. Любовь. Она окутывала его теплотой и мягкостью, наполняла смыслом пустую душу, в которой столько лет гулял ветер. Он не мог поверить, что это не сон. Легкость полета длилась не больше минуты, но Лента не ожидала его. Греч лишь довольно усмехнулся, унося ее во второй полет вместе с собой.
— Так и должно быть каждый раз, — ответил он на ее вопрос, который она мысленно задала себе.
— Мне нравится, — улыбнулась она.
— Взаимно, — хмыкнул Греч.
— Повторим, когда ты вернешься? — спросила Лента. Греч замер. Лента внимательно посмотрела на него. — Ты обещал.
— Я постараюсь. — Греч поцеловал ее в губы и помог застегнуть одежду, потому что с одной рукой, которая еще и дрожала, ей было неудобно справляться.
Пустошь. Лента никогда не выезжала в нее. Сухие земли, которые начинались за небольшим каньоном между гор, которые окружали Раданию. Коричнево-серая земля навевала уныние. Не было и травинки. Только голая земля до горизонта. Горы оставались позади. Красивые, величественные, родные. Лента смотрела на них и ничего не чувствовала. Все ее мысли были с Гречем, который остался там.
Рядом ехали машины и автобусы с беженцами. Они тянулись непрерывным потоком, поднимая пыль. Лента слышала, как плакала Жанна и Дина, которая оставила своего милого. Значит, не такая уж и сильная любовь была. Лента бы Греча не оставила, если бы не понимала, что сейчас будет только мешаться. Они ехали весь оставшийся день и большую часть ночи. Потом остановились на привал. После этого должны были просидеть сутки, чтоб потом передвигаться только по ночам, а днем заряжать батареи, которые на многих машинах были слабые и не рассчитанные на длительные переходы. Дир сразу начал распределять обязанности. Лента отошла в сторону от лагеря и села на еще теплую землю. Надо ждать. Значит, она будет ждать.
— Лента, — к ней подошел Дир. — Не переживай. Он вернется. Всегда возвращался вернется и в этот раз. Не представляешь в каких мы только с ним передрягах не были. Выжили же.
— Он был неуверен, что у него получится.
— А когда он был уверен? — усмехнулся Дир. — Десять раз перестрахуется прежде чем хоть шаг сделает. Это сейчас он немного изменился. Плевать ему на всех стало. Раньше же все боялся ошибку какую совершить, а то в совет дорогу закроют. Амбиции. Вот неуверенность и проскальзывает до сих пор. Не забивай голову и не переживай. Нормально все будет. Вернется.
— Не понимаю чем ему так важен этот совет?
— Потому что его в Наукоград взяли только из-за матери. Она была очень талантливым химиком. Он же с чипами полного погружения не был никому нужен. Она условие поставила, что без него работать не будет. Сто лет прошло, а его все это задевает. Матери уже сколько нет. Мне кажется выбрал себе какую-то цель, чтоб скучно не было, вот и добивается ее все это время. Я думал, что он с ума сойдет, когда она умерла. Мне тогда девять было. Он неделю не с кем не разговаривал, только в стену смотрел. Любил ее сильно. Потом отошел. Но не жил, а скорее существовал. Знаешь, как по привычке. Если выжил, то и помирать нельзя.
— А ты получается, что его сын?
— Получается, что так, — усмехнулся Дир. — Поэтому наши и думают, что меня он не убьет, если сорвется. Я уверен, что и тебя не тронет, потому что любит. Такой мне список указаний дал, если он не вернется, хоть издавай отдельной книгой. Все предусмотрел. Потом вспомнит, что мне особо не доверяет, решит, что я не справлюсь. Приедет и отберет тебя.
— Почему не доверяет?
— Будешь смеяться, но я так и не вырос для него. Все мои неудачи помнит и промахи. Зануда еще тот. Характер тот еще. Но я его понимаю. Когда у самого дети выросли, такие мысли в голову полезли. Как сын без меня будет. Без опеки. А если случится чего. Только когда Герч сказал, что за Киртом приглядит, тогда смог отпустить. Ляле так и не смог разрешить выехать. Хорошо. Что у нее это желание пропало быстро. Увлеклась наукой, а не приключениями. Лента, ты не обращай внимания, что как-то друг к другу по именам обращаемся. Привычка в путешествиях. Да и по возрасту уже все границы стерты. Но живем дружно, — сказал Дир. Он на минуту прервался. — А ты не унывай.
