Вечная ночь - Грэй Клаудия (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Миссис Бетани одобрительно кивнула:
— То есть Шарлотта просто использовала мистера Коллинза. Она считала, что действует по необходимости; он считал, что она поступила так из любви — или же из должного уважения, подобающего будущей супруге. Мистер Коллинз честен. Шарлотта — нет. — Я вспомнила обо всем своем вранье Лукасу и так стиснула тетрадку, что острые края бумаги врезались мне в пальцы. Должно быть, миссис Бетани знала, что я чувствую, потому что продолжила: — Разве обманутый мужчина не заслуживает нашей жалости вместо презрения?
Мне захотелось провалиться сквозь пол.
Тут Балтазар ободряюще улыбнулся мне, как делал это раньше, и я поняла — пусть мы с ним не встречаемся, но все равно остались друзьями. Вообще-то, никто из типичных «вечноночевцев» не смотрел на меня свысока, как прежде. Пусть я еще и не стала настоящим вампиром, но все-таки что-то им доказала. Возможно, меня приняли «в клуб».
Мне все время казалось, что я словно обманула всех, выкинула какой-то фокус — вроде того, что закрыла глаза, сказала «абракадабра» и перевернула весь мир вверх ногами. Когда мы с Лукасом после уроков держались за руки и смеялись над его шутками, я почти верила, что теперь все с каждым днем будет становиться лучше.
Но это, конечно, неправда. И не может быть правдой, потому что я продолжала обманывать Лукаса.
Раньше я не считала, что скрывать нашу семейную тайну от Лукаса — это ложь. Меня научили хранить эту тайну с раннего детства, когда я, маленький ребенок, пила из бутылочки кровь, купленную в лавке мясника. Но теперь я знала, как близко подошла к тому, чтобы ранить его, и мой секрет больше не казался мне невинным. Мы с Лукасом постоянно целовались, все время — утром перед завтраком, вечером, когда расходились по спальням, а все остальное время — когда улучали минутку, чтобы остаться наедине. Однако теперь я всегда останавливалась до того, как мы потеряем голову. Иногда мне хотелось большего, а судя по тому, как на меня смотрел Лукас, как обращал внимание на мои пальцы, сжимающие его запястье, он тоже хотел большего. Впрочем, он никогда от меня ничего не требовал. Ночами, когда я лежала в постели, мои фантазии становились все более необузданными и безрассудными. Теперь я знала, что чувствую, когда его губы прижимаются к моим, и могла так отчетливо представить себе, как он прикасается к моей обнаженной коже, что это меня пугало.
Но если я давала волю этим фантазиям, передо мной все время возникал один и тот же образ: мои зубы впиваются в горло Лукаса.
Иногда мне казалось, что я готова отдать все на свете за то, чтобы снова попробовать его кровь. И этого я боялась больше всего.
— Ну, как тебе? — Я примерила старомодную бархатную шляпку, думая, что он засмеется: насыщенный фиолетовый цвет наверняка дико смотрелся на моих рыжих волосах.
Но он улыбнулся той своей улыбкой, от которой мне становилось тепло.
— Ты красавица.
Мы с ним зашли в комиссионный магазинчик Ривертона, гораздо больше, чем в первый раз, радуясь возможности провести выходные в этом городке. Родители снова остались надзирать в кинотеатре, так что мы решили, что не пойдем смотреть «Мальтийского сокола», а стали заходить во все открытые магазинчики, рассматривая постеры и книжки и не обращая внимания на то, как продавцы за прилавками закатывали глаза. Наверное, их уже тошнило от одуревших подростков из «той школы». Тем хуже для них, потому что мы отлично проводили время.
Я взяла с полки белую меховую накидку и закуталась в нее.
— Ну, как тебе?
— Мех мертвый. — Лукас произнес это довольно сухо, но, может быть, он вообще считал, что люди не должны носить меха.
Лично мне нравятся старинные вещи — животные умерли много десятилетий назад, так что ты не наносишь им никакого вреда. Но я все равно поспешно положила накидку обратно на полку.
Тем временем Лукас примерял серое твидовое пальто, которое раскопал на перегруженной вещами вешалке.
Как и от всего остального в магазинчике, от пальто попахивало плесенью, но на Лукасе оно смотрелось потрясающе.
— Что-то вроде Шерлока Холмса, — сказала я. — Если, конечно, Шерлок Холмс выглядел сексуально.
Лукас рассмеялся:
— Знаешь, некоторым девушкам нравятся интеллектуалы.
— Как тебе повезло, что я не из таких девушек!
К счастью, он любил, когда я его поддразнивала. Лукас схватил меня, прижав руки к телу, так что я даже не могла обнять его в ответ, и смачно поцеловал в лоб.
— Ты просто невозможна! — пробормотал он. — Но тебе это простительно.
Он держал меня так, что я уткнулась лицом в изгиб его шеи и видела только бледно-розовые следы на горле — шрамы, оставшиеся после моего укуса.
— Я рада, что ты так думаешь.
— Я в этом уверен.
Я не собиралась с ним спорить. Почему бы моей единственной ужасной ошибке не остаться единственной ошибкой, которая никогда не повторится?
Лукас провел пальцем по моей щеке — нежное прикосновение, как мягкой кисточкой для рисования. В сознании тут же промелькнул «Поцелуй» Климта, золотой и прозрачный, и я на мгновение подумала, что мы с Лукасом и вправду просто нарисованы на картине со всей ее красотой и страстью. Укрытые вешалками для одежды, затерявшиеся в лабиринте старой потрескавшейся кожи, мятого атласа и хрустальных пуговиц, потемневших от времени, мы могли бы целоваться часами, и никто бы нас не нашел. Я представила себе это — Лукас расстилает на полу черную шубу, кладет меня на нее и склоняется надо мной, а я прижимаю губы к его шее, прямо к шраму, как целовала мои синяки и ранки мама, чтобы они скорее прошли. Сильно пульсирует его кровь.
Лукас напрягся, и я подумала, что зашла слишком далеко.
«Для него это тоже нелегко, — сказала себе я. — Иногда мне кажется, что я сойду с ума, если не прикоснусь к нему, но ведь для него все еще хуже? Особенно потому, что он не знает, в чем причина».
Зазвенел колокольчик и вывел нас обоих из транса. Мы выглянули из-за угла, чтобы посмотреть, кто пришел.
— Вик! — Лукас покачал головой. — Я мог бы и догадаться, что ты тут объявишься.
Вик не спеша направился к нам, засунув большие пальцы за отвороты полосатого блейзера, надетого под зимнюю куртку.
— Такой стиль не складывается сам по себе, знаете ли. Чтобы так классно выглядеть, нужно приложить усилия. — Тут он застонал, с вожделением глядя на твидовое пальто Лукаса. — Вы, высокие парни, вечно забираете себе самые лучшие вещи!
— Я его не покупаю. — Лукас скинул пальто и собрался уходить.
Наверное, он хотел еще чуть-чуть побыть со мной наедине: до автобуса осталось совсем немного времени. Я понимала, что он чувствует. Как бы мне ни нравился Вик, я вовсе не хотела, чтобы он околачивался рядом с нами.
— Ты чокнутый, Лукас. Думаешь, мне подойдет что-нибудь такое? Да на твоем месте я бы его сразу схватил. — Вик вздохнул, и мне показалось, что он собрался идти вместе с нами к автобусу.
Я быстро соображала.
— Знаешь что? Кажется, там, сзади, я видела галстуки с нарисованными на них гавайскими танцовщицами.
— Серьезно? — Вик мгновенно исчез, протиснувшись среди вещей к галстукам с танцовщицами.
— Отличная работа! — Лукас сдернул шляпку с моей головы и взял меня за руку. — Идем.
Направляясь к двери, мы шли мимо витрины с драгоценностями, и я зацепилась взглядом за что-то темное и блестящее. Брошь, вырезанная из камня или чего-то в этом роде, темная, как ночное небо, но ярко сверкавшая. И тут я сообразила, что это два цветка, экзотических, с острыми лепестками. Брошь была маленькая, она запросто уместилась бы в моей ладони, и очень искусно вырезана, но больше всего меня поразило то, что она как две капли воды походила на цветок, который, как мне казалось, существует только в моем воображении. Я застыла на месте и уставилась на нее.
— Посмотри, Лукас. Какая красивая!
— Это настоящий гагат из Уитби. Траурная драгоценность Викторианской эпохи. — Продавщица посмотрела на нас поверх очков в синей оправе, пытаясь решить, являемся ли мы потенциальными покупателями или же просто детьми, которых нужно отпугнуть. Похоже, она склонилась к последней мысли, потому что добавила: — Очень дорогая.
