Зеркало войны (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
- Вас что-то не устраивает, любезнейшая?
Тетя Параша надулась и отстранилась.
Законы она знала плохо, поэтому предпочла помолчать. А вдруг потом ее привлечь за что-то смогут?
По счастью, сидеть пришлось недолго. Не прошло и десяти минут, как из кабинета номер пять вышли люди, потом выглянула секретарша и вежливо пригласила:
- Кто следующий, на десять тридцать? Заходите!
Мария-Элена чуть замешкалась, и первой в кабинет, с грацией боевого слона, ринулась тетя Параша.
***
Внутри кабинет выглядел не слишком презентабельно.
Стены были окрашены в персиковый цвет, но мебель удручала.
Здоровущий стол для судьи был самым новым из имеющегося. Столик для секретаря был таким же престарелым и обшарпанным, как и мебель в коридорах, а стулья для клиентов заставили Матильду порадоваться, что платье - длинное. Иначе пришлось бы попрощаться с колготками.
Видимо, это беда районных судов - если их и финансируют, то по остаточному принципу.
Секретаршу Матильда разглядывала с профессиональным интересом.
Симпатичная девушка, с хорошо покрашенными и уложенными волосами, с длиннющими ногтями, с макияжем и в дорогой одежде. Да, Антону она бы больше подошла в приемную.
- Пфффф, - отозвалась Мария-Элена.
Матильда невольно улыбнулась. Подруга понимала, что не имеет права на ревность, в отношении Антона, и все равно ревновала и злилась. Но картинка-то на уровне? А какое там качество работы - еще большой вопрос.
- Встать, суд идет.
Вот уж никогда не ожидала Матильда услышать эту фразу. Но послушно встала. Они с Прасковьей Петровной выбрали места подальше друг от друга, и теперь та сверлила Матильду злым взглядом. А чего злиться-то?
Матильда бы сюда век не приходила, ей не оставили выбора.
Судьей оказалась симпатичная женщина лет сорока, полноватая, с темными волосами, уложенными в короткую модельную стрижку, в чем-то темном вроде мантии.
Она опустилась за стол, кивнула секретарю - и та отмерла.
- Прошу всех сесть.
И уткнулась в бумаги.
Судья посмотрела на Матильду, на Прасковью Петровну, чуть менее одобрительно.
- Добрый день. Ленинским районным судом рассматривается гражданское дело по иску Домашкиной Марии Ивановны к Домашкиной Матильде Германовне о признании недействительным...*
*- уважаемые читатели, чтобы не превращать книгу в протокол судебного заседания я урежу юридическую часть. Не имею ничего против юристов, но специфическая терминология, которой они пользуются, не всегда уместна в художественной литературе. Прим. авт.
Матильда внимательно слушала.
Судья объясняла.
Процитировала статью, огласила состав суда, разъяснила права и обязанности обеих сторон, предусмотренные законом, спросила про отвод, но тут обе стороны единогласно отказались - никто не имел ничего против судьи, спросила про представителей, и тут началось самое интересное.
По доверенности, Прасковья Петровна была законным представителем Марии Домашкиной. Та, в настоящее время не могла приехать, и выдала бумагу Параше.
На представление ее, Марии, интересов в суде.
А интересов было много.
В исковом заявлении мать требовала ответа по нескольким статьям, номера которых она записала в блокнот, почитать на досуге. А если русским языком, Матильда была виновна:
- в присвоении наследства - статья 1149 гражданского кодекса;
- в нарушении статьи 1148 того же кодекса - Мария Домашкина, оказывается, получила третью группу инвалидности и была нетрудоспособным ребенком наследователя;
- в использовании в корыстных целях недееспособности завещателя, т.е. якобы Матильда воспользовалась неадекватным состоянием бабушки и заставила ее подписать бумаги в свою пользу;
- вишенкой на торте - любящая мамочка еще и на алименты подала. Матильда совершеннолетняя, а мать инвалид, вот и...
Судья огласила весь список и уточнила у Матильды, все ли понятно.
Девушка вежливо встала со стула.
- Да, ваша честь. Мне все понятно, благодарю вас.
Мария-Элена давно перехватила управление над телом, и теперь Матильда могла только подсказывать, а то наломала бы дров.
У самой Матильды идей не было, но желание разломать о Парашину 'гулю' десяток стульев - было. Мария-Элена в этой ситуации держалась спокойнее.
- Вы согласны с предъявленным вам исковым заявлением?
- Нет, Ваша Честь.
Судья кивнула, словно и ожидала это услышать.
- Вы имеете право...
Все стандартно.
Примириться, отказаться, одуматься, вернуться...
Матильда бы все это с удовольствием проделала, но - увы. Придется тратить время и силы. Интересно, что за болезнь у ее мамаши? Третья группа дается далеко не всем, и если кто-то ходил по поликлиникам, он знает, как тяжело оформить инвалидность.
С ума сойдешь, пока всех врачей пройдешь.
Мамочка не поленилась.
С точки зрения Матильды, это свидетельствовало о ее несокрушимом здоровье. Или здоровущем блате. Есть исключения, есть, но большая часть больных просто не имеет сил, чтобы преодолевать все врачебные 'рогатки'.
Сначала спрашивали Прасковью Петровну.
Та в красках рассказала, как Матильда выгнала родную мать, как выяснилось, что она оттяпала в свою пользу все имущество покойной бабушки, а у матери - инвалидность, попыталась охарактеризовать саму Матильду, но тут уж нашла коса на камень.
Судья достаточно вежливо оборвала излияния, уточнив, что именно может дама сказать по делу. А моральный облик подсудимой...
Да хоть бы она была дочерью Чикатило - в данном судебном деле это не важно.
Дело дошло до Матильды.
Мария-Элена опять встала.
- Ваша Честь, разрешите мне предоставить суду копии некоторых документов?
- Каких?
- Свидетельство о государственной регистрации права собственности. Договор дарения. Договор ренты.
Судья кивнула, и Матильда передала документы секретарю, а уж та - судье. На ознакомление ушла пара минут, потом судья подняла на Матильду потеплевший взгляд.
Ну да.
Уже не хищница, которая воспользовалась беззащитностью старушки, а просто внучка, которая жила вместе с бабушкой, заботилась о ней, да и сроки оформления документов вызывали доверие. За пару лет до смерти Майи Домашкиной. Не за месяц или за неделю, нет...
Завещатель сперва распорядился, а потом пожил в своей квартире, умер в ней же, был похоронен со всем почетом...
Прасковья Петровна сверлила Матильду злобным взглядом. От герцогессы все отлетало, как от стенки. Куда уж этой корове до матушки-настоятельницы Эралин!
Вот где был гибрид гарпии с василиском, а Параша - жалкая дилетантка.
- С вашего позволения, Ваша Честь, я поясню?
- Да, пожалуйста.
- По вопросам искового заявления. Бабушка оформила дарственную на меня еще когда я стала совершеннолетней. Бабушка была в здравом уме, в твердой памяти, она отдавала себе отчет в своих действиях, и это могут подтвердить и нотариусы, у которых она все оформляла, и врачи из поликлиники, в которой она лечилась. Если нужно, я представлю список с телефонами и адресами.
Судья кивнула.
Мария-Элена восприняла это, как разрешение продолжать.
- Так же, я могу пригласить свидетелей, которые докажут, что я жила с бабушкой всю свою жизнь, я заботилась о ней до ее последнего дня, и упрекнуть меня не в чем.
- А я могу представить свидетелей обратного! - рявкнула Параша. - Шалавилась ты, а не заботилась!
Судья перевела гораздо менее благосклонный взгляд на Прасковью Петровну.
- Попрошу вас держать себя в руках. Иначе я приму меры.
Гадкая тетка заткнулась. Но глаза у нее стали как две иголки. Мария-Элена пожала плечами и продолжила.
- Более того, я не видела свою мать уже шестнадцать лет.
Судья прищурилась. Дело переставало быть томным.
- Поясните?
- Когда мне было два года, мой отец решил бросить мою мать. И уехал. Мать поехала за ним, бросив меня на попечение бабушки. С тех пор я ее не видела и даже не сразу узнала. Только когда она предъявила документы. Поэтому я считаю, что ее претензии на какие-либо алименты неправомочны, Ваша Честь. Она меня не растила, не воспитывала, впервые увидела около месяца назад, и сразу же решила, что мне надо продать квартиру и уехать в поселок, чтобы служить нянькой для детей, которых она потом нарожала. Я отказалась, что и привело к закономерному результату. Если это необходимо - я также могу предоставить свидетелей.
