Белая ворона в академии Аусвер (СИ) - Хант Диана (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
По тому, как напряглись плечи моего странного сопровождающего, я поняла, что ему таки есть, что мне ответить. Но он сдержался.
Быстро запихнув испорченные вещи в испорченный же чемодан (не оставлять же их здесь), хлюпая платьем и чуть-чуть носом, я поплелась следом.
А так чудесно всё начиналось…
Глава 2. Юджин
Да не собирался он её обижать! Злиться, обзываться… И тем более толкать в лужу.
Справедливости ради — в лужу-то он её не толкал как раз. Тут уж сама виновата, неуклюжая.
Просто взбесила. Вот прям до белых глаз взбесила. Из какой дыры её вытянули?!
И Касьяна жалко было чуть не до слёз. Как вспомнил того в день своего прибытия в Аусвер… Касьяна назначили его, Юджина, куратором. Высокий, плечистый, смешливый. Душа компании, рубаха парень. Юджин рядом с ним себя закомплексованным заморышем чувствовал.
Тот его после первого «забора» принял, чуть не на руках в комнату отнёс. Сам учебники приволок, ещё и надавал по щам тем, кому огненная шевелюра первокурсника казалась удачным объектом для шуток.
Это сейчас он — самый популярный парень в Аусвер, предмет мечтаний всех девчонок. Ну да на то своя причина есть, дело не только в сильном даре и яркой внешности.
Но тогда… Он же по дороге несколько раз сбежать пытался. Пытался, ага. «Приехал» спелёнатый, как младенец, в магнитных кандалах, практически без сил. Так что после первого «забора» думал, помрёт. Но потом отживел. И даже многих обошёл. Магистры своё дело знают. Доить могут годами… Скоты! Твари!!
Как же он их всех здесь ненавидит!!!
Юджин как увидел сегодня, что новенькая Касьяна толкнула, причём как нарочно, в самую фистулу попала… чуть с катушек не съехал.
Да какого ж сфинкса она не в те ворота попёрлась?!
Хуже всего была жалость. Режущая, острая, давящая. Выжирающая изнутри, обессиливающая. Рвать такую с корнем, рвать! Пусть лучше вообще без этого, без эмоций, чем вот так.
Такая маленькая, худенькая, с виду совсем ребёнок… Эти сволочи, что, малолеток уже берут?! Мало им уже полсотни магов с тщательно лелеемым даром?
Беленькая такая, и волосы белоснежные. Тонкие, как пух. Ни дать, ни взять одуванчик. А глаза как две агростеммы, или, как мама их называла, куколки… «Куколки» появлялись в их саду уже весной и цвели до прихода осени. Розовые, очень хрупкие, на тоненьких ножках. И на ночь они закрывались, словно засыпали, чтобы утром, омытые росой и рассветом, подставить лица новому дню.
А по праздничным субботним обедам мама всегда украшала ими стол…
И каким ветром такое вот чудо занесло в Аусвер?
Касьян небось тоже прифигел.
В Аусвер отбирают вообще-то кого покрепче.
Правда, справедливости ради, стоит отметить, что дар у девчонки сильный. Юджин издали заметил свет её ауры. На него и пошёл, кстати. Из любопытства. Посмотреть, что за чудо такое. По сравнению с ней аура того же Касьяна — ещё пару лет назад пылающая, как факел, сейчас так, гнилушка…
Потому он и не сдержался. Ничего, переживёт. Такую не то, что в лужу, в ледник спать уложи — и ничего ей не будет.
А уж когда она «радуге» обрадовалась, руки зачесались, чтобы придушить дуру!
Юджин пнул ни в чём не повинный бордюр и принялся подниматься по лестнице в мужскую часть общежития. Можно, конечно, на лифте, но нужно тренировать мышцы.
Касьян, который в отличие от него, подъёмником воспользовался, уже валялся на кровати. Цедил настой антидонника, отходил. Как говорят Магистры, восстанавливался. И вид у него был такой в общем… Краше в гроб кладут.
Он поднял усталый взгляд на Юджина, когда тот вошёл и прикрыл за собой дверь.
А потом сказал неожиданно:
— Хорошая девочка, светлая.
Юджин даже зубами скрипнул. С досады. Или стыда?
— Глупая, — процедил он.
— Глупая, — не стал спорить Касьян. Уголок его губ дрогнул в полуулыбке. — А мы какими были, когда сюда попали?
Юджин нахмурился и пожал плечами.
— Да я как-то без иллюзий. Меня отец сдал. Продал, то есть. Ну как отец… Отчим. В общем, я знал, куда меня везут.
— А я сам пришёл, представляешь? — неожиданно широко улыбнулся Касьян. — Лыбился шо дебил, руки всем жал. Магистров… думал расцелую.
— Шутишь, — криво ухмыльнулся Юджин.
Касьян лукаво прищурился.
— Не во всём.
— И долго радовался? — не выдержал Юджин. — До «первой крови»?
— До «забора», — кивнул Касьян. — Да и потом… Знаешь, я же был весь такой идейный… Думал, жертвую часть магии на благо Триума, мол, доброе дело. Ну и верил в весь этот бред про гражданина Преториума, бьющегося сердца Триума, — продекламировал он, подражая Магистрам. — Верил, понимаешь? Кто ж знал, что они здесь выдаивают нас досуха…
— Все знают, — буркнул Юджин.
— Не все, — покачал головой Касьян. — Вон, девчонка новенькая явно не в курсе. Оно и понятно. Наверное, из какой-то глубинки. Ты же вот сам, из Багрового Каньона?
— Рядом, — хмуро ответил Юджин. — Наш дистрикт в дне пути. По магистрали, оно, конечно, быстрей…
— Вот видишь, — перебил Касьян. — Там у вас Хазира недалеко. Так что…
— Ей, наверное, «пустили» уже, — задумчиво пробормотал Юджин, чувствуя себя почему-то сволочью.
— Нет, на Распределении не пускают, — покачал головой Касьян. — Завтра. Завтра и куратора к ней приставят. Ты присмотри, Юдж, чтоб не обижали её, ладно? Глупышка ж совсем.
— Ладно, — нехотя пообещал Юджин. И ещё более нехотя добавил сквозь зубы: — И впрямь глупышка.
Глава 3. Бенжамин
Не собирался он вмешиваться. Магистры редко вмешиваются в личные дела студентов. И уж тем более нет до их разборок никакого дела деканам.
Тем более если ты к Аусвер имеешь самое косвенное отношение. Начальство, типа. По совместительству декан «Претория», или, если аббревиатурой от официального названия, ПУЭМа — Правительственного Университета Экспериментальной Магии. В общем, привык (должен, сфинксы его дери, привыкнуть!!!) смотреть на студентов Аусвер как на расходный материал. Живые — пока ещё живые — накопители энергии…
А вот на проверку оказалось (в который раз!), что не так уж и привык.
Наверное, потому что с виду девчонка, которую Эдгард приволок из дистрикта-113-А была совсем ребёнком. Эдгард, кстати, дубина. Как есть дубина. Его за чем отправляли в ту дыру? Правильно, за Свитком. Ну или на худой конец, за знамениями…
А вернулся мало, что без Свитка и без знамений, так ещё и с этой дурочкой восторженной.
Бенжамин на миг представил, что будет с девчонкой, когда поймёт, что из себя представляет Аусвер, зажмурился, содрогнулся всем телом и испытал странное облегчение от того, что присутствовать при этом не будет.
Да какого сфинкса!
Девчонке-альбиносу ещё повезло, что в Аусвер попала!
А ведь могла бы и в Хазиру. А там и до Диких земель недалеко.
В Танхарии, между прочим, на альбиносов охотятся. По-настоящему. С копьями и трубками с отравленными иглами. Население там тёмное, дикое. Магии у них нет: Четырёхликая не одарила своей милостью.
Тамошний культ основан на суевериях и дурацкой пустышке-вуду. Вот вроде и есть в этом что-то, — черепа-иголки-курильницы, — романтика, одним словом, хоть экскурсии вози, а результата всё ж никто своими глазами не видел. Стоит ли удивляться вере дикарей, что сердце альбиноса дарит небывалые силы?
Нет, не собирался он за неё заступаться…
И выходить из сегрегационной пагоды навстречу не хотел…
И уж тем более не собирался отодвигать студента ментальным щитом.
Но взбесил этот рыжий, что на неё наехал! Взбесила её покорность, искусанные губы, слёзы в непривычно розовых глазах. Она ведь слова ему не сказала! Молча проглотила обиду, словно всю жизнь только этим и занималась — терпела. И только по сморщенному носу и дрожащему подбородку видно было, что вот-вот разревётся.
И без того Четырёхликая не была к ней милосердна.
Это ж надо! Родиться непохожей на остальных. Для «темноты», что населяет дальние дистрикты, она, должно быть, урод… Да и Триум, конечно, не Дикие земли, но всё же альбиносы и здесь редкость.
