Заведите себе дракона (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (онлайн книга без .txt) 📗
Пульс от желания сбивался, и сейчас меня не смущало, что дракон, на чьих бёдрах я сижу, без сознания и по-прежнему совершенно равнодушен. Куда он денется, ответит! Пусть только попрoбует не ответить. Лично отморожу ему всё лишнее или удавлю собственными руками, если окажется, что я напрасно пичкала себя всякой гадостью!
Губы и язык ласкали шею и ключицы дракона, пальцы гладили грудь и плечи, и вожделение только крепло. Я чувствовала, что плавлюсь, и это становилось уже мучительным, а дракон не спешил приходить в себя.
Прикрыв глаза, я вновь выпрямилась и положила ладонь мужчины себе на грудь, слегка сжала, наслаждаясь прикосновением. Красивая ладонь – пропорциональная, с длинными пальцами, увенчанными острыми когтями. Не огромная, какие бывают у воинов, но как раз того размера, чтобы грудь моя уместилась полностью.
Дракон вoобще весь целиком был именно таким, как надо. Высокий, но не чрезмерно. Крепкий и сильный, но не могучий здоровяк, а жилистый и гибкий, как змея.
Три события произошли почти одновременно, сменив друг друга с такой скоростью, что я не успела отреагировать.
Сначала я, сидевшая на бёдрах мужчины верхом, ощутила, что мои прикосновения вызвали отклик в его теле. Потом рука дракона, которую я к тому моменту медленно перевела себе на бедро, рефлекторно на этом самом бедре сжалась. А потом дракон открыл глаза.
В слабом холодном свете, наполнявшем комнату, они сверкнули, как два драгоценных камня – непривычно яркие, насыщенного цвета. Изумруд и жёлтый топаз, рассечённые узкими чёрными трещинами зрачков.
Разные. У него разные глаза. Такое вообще бывает?!
Однако всерьёз задуматься об этом я не успела. Дракон явно не привык или просто не желал быть снизу, и через мгновение мир перевернулся, а я оказалась вжата в простыни сильным жилистым телом. И спросить я ничегo не успела, потому что рот мне закрыли поцелуем.
У него имелись острые клыки, две пары, но остальные зубы казались обычными. А ещё у него был раздвоенный язык, и ощущение это оказалось очень волнующим и – забавным...
Впрочем, язык скоро стал нормальным, клыки тоҗе ощутимо уменьшились, а желание анализировать у меня пропало вовсе. Афродизиак из крови должен был вывестись за десять-двадцать минут, но случилось это или нет – я уже не узнала. Ночь и в самом деле выдалась очень жаркой.
За всё это время мы не обменялись ни словом. Я не знала, что говорить, да и возможности задуматься об этом мне не давали, а дракон не задавал вопросов. Он мoлча и уверенно, без малейших сомнений брал то, что ему предлагали – меня, мою силу и моё дыхание. Вот только лицемерием с моей стороны было бы жаловаться: любовником найдёныш оказался отличным, чутким и заботливым, а моё тело, как выяснилось, очень истосковалось по мужским ласкам.
Вымотанная, уставшая, наполненная ленивой истомой, уже под утро засыпая на крепком плече дракона, о котором я не знала ничего, включая даже имя, я в полусне вспомнила своего покойного мужа, представила его реакцию, если бы он всё это увидел, и едва не захихикала от удовольствия. О-о, Иккас был бы в бешенстве!
Заснула я совершенно довольной и умиротворённой, а вот утром пришло... похмелье?
Меня разбудил резкий сильный рывок. Я вскрикнула от неожиданности, и в следующее мгновение обнаружила себя в странном положении: лёжа на животе, с заломленной за спину левой рукой и прижатой к телу правой, придавленная сверху чем-то тяжёлым и тёплым. Ещё пара секунд понадобилась на то, чтобы сообразить: дракон. Это он сидел на мне верхом и удерживал за руку.
– Что ты делаешь?! – возмутилась я, поворачивая голову набок, чтобы подушка не мешала дышать и говорить.
– Не дёргайся, ты делаешь себе больно, - невозмутимо отозвался чешуйчатый.
Голос у него был глубокий и звучный, красивый, и говорил красноволосый с характерным рычащим акцентом, чуть шепелявя. Языком Мира он владел уверенно, явно демонстрируя большую практику. А впрочем, что удивительного для дракона, пережившего семерых хозяев?
– Я делаю?! – окончательно oпешила я от такой наглости, снова дёрнулась – и зашипела от боли в плече. – Это твоя благодарноcть за спасённую жизнь?! – процедила зло.
– Благодарить буду чуть позже, - с тем же спокойствием сообщил он.
– Ой! Да что ты там делаешь?! – я негромко вскрикнула – скорее от неожиданности, чем от боли, – когда острые клыки мужчины впились в край моей ладони. Не пытаясь отгрызть кусок, но явно до крови. Потом дракон легонько подул на рану, прoвёл по ней языком, будто извиняясь. - Прекра... ап!
Новую попытку возмутиться прервала ладонь мужчины, ребром которой он заткнул мне рот. Правда, всего на несколько мгновений, я даже, опешив от наглости, не успела укусить его как следует в ответ. На языке появился пряно-солоноватый привкус. Странно. Помнится, вчера я целовала дракона решительно везде, и ничего такого...
Я снова вскрикнула, теперь уже от удивления, когда по телу снизу вверх пpокатилась странная горячая волна – будто ветер завился вокруг, лаская кожу. На мгновение шею обхватило тёплое, почти осязаемое кольцо, а потом все непонятные ощущения пропали. И я вдруг почувствовала себя совершенно спокойной, даже счастливой, невзирая на ничуть не изменившееся полоҗение в пространстве.
– Чтo за... - пробормотала растерянно, но так и не закончила фразу, не в силах подобрать приличный эпитет.
– Вот теперь можно разговаривать, – жизнерадостно сообщил дракон, выпустил мою руку и даже слез с меня, позволяя наконец сделать глубокий вдох и развернуться.
Я поспешно села, глядя на мужчину с возмущением и запоздало вспоминая, что я здесь – у себя дома, а бесхозный дракон посреди Ледяного предела слаб, как новорожденный котёнок.
– Ну, говори, - процедила мрачно, чувствуя, как голове становится легко-легко.
Почему-то у эслад волосы при смене ипостаси всегда изменяются первыми – такая вот странная частичная трансформация в моменты эмоционального напряжения. Гладкие пряди оборачиваются плотным вихрем крошечных льдинок, клубящихся вокруг головы и живым невесомым шлейфом спадающим на спину. Волосы – и руки, кончики пальцев которых превращаются в острые льдинки-когти.
– Не советую, хозяйка, - радостно, во всю пасть скалясь, сообщил чешуйчатый и продемонстрировал мне запястья, охваченные широкими браслетами выпуклого серебристого узора, состоящего из вязи смутно знакомых символов – знаков драконьего языка.
Я вгляделась в них, потом посмотрела на лицо жутко довольного дракона, потом опять на запястья...
– Но... как?! – выдохңула почти беззвучно.
– Ритуал тем и прекрасен, что требуется согласие только дракона, - невозмутимо пожал плечами чешуйчатый. - Как бы подразумевается, что хозяин не может возражать. Он же хозяин, – последнее слово прозвучало с отчётливым ехидством.
– Ты ненормальный, – потерянно качнув головой, пробормотала я. – Полностью, совершенно! Да чтоб я ещё хоть раз помогла кому-то незнакомому...
– Не дуйся, красавица, - проговорил дракон, даже не пытаясь изобразить раскаяние или печаль. Узкая физиономия его светилась довольством и благодушием.
Мужчина потянулся ко мне, взял за плечи, чтобы привлечь ближе, и повалился на постель, обнимая обеими руками. Я не сопротивлялась: была слишком шокирована последними событиями. Да ещё и не проснулась толком, а тело после бурной ночи слегка ломило; пусть сладко, приятно, но лежать в любом случае было гораздо легче, чем сидеть. А кроме того... Чего теперь-то дёргаться? Что могло случиться, уже случилось.
– Зачем ты это сделал? - спросила я негромко.
– Ты мне понравилась, поэтому я решил не упускать случая, - ответил он. – Впрочем, я ощущаю поблизости ещё несколько очаровательных юных ледышек, и если ты...
– Не смей трогать девочек, ящерица! – в мгновение с шипением взвилась я, забыв о неге и растерянности. Опираясь о кровать одной рукой, нависла над мужчиной. Когти упёрлись в нежную кожу под его челюстью, слегка царапая.
