Курсантка с фермы. Имитация любви (СИ) - Грин Агата (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

— Ветрова, преподаватели вам настолько надоели? — весело поинтересовался Лохму.

— Простите, профессор, – я повернулась к лирианцу.

Ко всем курсантам профессор Лохму относится с уважением и пониманием. Однажды и мне помог прийти в себя после срыва, и только по доброте душевной не сообщил, куда следует, о моей слабости. В общем, золотой мужик, даже с учетом лирианского происхождения.

— У вас такой драматичный вид, Ветрова. Могу я поинтересоваться, чем он вызван?

— На самом деле, профессор, не знаю. Просто … все так странно, — замялась я. Лохму настолько доброжелателен, а я настолько эмоциональна, что вполне могу все ему выболтать.

— Вас потянуло на философию из-за распределения?

— Можно и так сказать, профессор.

— Так все просто, Ветрова. Не хотите никуда лететь – сломайте себе руку-ногу, и тогда не попадете в учебку на инструктаж и, соответственно, вас никуда не отправят, — пошутил профессор, у которого явно было очень хорошее настроение.

Он вышел из лифта, насвистывая, и не представляя, что я эту идея возьму на вооружение. А у выхода из корпуса я заметила Экри. Как и все, он торопился на ужин.

— Ниджер! — окликнула я его. — Подожди!

Я догнала парня.

— Все еще расстроен из-за распределения?

— Нет.

Обычно Экри разговорчив со мной, а сейчас процедил только «нет», да и то так, как будто ему жалко. Значит, он тоже считает, что я отправляюсь на Хауми потому, что за меня кто-то попросил.

— Я не знаю, почему тебе досталась Гебума, а мне Хауми. Но если ты не прекратишь смотреть на меня так, я тебя пну.

— Видел я, как ты пинаешь. Ребенок лучше справится, — ответил Экри, и его взгляд чуть-чуть потеплел. Все еще не верит.

Мы замедлили шаг.

— Не могу понять, чем тебе не нравится Гебума. Климат похож на тектумский, иная раса в наличии…

— На Хауми проходят практику лучшие.

— Кто сказал?

— Так считается.

— Экри, можно и на Горунде практику пройти, и она не будет ничем не хуже, чем инопланетная. Все эти ограничения ты сам себе поставил.

Старшина покачал головой:

— Нет. Самые сложные задания даются на Хауми, Гебума – для середняков. А Горунд… для остальных.

— А что тебе Солд сказал? — полюбопытствовала я.

— Решение принято. Ничего не изменить, — пафосно вымолвил страдалец.

Я остановилась. У Экри есть Род, деньги, здоровье, красота, он учится по престижной специализации и при всем при этом мнит себя несчастным! Будь я на его месте, я бы… а, впрочем, ладно. А то окончательно увязну в депрессии.

— Несчастный ты, — сказала я. — Обделенный, недооцененный. Держись, Экри, и переживи этот удар судьбы с достоинством.

— Прекрати, Ветрова. Терпеть не могу, когда ты начинаешь брызгать ядом.

— Да я еще и не начинала, так, примерилась.

— Тебе Хауми досталась, но ты кривишься и вздыхаешь. Что не так?

— Все не так.

— Радовалась бы лучше, что есть покровитель и от него есть толк.

Ах вот как! Я развернулась и пошла как можно дальше от старшины, задаваясь вопросом: почему всем так легко верится в мою продажность? У меня что, на лбу горит соответствующая надпись?

— Ветрова! Стой!

— Не могу, мне надо срочно звонить покровителю!

Центаврианин быстро меня догнал, схватил за локоть.

— Извини, ляпнул, не подумав.

Вот тебе! В голень! Не ожидая удара, центаврианин охнул.

— Ты что творишь?

— Извини, пнула, не подумав!

Я отвернулась от Экри. Кажется, мы выбрали неподходящее место для разборок: прямо на нас глазел препод. Какое-то мгновение он явно подумывал над тем, чтобы подойти, а потом покачал головой и пошел дальше.

— Это Военная академия, Ветрова, — прошептал Экри, потирая больное место. — Приказы здесь не обсуждаются.

Знаю. В том и проблема: все уже решено, завтра меня отправят в учебку на инструктаж, а через два дня – на Хауми. А на самой планете меня будет ждать альбинос. Не могу же я заявиться к самому декану и потребовать изменить приказ?

Но зато я могу сделать кое-что другое.

Мы дошли до столовой, встали в очередь. К моменту, когда роботы наложили на наши подносы набившие оскомину «яства», я уже знала, что, как и чем буду ломать. Потому, когда мы сели за стол, мне кусок в горло не лез.

— Ты все? — спросил Экри. Он с ужином быстро расправился.

— Нет, — тяжело проговорила я. — Что-то не лезет.

— Ну, так не ешь.

— Надо. У меня недобор массы, ты же знаешь.

— Да брось ты ужин. А то давишься.

— Отстань, Экри, хочу и давлюсь!

Центаврианин закатил глаза, забрал свой поднос и пошел. А я посмотрела на свой. Тяжелый. Таким при желании и убить можно. Вот бы альбиноса им!.. Но нельзя отвлекаться. Нужно рассчитать силу и решиться. Прямо сейчас.

Я взяла поднос левой рукой, примерилась и бухнула углом по пальцам правой руки.

[1] Далее по тексту «п.е.»

Глава 2

Медсестра при виде меня нисколько не удивилась – одарила только взглядом в духе: «Вот и ты, а я уже начала волноваться. Что на этот раз?» Я показала ей покрасневшие распухшие пальцы – особенно распух указательный. Больно было так, что я успела раз двести пожалеть о затее с переломом.

— Тренировка? — спросила лирианка.

— Нет, поднос.

— Ветрова, каждый раз, когда я смотрю на тебя, задаюсь вопросом: что ты делаешь в Военной академии?

— Учусь.

Отведя меня к диагностической камере, женщина помогла улечься. Стенки камеры закрыли меня от медсестры. Перетерпев обязательную вспышку боли вначале (результат подключения к нервной системе), я стала ожидать вердикта. Через пять минут стенки камеры раздвинулись, выпуская. Лирианка хмыкнула и начала что-то заполнять в своем планшете.

— Перелом? — с надеждой спросила я.

— Сильный ушиб.

Надежда издохла, а я застыла с мученически-растерянной гримасой. Как же так? Я что, зря занялась членовредительством?

Еще раз осмотрев пальцы, женщина подозрительно на меня покосилась:

— Поднос?

— Да, я торопилась в столовой, и вот результат.

Обманывать старших, тем более лирианцев – бесполезно. Медсестра отлично поняла, что поднос упал не сам, и не случайно. Но звонить Солду не стала. Посмотрев на меня всевидящими глазами старшей расы, она вздохнула:

— Поставлю тебе полдозы регенерационного, иначе не допустят к тестам. Обойдешься без обезболивающего, Ветрова. Это тебе наказание за нарушение Устава. Запомни: пока ты курсантка, ты себе не принадлежишь. И вредить себе права не имеешь. Понятно?

— Так точно.

Курсантов отправили в учебные центры, проходить последние тесты и инструктаж перед полетом. Несколько часов полета на аэробусе, и вот мы на Тектуме, млеем от жары и предвкушаем ор инструкторов. Инфо-браслеты, подстраиваясь под системы учебки, замигали. Пока шла настройка, нас намеренно держали под палящими лучами Толимана, не позволяя встать в тенек.

«Привычный садизм инструкторов», — подумала я и поглядела на свои все еще красные, но уже не раздутые пальцы. Прошлую ночь я еле перетерпела. Зато к вечеру не будет даже отголосков боли, останется только невыносимое желание чесать пальцы и бедро, куда ставили укол. А пока что… пока что я стою на жаре голодная, уставшая, с неприятно пульсирующими пальцами.

Тулл, с которого ручьем тек пот, спросил:

— Ты как?

— Нормально, — напряженно ответила я. Моя макушка нагрелась так, что казалась раскаленной, начинали дрожать колени. Только бы не упасть в обморок!

— Хорошо, что мы здесь всего два дня проведем.

— Два дня с концентратом вместо нормальной еды покажутся мне вечностью.

— Ты даже концентрат жадно лопаешь, Ветрова, — вяло рассмеялся Слагор, и мой желудок согласно заурчал.

Наконец, нас начали запускать в учебку. Пройдя обычный контроль на проходной, мы собрались в Муравейнике, выслушали общее объявление и разошлись по столовым, где запихали в себя концентрат. Эта жижа добавила сил, и я уже не казалась самой себе полуживой.