Чужой, плохой, крылатый (СИ) - Лабрус Елена (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Анна уткнулась в тётину грудь, и они обе вздрогнули и зарыдали в голос, когда застучали молотки, забивая крышку. И когда первые комки земли с грохотом упали на опущенный в могилу гроб, Анна не обернулась.
Она не могла видеть его там. Она не хотела думать о том, что он теперь там. Хотела верить, что он жив, только уехал далеко-далеко.
Когда хоронили отца тоже шёл дождь. И тогда она тоже отвернулась. И тоже представила, что отец уехал, хоть и знала, что оттуда не возвращаются.
"Казалось, так много времени прошло, — покачиваясь в экипаже, что вёз их с кладбища в Арате обратно в Пелеславию, Анна смотрела на свои больные усохшие пальцы, спрятанные в перчатку. — Что-то каждый день происходит, радует и огорчает, обнадёживает и тревожит, гневит и печалит, — вдохнула она. — А по сути словно ничего и не происходит. Мы живём от похорон до похорон. Мама. Потом отец. Теперь Ригг… Свет. Забота. Любовь… Я похоронила всё".
Анна не помнила, что было после похорон. Всё было вязко, сыро и как в тумане, а она не хотела избавляться от этого спасительного тумана. И не думала, что будет потом. А зачем? Знала, что будущее и само настигнет её слишком быстро.
Она слышала, что Бесс выжил и почувствовала маленькое, но облегчение. Оплакивать их обоих ей было бы не по силам.
Видела, что коронесса прислала сьеру Оланду старшему соболезнования и не поверила в их искренность.
Несколько дней она обдумывала своё решение и всё же рискнула озвучить его тёте, как раз в тот день, когда явился не запылился Марлок. Пока он переодевался с дороги, Анна спустилась в гостиную.
— Я хочу вернуться обратно в Пансион, — безумно устав от всяких расшаркиваний и лишних слов, сказала она Сантивере, вновь нацепившей свой траурный чепец и, как и Анна, целыми днями теперь сидящей у камина в пустом безлюдном доме в каком-то оцепенении.
— Хочешь принять обет? — подняла та на Анну пустые, словно вылаканные до дна глаза. — Уйти в монахини?
— Пока только в послушницы. Устроюсь учительницей при Пансионе. Буду там жить и работать.
— Не торопись хоронить себя заживо, девочка моя, — протянула тётя руку, такую же словно резко постаревшую, как и она вся. Обняла и баюкала как маленькую свою пташку с такой несправедливо злой и несчастливой судьбой. — Эта боль отпустит. Всё когда-нибудь забудется. И тебе снова захочется жить.
— Я не хотела тебе говорить раньше, но если бы Ригг не… — она поперхнулась таким неуместным, ещё непринятым ей словом "умер". — В общем, Оранта всё равно не позволила бы мне стать его женой. Там приехал сьер Марлок. А с ним опять сьер Пасс.
— Так что же ты молчишь, — встрепенулась было тётя и тут же скорее осела, чем села обратно на диван. — Сьер Марлок?
— Никто не запретит мне уединиться от мира в монастыре, — упрямо покачала головой Анна, давая понять, что ни за что не выйдет за него замуж. — Даже Оранта.
— Никто не вправе тебя и заставить принять постриг, но жизнь в монастыре… — вздохнула тётя.
— Сьер Пасс, — объявила служанка, и приличия всё же заставили обеих женщин встать навстречу гостю.
Хмурый, напряжённый и строгий сьер Пасс почему-то пришёл один. И после всех положенных расшаркиваний и приветствий поспросил у Анны аудиенции.
— Поверьте, мне очень трудно и неловко об этом говорить, — прочистил он горло. Анна предложила ему присесть, но он остался стоять. — Но это скорее дело чести, поэтому заранее прошу простить, если мои слова как-то вас обидят, заденут или оскорбят.
— Вы пришли сказать, что сьер Марлок намерен сделать мне предложение? — у неё не было сил даже на ехидство. — Его вряд ли смутит, что ещё земля на могиле Ригго не осела. Так что вам, сьер Пасс, не стоит извиняться. Тем более я ведь была не жена, а всего лишь невеста, так, пустяк, даже траур не должна соблюдать.
— Горечь ваших слов разъедает и мою душу, сьерита Анна, делая мою задачу почти невыполнимой. Но, как я уже сказал, это дело чести и мой долг. Перед вашим отцом. Перед Братством. Перед Отче, да простит он мне смелость упомянуть сейчас его имя, — он набрал воздуха в грудь и медленно выдохнул. — Нет, сьерита Анна. Напротив, я хочу избавить вас от этого брака, который сьер Марлок считает уже вопросом решённым.
Слабая надежда, что затеплилась в душе, позволила Анне даже улыбнуться. И даже горестно пошутить.
— Не вижу в ваших руках ни яда, ни оружия. Хотя, честно говоря, такой исход меня бы вполне устроил.
— Боюсь, он бы сильно расстроил вашу тётю. А я, знаете ли, не большой любитель женских слёз.
— Тогда что же это за волшебное средство?
— Брак, — едва заметно улыбнулся он и снова вздохнул на её удивлённый взгляд. — Выходите замуж за меня.
Наверно, на её лице, кроме удивления было слишком много всего написано, потому сьер Пасс тут же принялся пояснять:
— Нет, нет, вы не подумайте, что я считаю себя достойным столь юной и прекрасной девушки. Но я могу вам дать намного больше, чем монастырь, в который вы наверняка собрались. И прежде всего защиту. Моё имя рядом с вашим даст вам гарантию неприкосновенности от кого бы то ни было. К тому же я холост, не имею наследников и сказочно богат. Всё, что я имею, станет вашим. И я искренне заинтересован в том, чтобы продолжить ваше образование, то есть не только обучу вас всему, что знаю сам, но и найму лучших учителей, если вам будет угодно получать знания.
— В нашей стране девушке не позволено иметь высшее образование, если её не готовят занять престол, — искренне удивилась Анна. — А учитывая, что я дочь Ларса Тру, то есть наследница по мужской, а не женской линии и учитывая мои последние разногласия с коронессой…
— Но ведь вам нравилось учиться? Насколько я понял из разговоров с эдэлордом Дантом вы неоднократно сожалели о том, что у вас не будет возможности продолжить образование, да и просто были одной из самых успешных учениц Пансиона.
— Сьер Пасс, мне очень хотелось бы учиться, — сглотнула Анна, он нашёл самое слабое место в её обороне. И его предложение, глядя на статную фигуру Пасса, на его сильные плечи, благородную седину, красивые правильные черты лица, уже не казалось Анне таким же неприемлемым как минуту назад.
— И, если я ещё вас не убедил, добавлю, что жить мне осталось недолго. Старые раны, неправильный образ жизни, работа на износ…
— Сьер Пасс, пожалуйста, — покачала головой Анна. — Это лишнее.
— Нет, нет, я очень прямой и приземлённый человек, сьера Анна. Меня эта перспектива, нарисованная вашей блажницей, ничуть не смущает, поэтому не должна смущать и вас. Я всего лишь озвучиваю все возможные риски своего делового предложения. И хочу, чтобы вы отнеслись к нему только так и никак иначе. Не как к предложению руки и сердца, — приложил он руку к груди. — Хотя будь я лет на тридцать моложе, вы имели бы на одного пылкого воздыхателя больше, — он улыбнулся. — Сейчас же не буду вас пугать. Это всё же деловое предложение на взаимовыгодных условиях.
— У меня есть время подумать?
— Конечно. Но не слишком долго, отмеренный мне срок… — он так многозначительно приподнял бровь, что Анна засмеялась. А ведь она думала, что больше никогда даже улыбнуться не сможет.
— А посоветоваться с тётей?
— О, сколько угодно. Надеюсь, я не зря развлекал вашу тётушку эти дни за стаканчиком хорошей сливовой настойки.
— А вы коварный, — покачала она головой. — Любимая тётина сливовая настойка? Вы же просто не оставили мне выбора.
— Пожалуй, не буду вас дольше задерживать, — оглянулся он на дверь, — я вам и так уже сегодня надоел. К тому же там наверняка топчется Марлок, — подмигнул он. — Но это будет наш с вами секрет. Думаю, не стоит пока ставить в известность о нашем разговоре кетлорда.
Было, конечно, ещё кое-что, о чём Анна не посмела спросить благородного сьера, но не могла об этом не подумать. А вот тётя, напротив, после скромного и молчаливого ужина с гостями (к счастью, Марлок не торопился со сватовством), когда Анна озвучила ей предложение Пасса, в первую очередь спросила именно об этом.
