Грешные ночи (ЛП) - Шоуолтер Джена (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Последние тринадцать дней её держали в карцере — тёмной комнате с мягкими стенами, где отсутствие всяких эмоций медленно сводило Аннабель с ума. Ей катастрофически не хватало общения, она была готова на любое взаимодействие... пока Фитц-извращенец не накачал её наркотиками и не устроил "фотосессию".
Этим утром он освободил её из заключения в одиночной камере под предлогом прогулки. Аннабель не была дурой. Она знала, что таким образом он надеялся подкупить её своим хорошим обращением.
"Если бы мама и отец могли видеть меня сейчас..."
Аннабель подавила внезапный, судорожный всхлип. Молодая, милая девушка, которую они любили, умерла, душа как-то ещё жила внутри неё, преследуя её. В худшие времена, она будет помнить вещи, которых не стоило помнить.
"Попробуй это, милая. Это будет самая вкусная вещь из тех, что ты пробовала!"
Мама Аннабель была ужасной поварихой. Шэки получала удовольствие, изменяя рецепт в попытке улучшить его.
"Ты это видела? Ещё один тачдаун команде Сунерс!"
Её отец был закоренелым футбольным фанатом. Он болел за команду О.У. из Оклахомы три сезона, и не думал прекращать.
Аннабель не могла позволить себе думать о них — о своих матери и отце, о том, какими замечательными они были... и... о, она не могла остановить то, что произошло... Образ матери занял центральное место в её голове. Аннабель видела ниспадающие иссиня-чёрные волосы, такие же, как у неё. Глаза насыщенного золотистого оттенка, который Аннабель хотела бы иметь. Кожа богатого цвета смеси меда и корицы без единого изъяна. Шэки Миллер — ранее Сэки Танака — родилась в Японии, но выросла в Джорджтауне, штат Колорадо.
Родители Шэки сошли с ума, когда она и белый-на-сколько-только-возможно Рик Миллер безнадёжно влюбились друг в друга и поженились. Он приехал домой на выходные из колледжа, встретил её и вернулся вновь, чтобы быть вместе с ней.
Аннабель и её младший брат стали истинными наследниками своих родителей. У них были мамины волосы, цвет кожи и овал лица, но ростом и худощавым телосложением они были в отца.
Хотя непонятно, чьи глаза унаследовала Аннабель: Шэки или Рика...
После того ужасного утра в гараже, после ареста Аннабель за убийство родителей, после признания её виновной, после вынесения пожизненного приговора и заточения в учреждении для душевнобольных преступников, она наконец нашла в себе мужество посмотреть на себя в зеркало. То, что Аннабель увидела, поразило её. Глаза прозрачные как зимний лёд Арктики, жуткие и стеклянные, почти синие, без намека на человечность. Хуже того, она могла видеть этими глазами вещи, которые никто не должен был видеть.
И боже, нет, нет, нет. Пока в кругу доверия каждый ныл о своей проблеме, из дальней стены помещения появились два существа, и остановились, чтобы определить своё местоположение. Сердце Аннабель заколотилось в груди. Она посмотрела на остальных пациентов, ожидая увидеть на их лицах выражения ужаса, но, казалось, больше никто не замечал визитёров.
Как такое могло быть? Одно существо обладало телом лошади и торсом человека. Вместо кожи оно было покрыто мерцающим серебром... металл? Его копыта были цвета ржавчины, возможно, тоже из какого-то металла, и смертельно острые.
Его спутник был ниже, с сутулыми плечами, острыми, торчащими рогами, и ногами, повёрнутыми в неправильную сторону. На нём была только набедренная повязка, а мускулистая грудь была покрыта шрамами и шерстью.
Запах тухлых яиц, настолько же знакомый, насколько и отвратительный, заполнил комнату. Аннабель прожгла насквозь первая волна паники и гнева, токсичным смесям которых она не могла позволить контролировать себя. Это лишило бы её концентрации и замедлило рефлексы — её единственное оружие.
А Аннабель нуждалась в оружии.
Существа, являвшиеся ей, были разных форм и размеров, всех цветов, обоих полов и, может даже какого-то среднего рода, но у всех была общая черта — они всегда приходили к ней.
Каждый доктор, который занимался лечением Аннабель, пытался убедить её, что существа — всего лишь плод её воображения, комплекс галлюцинаций. Несмотря на раны, которые существа оставляли после себя на её коже — раны, которые, как утверждали доктора, Аннабель наносила себе сама — порой она им верила. Однако Аннабель не прекращала бороться. Ничто не могло остановить её.
Светящиеся красным глаза, наконец, остановились на ней. Мужчины улыбнулись и обнажили острые клыки, с которых капала слюна.
— Моя, — произнёс тот, что похож на лошадь.
— Нет. Моя! — Заявил тот, что с рогами.
— Есть только один способ разобраться с этим. — Конеподобный облизнулся в предвкушении. — Забавный способ.
— Забавный, — согласился рогатый.
"Забавный" — кодовое слово для "выбить всё дерьмо из Аннабель". По крайней мере, они не попытаются её изнасиловать.
— Неужели вы не понимаете, мисс Миллер? — Однажды спросил один из докторов. — То, что эти существа не предпринимают попыток изнасиловать вас, доказывает, что они всего лишь галлюцинация. Ваш разум останавливает их от того, с чем вы не можете справиться.
Как будто она могла справиться с остальным.
— А как вы можете объяснить раны, которые остаются у меня после связи с существами?
— Мы нашли инструменты, которые вы прячете в своей комнате: заточки, молоток, до сих пор не можем выяснить, как у вас они оказались, осколки стекла. Мне продолжать?
Да, но инструменты были для самозащиты, а не калечения себя.
— Кто будет первым? — Спросил конеподобный, вернув девушку из воспоминаний.
— Я.
— Нет, я.
Они продолжили спорить, но эта передышка длилась недолго. Она никогда не длилась долго. Адреналин переполнял тело Аннабель, заставляя её дрожать.
"Не беспокойтесь. Вы получите это".
Хотя другие пациенты не были в курсе того, что происходило вокруг, они все были очень чувствительны к переменам её настроения. Всхлипы и стоны зазвучали вокруг Аннабель. Мужчины и женщины, молодые и старые, начали ёрзать на своих стульях, желая убежать.
Охранники, караулившие единственный выход, напряглись, готовые поднять тревогу, но не уверенные в том, кто виноват.
А Фитц-извращенец знал. Он буравил Аннабель своим взглядом "короля всего мира".
— Ты выглядишь обеспокоенной, Аннабель. Почему ты не хочешь поделиться с нами тем, что тебя волнует, м? Ты сожалеешь о своём предыдущем срыве?
— Чтоб ты сдох, Фитц-извращенец — Она перевела взгляд на существ. Сейчас они представляли большую угрозу, чем доктор. — Придёт и твоя очередь.
Он втянул воздух.
— Ты не имеешь права говорить со мной подобным образом!
— Вы правы. Извините. Я имела в виду... чтоб ты сдох, доктор Фитц-извращенец!
"Безоружна не значит, беззащитна", — подумала Аннабель. Её ничто не связывало. Сегодня она докажет это тем существам и Фитцу-извращенцу.
— Дерзкая, — сказал коненоподобный с радостным кивком.
— Так жаль калечить такой экспонат, — хихикнул рогатый.
— Тем более, что только я буду её калечить!
Так начался очередной раунд их спора.
Краем глаза Аннабель увидела, как хороший доктор просит жестом одного из охранников подойти. Она знала, что парень зажмёт ей рот жёстким захватом, прижмёт её к своему животу, чтобы удержать на месте. Унижающее и двусмысленное положение оскорбляло и в тоже время пугало Аннабель из-за отсутствия возможности укусить, так что Фитц-извращенец мог вколоть ей ещё одно успокоительное.
Нужно действовать сейчас. Нельзя ждать. Не давая себе времени на раздумья, Аннабель подпрыгнула, прижимая колени к груди, скользнув связанными руками под задницу и через ноги. Занятия по гимнастике её не подвели. Теперь руки были впереди. Она развернулась, схватила и сложила стул, приспособив его под щит.
