Загадка Либастьяна, или Поиски богов - Фирсанова Юлия Алексеевна (лучшие книги txt) 📗
– Лейм, я дома, приходи.
Молодой принц вскочил с дивана, на котором ожесточенно листал ворох каких-то бумаг, сунул их под мышку, выключил телевизор, подхватил со стула два приготовленных заблаговременно пакета и, не откладывая дела в долгий ящик, телепортировался к кузине. Первым внимание бога привлекла маленькая ножка богини в пушистой белой тапочке, высовывающаяся из-под полы халата. Пока Лейм глазел на лодыжку обожаемой кузины, Элия через прозрачные пакеты с интересом разглядывала багаж кузена, поддающийся детальному изучению. Один из пакетов был под завязку набит игрушками и всякими шуршащими яркими упаковками с конфетами и печеньем и совершенно очевидно предназначался кузине Мирабэль, к которой из других миров без подарков возвращались только вредина Энтиор и жмот Нрэн. Во второй пакет вместились чуть больше десятка банок пива и пакетики с чипсами. Эти «подарки» Лейм, безнадежно испорченный жизнью в урбанистических мирах, совершенно очевидно прихватил для себя.
– Прекрасный вечер, Элия, – пробормотал бог и, бросив пакеты на ковер, подошел к кузине поздороваться.
Не протянув мужчине руки для официального поцелуя, богиня притянула склоненную голову принца к себе и, потрепав по пушистым волосам, дружески чмокнула в щеку.
– Прекрасный вечер, мой сладкий.
Пока Лейм откашливался, Элия лукаво спросила:
– Скажи, дорогой, зачем тащить напитки из урбомиров, неужели лоулендское пиво хуже?
– Нет, конечно, – замялся Лейм и все-таки признался: – Только у нас оно бочковое, хочешь выпить – неси кружку. Есть все-таки особое удовольствие в том, чтобы открыть банку…
– И облизать ее грязные края, закусывая хрустящими чипсами, – закончила за кузена богиня и рассмеялась.
– Пожалуй, – весело согласился принц.
У молодого бога было хорошо на душе. Впереди его ждали несколько дней в обществе Элии, и пусть их суждено было провести в многовековой пыли библиотеки, но общество принцессы того стоило.
– Хочешь шоколада? – предложила богиня, и Лейм, заняв кресло рядом с кузиной, с удовольствием налил себе чашечку и захрустел печенюшкой.
А принцесса сплела очередное заклинание и заявила, перекрыв обрушившийся на нее шум за счет узкого канала связи:
– Нрэн, я в Лоуленде.
– Хорошо. Скоро буду, – кратко отозвался принц, не отвлекаясь от бдительного надзора за сборами огромной армии, упаковкой и сортировкой военной добычи: как рабов, так и прочего движимого имущества. Большей части его надлежало отправиться в постоянную ставку вместе с войском. Там имущество должно было перейти в руки постоянных торговых агентов принца, чтобы поступить на рынки миров и в дальнейшем продаться с наибольшей выгодой или попасть в руки управляющих Нрэна – для распределения по обширным владениям бога войны. Но некоторую, заранее отсортированную долю богатств (оружие, доспехи, пару особенно красивых лошадей, драгоценности, произведения искусства и прочее) Нрэн всегда забирал с собой в Лоуленд. Так что богу предстояло воспользоваться нелюбимой сферой искусства – магией – и открыть несколько порталов для переправки груза через миры.
Принцесса отключила заклинание и тряхнула головой, словно надеясь вытряхнуть из нее застрявшие звуки: лязг, крики, стоны, грохот и ржание лошадей.
– Удивляюсь, как Нрэн до сих пор не оглох, – хмыкнула богиня.
– Он отлично умеет слышать только то, что нужно, и игнорировать весь прочий шум, – пояснил Лейм, делясь своим детским опытом общения с братом.
– Ты прав, – поразмыслив, согласилась принцесса. – Ладно, пускай заканчивает, все равно этого педанта без применения силы от дела не оторвешь, а наших скромных талантов для такой титанической работы явно недостаточно. Надеюсь, к утру кузен прибудет в Лоуленд, и мы сможем приступить к работе в библиотеке, распространив слух, что действуем по заданию тирана Нрэна, засадившего нас за штудии оборонных заклятий.
– Я думаю, мне стоит наведаться вечерком к Оскару, – предложил Лейм, рассеянно крутя в пальцах чашечку. – И попросить составить примерный список литературы. Будет с чего начинать.
– Неплохая мысль, дорогой. Впрочем, иные в твою умную голову забредают редко, – одобрила идею Элия, погладив кузена по руке. – А пока выпей еще шоколада, – богиня пролевитировала кувшин к опустевшей чашке Лейма, – дай пищи мозгам и поведай, над какой задачкой бьешься. Что за бумажки прихватил с собой?
Проследив за отправкой большей части своей армии и обоза в один из ближайших к Лоуленду миров, избранный богом войны в качестве постоянной ставки, Нрэн открыл еще два портала: к городским казармам – для оставшейся части войска, присоединившейся к постоянно расквартированным в Лоуленде силам, и личный – прямо во двор королевского замка. В последний, когда закрылся портал к казармам, воитель въехал сам. Оставив вышколенных оруженосцев разбираться с неподъемным багажом и распределять его между королевской Оружейной, сокровищницей и апартаментами принца, Нрэн спрыгнул с гигантского буланого жеребца, вполне подходящего для высокого воителя, и бросил поводья груму.
Здоровенный конюх осторожно повел животное в стойло. Злобным Грай не был, но боевой конь, идеально натренированный, чтобы убивать и оберегать седока на поле боя – не декоративная дамская лошадка, ценимая за длинную шелковистую гриву и тонкие ноги. Грай повиновался только приказам хозяина и не допустил бы ни малейшей вольности со стороны прислуги. Последний – новичок, наслышанный о демонических лошадях принца Энтиора, которые любили подзакусить неосмотрительными конюхами, и опасавшийся исключительно их, счел внешне флегматичного Грая вполне безопасным. Фамильярность не прошла дурачку даром. Изменить свое мнение он не успел – удар копытом прервал бесполезное существование.
Бросив мимолетный взгляд на вытянувшуюся в струнку и, кажется, переставшую дышать стражу, Нрэн быстрым шагом вошел в замок. Пронесся, наводя трепет на охранников, слуг и рабов, к кабинету короля Лимбера, который стоял первым в перечне пунктов назначения. Не уточняя у секретарей, занят или свободен монарх, открыл дверь и небрежно бросил без малейшего тепла в голосе:
– Я прибыл, дядя.
Отвлекшись от разговора с несколькими высокопоставленными сановниками, невольно вздрогнувшими при виде мрачной фигуры бога войны с огромным мечом на поясе, король так же коротко и прохладно, как и племянник, произнес:
– Хорошо, – и вернулся к прерванной беседе.
Нрэн, сочтя диалог законченным, притворил дверь, бросил на стол перед испуганно подскочившим на пару метров секретарем пачку документов по завоеванным в очередной кампании мирам, чтобы обеспечить короля деловым чтением, и проследовал далее – к своим покоям. Кивнув слугам, словно мураши, сновавшим по комнатам и спешившим распаковать уже доставленную часть вещей, которые бог не собирался разбирать лично, разделся и прошел в ванную.
Ступил на ее мраморные плиты и включил воду. Долго отмокал под обжигающе горячим душем, чтобы смыть неизбежную походную грязь, тщательно драл все тело жесткой, словно наждак, мочалкой, чистил коротко остриженные ногти, несколько раз мыл волосы в травяном шампуне. Слишком памятны были принцу брезгливо сморщенный носик кузины и ее «фу!», когда он, истосковавшись в разлуке по ее обществу, явился пред очи возлюбленной, не избавившись от грязи и пыли.
Когда тело и волосы стали отзываться на прикосновение скрипом, Нрэн облегченно вздохнул и, закончив экзекуцию, включил ледяную воду, на взгляд стоика-принца куда более подходящую для регулярного омовения. Мужчина вытерся длинным полотенцем, чуть менее грубым, чем мочалка, прошелся гребнем по мокрым волосам. Те, наученные горьким опытом, не сопротивлялись, покорно распались на мягкие влажные прядки. В приготовленном безмолвным слугой черном халате, расшитом золотом, бог вышел из ванной. Пока Нрэн разбирал личные вещи, его волосы, ниспадающие ниже плеч, успели подсохнуть и распушиться. Принц связал их шнурком в хвост и вернулся к делам.
