Снишься мне (ЛП) - Лофтис Квинн (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Мне бы хотелось, чтобы ты видела меня во сне. Я бы видел сны о тебе, если бы это было в моих силах.
Глава 1
«Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз. Во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе. Тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает Свое наставление».
Иов 33: 14–16
Серенити смотрела в окно, наблюдая, как солнце пробивается из-за горизонта — напоминание о том, что в очередной раз она была не в состоянии спать после рассвета. Тревожный сон начался четыре ночи назад. Ну, тревожный — не совсем верное слово. В содержании сна не было ничего, что могло пугать. Там не было никаких монстров или страшных падений или чего-нибудь подобного. Вместо этого, во сне Серенити было девятнадцать лет, хотя откуда ей было это известно, понятия не имела, но была в этом уверена. Несмотря на свои девятнадцать, она все еще жила в Йеллвиле, штат Арканзас, крошечном городке с населением 1,204 человека в горах Озарк. Это сильно тревожило девушку.
Не то чтобы ей не нравился город. Просто чувствовала, будто весь остальной мир движется дальше, растет, меняется, пока она оставалась застрявшей в маленьком очаровательном городке в Богом забытом месте. Ей было восемнадцать, и через пять месяцев она заканчивала школу. Независимо от навязчивого сна, Серенити не имела намерения оставаться. Часть нее чувствовала себя очень виноватой за отъезд, когда было столько обязанностей, большинство из которых девушка уже оставила. Она пыталась подготовить не только себя, но и остальных в общине к своему отъезду.
Решение уехать далось Серенити нелегко. Она не хотела оставлять тетю Дарлу и дядю Уэйна. Они вырастили ее с девятилетнего возраста после смерти родителей, и опекуны были просто удивительными. Сара работала на полставки, чтобы помочь им свести концы с концами, потому что в Йелвилле невозможно разбогатеть, если только вы не приезжали с уже набитыми карманами. Серенити не хотела поставить их в трудное положение своим отъездом, но также не думала, что сможет провести всю свою жизнь в маленьком городке. Девушка хотела увидеть мир, испытать то, чего бы она никогда не смогла в горах Арканзаса. Серенити отвлеклась от золотых лучей утреннего солнца, когда почувствовала, что мистер Витерби, ее несносный, хотя и странно успокаивающий кот, трется об ее ноги. Она посмотрела вниз и не смогла сдержать улыбку, глядя на большой пушистый шар.
— Еще один день в раю, мистер Ви, — сказала ему Серенити, потянувшись вниз и почесав его за ухом. Он попытался поймать ее руку, когда девушка отстранилась, но, не имея когтей, не смог ее поцарапать.
— Я не могу сидеть и баловать тебя весь день независимо от того, как хорошо ты ко мне относишься. Мне нужно сделать дела и увидеться с людьми.
Кот плюхнулся на попу и уставился на хозяйку с почти скучающим выражением. Она рассмеялась.
— Ладно, может, там не очень много дел, но у меня школа, а потом работа, так что займись чем-нибудь полезным и пойди, сделай мне завтрак.
Конечно, он не придумал ничего другого, кроме как зевнуть и завалиться на бок, ясно продемонстрировав, как ничтожен был ее день до его прихода. Серенити покачала головой дерзкому маленькому зверю и направилась в душ.
— Испекла твои любимые, — сказала тетя Дарла, когда Серенити вошла в кухню-столовую, приняв душ, чистая и одетая — слишком рано, сказала бы она себе.
— Круассаны с сыром и ветчиной. Твой дядя уже ушел; он помогает выследить пуму, которая убивает коз Томпсона. Они планируют заночевать в горах, затем отправиться к дому Билла за припасами, прежде чем снова уйти.
В течение летних месяцев, Уэйн был проводником на реке Белой.
Но не просто проводником, он был одним из лучших. Состоятельные люди со всего света приезжали на пирс «Коттер траут», чтобы провести несколько дней на реке, в надежде поймать большую форель с дядей Уэйном. Серенити была с ним пару раз, и хотя некоторые девушки ее возраста могли бы подумать, что находится на лодке в течение нескольких часов подряд, было бы скучно и нудно, но только не с дядей Уэйном в качестве проводника. Он был одним из тех людей, что мог заставить любого чувствовать себя в своей тарелке. Его спокойный настрой и умение говорить на любую тему делали его очень располагающим.
Не говоря о том, что мужчина питал известную любовь к пошлым анекдотам и стремился испытать свой материал на новых, ничего не подозревающих жертвах. Серенити уже начала полагать, что шокировать ему нравилось почти так же, как рассказывать «соль» шутки. В течение зимних месяцев, когда сезон рыбалки снижался, он перебивался случайными заработками. Иногда рубил дрова или помогал другим с их козами или крупным рогатым скотом. Он оставался занятым, чтобы быть уверенным.
— Так они собираются пробыть на холоде всю ночь? — спросила Серенити.
— Они собираются сделать все возможное, чтобы убить то, что убивает его коз. Это же средства Томпсона к существованию; каждая убитая коза олицетворяет неоплаченный счет, — сказала Дарла. — Я собираюсь переодеться. Не уходи не попрощавшись.
Серенити жестом дала добро, пока наполняла тарелку чудесной благодатью, которую приготовила ее тетя, слишком сосредоточенная на еде, чтобы повернуться и посмотреть на нее. Девушку удивляло, что все они не страдали лишним весом, потому что тетя старалась накормить всех и каждого как можно чаще. Домашняя еда была ее версией объятий, преимуществом было то, что женщина фантастически готовила. Двадцатью минутами позже Дарла вернулась одетая, как пещерная женщина.
— Сегодня время истории? — спросила Серенити, откусывая круассан.
Дарла кивнула.
— Любимый день недели.
Женщина тепло улыбнулась, и Серенити с удовольствием осознала, как сильно тетя наслаждается своей работой. Большую часть своей жизни она работала на нескольких работах, не имея никакого времени для себя. Но с тех пор как Дарла начала работать в библиотеке округа Мэрион, она смогла бросить другие работы, и Серенити видела явные изменения в тетиной манере поведения. Неожиданно она стала оживленной и жаждущей нового дня, потому что ей, на самом деле, нравилась работа — не только потому, что это был единственный способ скоротать долгие дни.
— Какая история сегодня?
Дарла начала мыть тарелки, оставшиеся от завтрака, и рассказывала:
— Эта книга — версия диснеевского мультфильма «Семейка Крудс». Ты его видела? Он такой смешной.
— Нет, этот мультик я не смотрела, но слышала, что он хороший, — признала Серенити.
Дарла повернулась и посмотрела на нее, вытирая руки посудным полотенцем.
— Ты слишком много работаешь для кого-то твоего возраста, Сара Серенити.
Тетя имела привычку называть ее двойным именем. Серенити полагала, что это было южной традицией.
— Почему бы тебе не сократить часы в ветклинике? Я знаю, ты думаешь, что не сможем обойтись без денег, которые ты приносишь, но мы справимся.
Серенити покачала головой.
— Я не хочу отказываться от часов. Мне нравится работать с животными. С ними нет проблем, и они любят безоговорочно.
— Полагаю, что тот мальчик из колледжа, который только что начал там работать, тоже довольно милый, — сказала Дарла с усмешкой.
— Умоляю, — оскорбилась девушка. — У меня нет времени на недоразумение зовущееся мальчиками.
Взгляд, которым Дарла наградила ее, показал, что тетя не слишком-то ей верит. По правде говоря, Серенити просто не встретила никого такого, чтобы тратить энергию на отношения. Конечно, она замечала красивых парней, и Дарла была права, Джексон, который два месяца назад начал работать в клинике, был определенно симпатичным. Но во всем остальном, ничего для нее не сделал. Она была не готова отдать свое сердце тому, кто ради нее не был готов свернуть горы. Она хотела, чтобы сердце колотилось, поджимались пальцы, в животе все обрывалось — тот вид притяжения со сбившимся дыханием, когда он входит в комнату. Пока этого не случилось, девушка не готова к каким-либо отношениям с противоположным полом.
