Танцы на стеклах (СИ) - Сартр Ева (версия книг txt) 📗
— Ну что? — практически накинулся на них Карл, едва друзья переступили порог комнаты.
— Ничего, абсолютно, — тихо сказала Анна, приоткрыв дверь в соседнюю комнату и заглянув внутрь. Убедившись, что ребенок спокойно спит, она устроилась в уже полюбившееся ей кресло и устремила задумчивый и растерянный взор на пламя, бушующее в огромном мраморном камине, в надежде получить от огненной стихии хоть какие-то ответы на свои вопросы, копошащиеся в сознании, словно назойливые мухи. Игнорировать их не получалось, а просто отмахнуться от них она не могла, слишком важны для нее они были. Но, естественно, что тишину, царящую в комнате, нарушал лишь треск поленьев, огонь же, хранил молчание, отбрасывая неверные тени на стены, рисуя на них странные образы.
— Все в порядке, она спит. Я минуту назад проверял, — ответил мужчина. — Вы правда ничего не узнали?
— Узнали, — вставил Гэбриэл. — Вампиры перекачивают кровь Дракуле, пренеприятнейшее зрелище, скажу я тебе. Больше мы ничего не выяснили.
— Ну, вполне логично. Учитывая, что его собственная кровь отравлена серебром, — заметил бывший монах, в котором тут же проснулся исследователь.
— Я вот только одного не пойму, почему нас держат взаперти? — все также гипнотизируя огонь, проговорила девушка. — И при чем тут Древние и Белтейн?
— Хм, а вот это как раз очень интересно, — что-то обдумывая, пробормотал Карл. — Видимо речь о каком-то ритуале, возможно вампиры готовят какой-то обряд. Да, кстати, у Дракулы тут отличная библиотека и пока вас не было, я кое-что нашел. Вот, смотрите, — и он раскрыл древний фолиант, которому явно была не одна сотня лет. — Здесь, — указал он. — Кольцо Пентаграмматона, думаю, это что-то сродни перстню Дракулы. Во всяком случае многое теперь становится ясно. Во все времена перстни принадлежали сильным мира сего, они защищали их от меча и яда, дарили способность видеть будущее и излечиваться от самых страшных болезней. В нашем случае речь идет еще и о способности управлять всеми четырьмя стихиями, а также о безграничной власти, славе и несметном богатстве. А герб Дракулы, вырезанный на камне, привносит в печатку его личностные характеристики.
— Да, но в перстне вампира еще и изумруд, — уточнил Ван Хельсинг, вынимая украшение из кармана и осматривая его со всех сторон.
— От этого кольцо еще сильней, этим оно дает двойную защиту своему владельцу и настроено, видимо на то, чтобы всеми силами охранять хозяина.
— Интересная штука, — сказал Ван Хельсинг, отдавая кольцо Анне. — Думаю, оно должно быть у тебя.
— Так что на счет Древних? — спросила принцесса, переводя взгляд на Карла, копающегося у книжных полок.
— Еще в Ватикане мне попадалась информация о неких мифических древних вампирах, их называют еще — метузелы. Считается, что это вампиры, которые прожили более тысячи лет. И благодаря такому долгому сроку жизни они сумели накопить колоссальные силы и неповторимые способности. И по этой же причине у этих вампиров появились как физические, так и психические отклонения. Например, самой опасной для сородичей считается их пристрастие к вампирской крови. Поэтому они и блуждают между мирами в состоянии близком к летаргическому сну. Но иногда потребность в них возникает, тогда нужно совершить определенный ритуал и призвать их на помощь.
— Да сколько же этих тварей? — в сердцах бросил Ван Хельсинг. — И если Ватикан в курсе всего этого, почему же они взъелись исключительно на Дракулу?
— Думаю потому, что он у них, словно кость в горле, — заметил Карл. — Ведь Влад не принадлежит ни к одному из кланов, он единственный сын самого Дьявола. Да, и совершенно забыл, когда мы сидели с Владом в каменном мешке, он что-то как раз и говорил о Древних, о том, что эти серебряные браслеты может снять только тот, кто их надел или же кто-то из метузелов.
— Но Корвин же сейчас в подземельях. Кстати, он стал одним из доноров Дракулы, — сказала Анна. — Почему же он не может снять эти проклятые наручники?
— А это мы вряд ли узнаем без чьей-либо помощи, — подытожил Ван Хельсинг, устало потирая переносицу и на миг прикрывая глаза. — Думаю, на сегодняшний вечер хватит. Я бы не отказался вздремнуть. Все равно мы вряд ли еще сможем сейчас что-то выяснить. Ночь не наша союзница.
— Ты прав, — подавляя очередной зевок, согласился Карл. — Утро вечера мудренее.
— Хорошо, — нехотя кивнула Анна, которую совсем не прельщала перспектива снова остаться одной в этих четырех стенах, все еще хранящих память о своем владельце. Его аристократический профиль чудился принцессе буквально в каждом отблеске золотистого пламени свечи, заставляя вновь вспоминать каменный саркофаг посреди огромной комнаты. Девушка даже самой себе не могла сказать, что было лучше: полное неведение или же та крупица информации, которую им с охотником удалось выяснить. Ощутив слабину, которую дал измученный разум, мысли снова стали громоздиться в сознании Анны, втягивая девушку в неравную схватку с дурными предчувствиями…
Скелеты иногда покидают свои шкафы… часть 2
Сквозь сон услышав какое-то движение в соседней комнате, Анна сразу не поняла, приснилось ей это или нет. Девушка, словно сомнамбула, тихо, стараясь не потревожить чуткий сон своей малышки, встала с кровати и приоткрыла дверь. Да так и замерла на месте, не зная можно ли верить собственным глазам…
За узким стрельчатым окном во всю бушевала весенняя гроза и порывистое дыхание ветра, проникающее в просторную комнату, заставляло трепетать пламя свечи, своим неверным светом озарявшей большой письменный стол из красного дерева и человека, сидящего за ним. В том, кто был ночным визитером, сомнений у Анны не было, но она все так же не могла сдвинуться с места, словно зачарованная наблюдая, как отблески маленького золотистого пламени играют на израненном лице Дракулы. Перед ним на столе лежал девственно чистый пергамент, а также несколько сломанных перьев, которые аккуратной горкой громоздились слева от открытой чернильницы. Взяв новое перо и обмакнув его в чернила, князь снова склонился над все таким же чистым листом бумаги, но написав несколько слов, с досадой скомкал лист и снова сломал перо. Окунувшись в свои мысли, вампир машинально обхватил лоб ладонью, но тут же болезненно выдохнул — даже легкое прикосновение отдалось резкой пульсирующей болью. Ожог от солнечного света, полученного в каменной могиле у Корвина, так и не покинул своего места, обосновавшись на красивом лице вампира, искажая его черты и придавая зловещий вид. Не написав и строчки, Влад в раздражении откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Дождь за распахнутым окном шумел все громче, гроза полностью завладела миром, а пронзительный северный ветер, налетевший с гор, предрекал новые беды и несчастья.
— Ты долго еще будешь дверь подпирать? — спросил Дракула, открывая глаза и в упор смотря на застывшую в дверном проеме девушку.
— Я никак не могла понять сон это или явь? — входя в комнату и тихонько прикрыв за собой дверь, ответила девушка. Удивляться сил у нее уже просто не было. — Ты как?
— А по мне не видно? — раздраженно бросил вампир, но тут же пожалел о своих словах, заметив одинокую слезинку, быстро скатившуюся по щеке принцессы. — Прости, я сам не свой после всего этого, — добавил он, вставая из-за стола.
Несмотря на все попытки Влада скрыть свое истинное состояние, на его гордую осанку и военную выправку, невооруженным взглядом было видно, с каким огромным трудом дается ему каждое движение. Во всем черном, он своей бледностью, так контрастирующей с одеждой, напоминал призрака. Казалось, что он вот-вот растворится в воздухе, оказавшись плодом измученного сознания девушки.
— Почему ты всегда такой? Как тебе удается сочетать несочетаемое? — с трудом совладав с голосом, сказала Анна, подходя ближе к вампиру, застывшему у камина, словно мраморная статуя. — Я уже отчаялась тебя понять.
Девушка очень удивилась про себя, что ей удается сохранять спокойствие. Столько раз представляя себе эту встречу, она по-разному проигрывала их разговор, но ни в одном из ее сценариев не было подобного развития событий. Хладнокровие и выдержка князя раздражали и успокаивали одновременно, видимо, передаваясь и ей, смиряя бушующий ураган эмоций у нее внутри и не давая вырваться наружу бешеному вихрю переживаний, все это время копившихся в ее душе.
