Ветер перемен (СИ) - Волк Сафо (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
В воздухе стоял запах сырой земли, прелых листьев, ночной прохлады. Небо над головой полностью расчистилось, и оттуда прямо на плечи Рады почти что осыпались низкие серебристые звезды. Луны не было, и ночь была темной, почти черной, такой, что только желтоглазые худющие коты-пройдохы смогли бы что-нибудь разглядеть вокруг. Однако, Рада была глазастее любого кота, а ночь принадлежала ей: со всей своей сочной тишиной, которую можно было почти что пощупать, так она была густа.
Звуки далеко разносились над засыпающим городом. Где-то в двух кварталах отсюда брехала собака на позднего прохожего, погромыхивали тележные колеса. Кто-то выплеснул ведро с помоями из задних помещений особняка, и издали послышался недовольный кошачий вопль. В конюшне во сне пофыркивали кони, сонно переступая подкованными копытами. А еще над головой металась маленькой черной тенью летучая мышь, похожая на быструю-быструю бабочку, и лишь ее высокий противный писк выдавал ее присутствие.
Рада с блаженством прикрыла глаза, вдыхая ночь всей грудью. В особняке было душно и пыльно, золото стен и лепнины сдавливало ей грудь, мешая дышать, а здесь было хорошо, по-настоящему хорошо и свободно.
В темном саду не было ни души. Деревья далеко отстояли друг от друга, а на ровном газоне между ними ничего не росло, и сапоги на тонкой подошве бесшумно ступали по мягкой земле. Сад выглядел каким-то диковинно неправильным: словно евнух, у которого не осталось ничего, кроме приличного внешнего вида. Даже ровные ряды кустов, которыми были разделены дорожки, напоминали ей разве что чьи-то хорошенько подстриженные усы, но вовсе не зелень. Впрочем, все это было неважно. Здесь было гораздо лучше, чем в душной комнате, и сердце Рады ликующе колотилось в груди, спеленутой птицей стучась в ребра.
До решетки она добралась быстро и бесшумно, выбрав наиболее тенистый участок забора в самой глубине сада. Руки привычно ухватились за металлические прутья, вытянули вверх тело, и Рада ловко вскарабкалась на опасную двухметровую высоту, балансируя между острыми пиками, которыми была украшена верхняя перекладина забора. А потом легко спрыгнула на другую сторону, глухо ударившись каблуками о мостовую.
Дорога в обе стороны была пуста. На усаженной тополями полосе земли, разделяющей ее на две половины, сейчас тускло светились масляные фонари, бросая на пыльные плиты расплывчатые круги желтого цвета, похожего на разлитое масло. Мелькали впереди между деревьев окошки стоящего напротив особняка, но в саду не было видно никакого движения, да оно и понятно: кто ж в полночь будет подстригать кусты? Зато впереди в тени у забора замерли какие-то фигуры. До ушей Рады донесся тихий всхрап и перестук копыт, и она, ухмыльнувшись, легким бегом направилась вперед.
Гардан уже ждал ее у забора, прислонившись спиной к решетке и покуривая трубочку. Вид у него был посвежее, чем утром, видимо, наемник успел выспаться. Возле него устало опустили головы два невысоких рабочих конька, вяло помахивая хвостами и сонно моргая длинными ресницами. Завидев Раду, Гардан оттолкнулся от забора и выбил трубку о каблук своего сапога. В воздухе сверкнули и погасли рыжие искры тлеющего табака.
— Пташка упорхнула из гнездышка, — насмешливо проговорил он вместо приветствия.
— Пташка бхарски хочет выпить, — хмыкнула в ответ Рада. — Так что давай, поехали, пока она не пересохла насмерть.
— А с чего ты взяла, что мы направляемся в таверну? — усмехнулся во весь рот Гардан.
— И куда же тогда? — На самом деле Раде было все равно: лишь бы из дома вырваться. Она взялась за седло ближайшего к ней гнедого и рывком взлетела ему на спину.
— Я решил, что мы можем немного повеселиться и нанести нашему норному другу личный визит, — Гардан тоже легко вскочил в седло, покопался в седельной суме и кинул Раде флягу, утробно булькнувшую, когда она ее поймала. — А это пташке попить. Надо же отметить то, что она наконец-то набралась храбрости и удрала из своей клеточки.
— Пошел ты! — беззлобно осклабилась Рада, отвинтила крышку и с наслаждением глотнула крепкого неразбавленного бренди.
Гардан, причмокнув, ткнул коня каблуками, и тот пошел вперед тяжелой рысью. Рада последовала за ним, закручивая пробку на фляге и убирая ее за пазуху. Раз в таверну они не собирались, ей еще понадобится это бренди, чтобы не заснуть. Ничто так не освежало голову и не сбрасывало прочь оковы сна, как крепкий алкоголь.
Ночь была тихой и темной, и копыта их коней громко стучали по пустой дороге. Навстречу не попалось никого, лишь один раз тощий кот, сверкая во тьме горящими глазами, метнулся серой тенью через дорогу. На Севере считали это плохим предзнаменованием, впрочем, как и появление в округе Рады Черного Ветра, так что лично она никаких трудностей с этим не испытывала. Глупые предрассудки бестолковых смертных.
До городских кварталов они добрались достаточно быстро и сразу же свернули прочь с ярко освещенной центральной улицы. В такое время стража Лорда-Протектора патрулировала только проспект, и попадаться ей на глаза не следовало. В темные неосвещенные переулки эти бравые молодцы не совались, и это, как и всегда, играло Раде на руку.
Вонь переулков промозглой ночью была еще сильнее, но Рада старалась не обращать на нее внимания. Это всяко было лучше пыльной чопорности ее особняка, к тому же, в Бакланьей Топи так пахло везде: и в проулках, и на центральном проспекте, так что она привыкла. Сердце в груди бухало упруго и сильно, гоняя по венам горячую кровь, и Рада ухмылялась, надвинув капюшон плаща поглубже на голову. Наконец-то она была занята делом! А не бессмысленным шатанием по дому, словно приведение давно умершего дедушки, решившее вернуться и насолить своим внукам за все хорошее.
Ехали они долго, петляя между замызганных стен домов, глухих заборов и высоких складских помещений без окон. Город, в отличие от разожравшихся кварталов князей, только готовился ко сну: последние работяги возвращались по домам, в окнах еще теплились огоньки тех, у кого был поздний ужин, да периодически из-за стен домов доносилась приглушенная брань, крики или детский плач. В тавернах же веселье царило вовсю, их было слышно еще издали, за целый квартал: отдаленная быстрая музыка, резкие выкрики и взрывы смеха, скрип входной двери.
Впрочем, сейчас Гардан по большой дуге объезжал таверны, стараясь не привлекать к себе внимания. Копыта лошадей хлюпали по раскисшей грязи и отбросам, и Рада внимательно оглядывалась по сторонам, пытаясь запомнить дорогу, чтобы, в случае чего, как можно быстрее убраться отсюда. Наконец, они все-таки остановились в глухом закутке между двумя заборами, где не было ничего, кроме рассохшейся телеги, закрытой брезентом, и каких-то двух бочек, о содержимом которых, учитывая запах, Рада предпочла не знать.
Гардан спешился, забрал у нее поводья коня и накрепко привязал обеих лошадей к оглобле телеги, а потом кивнул Раде:
— Дальше пойдем пешком, чтобы не привлекать внимания.
— Твой крот здесь живет? — Рада огляделась по сторонам. Даже при свете дня это место нельзя было назвать иначе, как дырой, а в темноте вид у него был самым удручающим. На миг подумалось, что коня у нее могут свести даже ночью: отребье, что обитало здесь, вряд ли боялось в темноте покидать свои убежища.
— В квартале отсюда, — кивнул Гардан. — Пойдем.
Запах в воздухе стал совсем уж невыносимым, и Рада сморщила нос. Судя по вони, где-то здесь должен был быть как минимум холерный барак, если не что похуже. Заметив ее гримасу, Гардан хмыкнул:
— Миледи не нравится вонь? Миледи привыкла к духам и пудре?
— Миледи сейчас вывернет наизнанку, — огрызнулась Рада, — причем, тебе на сапоги. Что это за вонь?
— Здесь дубильня недалеко, — отозвался Гардан. — А сапогам моим уже ничто не страшно, поверь.
— Дубильня в городе? — недоверчиво вздернула бровь Рада. — А за его пределы они ее вынести не могли что ли?
— Я тебе что, градоначальник? — отозвался Гардан. — Завяжи лицо плащом и пошли.
