(не) детские сказки: Проклятье для мага (СИ) - Адьяр Мирослава (книга жизни .TXT) 📗
За спиной хрустнула ветка. Слишком громко, специально, чтобы привлечь мое внимание.
— Самодовольный упырь, значит?
Вздрогнув всем телом, я резко обернулась и чуть не захлебнулась воздухом, потому что маг подошел слишком уж близко. Вчера, сидя за столом, я и не думала, что он такой высокий!
Под плотным, облегающим тело свитером из тонкой шерсти проступали тугие мышцы. Они мягко перекатывались при каждом движении, и когда мужчина скрестил руки на груди, то к моему горлу подкатил удушливый ком страха и волнения: казалось, что одно движение длинных пальцев — и я могу остаться без головы.
Он не походил на моего отца или любого другого местного охотника — мощного, широкоплечего и грузного.
Скорее, на дикого кота, для которого ловкость — залог выживания.
Простой темно-серый плащ мягко облегал крепкие плечи и был изрядно потерт. Маг явно не из тех, кто предпочитал мягкую постель открытому небу. Потрепанные, но все еще крепкие сапоги повидали не одну дорогу, а к правому бедру была пристегнута кожаная сумка, когда-то выкрашенная в бордовый цвет.
Маг опирался на высокий посох, с острым, похожим на копье навершием из темно-синего камня. Только сейчас я заметила, что на безымянных пальцах у него было по два кольца. Бело-серебристые широкие ободки, испещренные синими прожилками. Холодный, сырой ветер взъерошил густые черные волосы, поднял пряди в воздух, открыв точно такое же колечко, поблескивающее в ухе мужчины.
Медово-золотые глаза слабо мерцали, но оставались такими же холодными, как и вчера.
— К твоему сведению, малышка, упыри — милейшие создания.
— Не называй меня так! — я вскинула голову и вытянулась в полный рост, в надежде стать хоть на дюйм выше. От чувства, что со мной во всех смыслах разговаривают свысока, во рту было кисло.
Маг только хмыкнул себе под нос, блеснул белозубой улыбкой и чуть наклонился. Двигался он так быстро, что я даже не успела понять, как мои волосы оказались намотаны на кулак, а голову зафиксировали — не вывернуться.
Вскрикнув, я хотела пнуть мужчину коленом, да побольнее — чтоб неповадно было лапать! — но, просто оставив посох стоять, он перехватил мою ногу второй рукой и сдавил с такой силой, что стало больно.
Рванув на себя, маг подтянул меня вплотную и, все еще самодовольно улыбаясь, впился в губы жестким поцелуем. Уперевшись ладонями в широкую грудь, я дернулась изо всех сил, но было проще выбраться из-под здоровенной глыбы, чем сдвинуть мужчину с места. Рука стянула волосы до колкой боли, удерживая мою голову так крепко, даже грубо. Горячий язык прошелся по зубам, будто умолял впустить его, позволить ворваться в рот.
От обиды и злости перехватило дыхание. Чувствуя, как медленно щеки наливаются густым румянцем, я попыталась вырваться — но куда там! Никакая сила в мире не помогла бы мне избавиться от капкана широкой ладони, медленно переместившейся на мое бедро.
Кончики пальцев мужчины жгли и морозили одновременно, скручивали мускулы тугими узлами, а сердце колотилось в груди испуганной птицей, билось о ребра, норовило вырваться наружу, расправить крылья и рвануть в чистое синее небо.
В горячечном тумане я успела порадоваться, что юбки в нашем поселении не в чести: слишком для них холодно. Все, чего мог коснуться наглый упырь — плотной ткани штанов.
— Все-таки упырь, да? — шепнул он, разорвав поцелуй, и, коснувшись губами уха, неожиданно больно прикусил мочку.
Странное оцепенение, сковавшее тело по рукам и ногам, слетело, будто его и не было.
Взвизгнув, я воспользовалась тем, что руки у меня свободны, и, хорошенько размахнувшись, влепила наглецу увесистую пощечину.
Едва не отбив ладонь!
Головешка у мага оказалась больно крепкой.
— Хищница, — пробормотал он и широко улыбнулся. — Ладно, живи пока.
От резкого толчка я растянулась на земле, в снегу, сгребая пальцами белую холодную труху. Так стыдно и гадко мне в жизни не было! Злые слезы подступили к глазам, но я сдерживала их из последних сил.
Я не доставлю ему удовольствие. Нет-нет-нет!
Поднявшись, я отряхнула штаны, поправила растрепавшиеся волосы и всем видом показала, что вот вообще ни капельки не больно и пусть катится во мрак! От вида красного пятна, расплывшегося на самодовольной роже, даже на душе потеплело.
Впрочем, ненадолго.
— И зачем тебе эта зубочистка, скажи мне на милость? — маг ткнул пальцем в короткий клинок, надежно пристегнутый к моему поясу.
— Чтобы защищаться, конечно!
Он замер на секунду, а потом расхохотался.
— Так же, как ты защитилась сейчас?!
— Отец меня учил, между прочим!
— Ах, ну да, отец учил, — маг отмахнулся.
И даже не подумал перестать ржать!
— Я просто не ожидала… нападения!
Его взгляд вдруг потерял всякую смешливость, а лицо стало серьезным, даже суровым. Темные брови вразлет сошлись к переносице, а широкая ладонь запуталась в длинных черных волосах и взъерошила их на затылке.
Он выглядел так, будто разговаривает с глупым, нерадивым ребенком, что впервые собирается с отцом на охоту.
— Волки, или какие еще твари из ведьминого леса, не станут тебе кланяться со словами: “Милостивая госпожа, я сейчас соизволю напасть”.
— Я в курсе! — упрямо нахохлившись, я повторила его позу, сложив руки на груди. Так мы и стояли несколько секунд, пристально рассматривая друг друга, как две одичавшие собаки, готовые броситься в бой.
— Если ты со мной не справилась, то с ними не совладаешь и подавно.
— Для этого у меня есть ты, — парировала я. — Я тебе плачу не за красивые глаза!
Мужчина усмехнулся так едко, что стало не по себе.
— Ты пока еще ничем не платишь, малышка. Но уже скоро.
Тяжело сглотнув, я отвела взгляд. Невыносимо было смотреть, как этот бессердечный наглец оценивает меня.
Ради брата. Пусть только Альва вернется домой!
— Выдвигаемся! — гаркнул маг резко, заставив меня вздрогнуть. — Поищем твоего ненаглядного братишку.
Илва
Страх сковал меня, мешал дышать, двигаться и думать. Я старалась не сталкиваться взглядом с магом и держалась в стороне, чтобы мужчина точно не смог меня схватить, даже если бы очень захотел. Ощущение его возбуждения было слишком отчетливым, жарким и липким, приставучим, как репей, случайно зацепившийся за рукав свитера.
Впервые с момента нашего знакомства стало по-настоящему страшно.
Вдруг обманет? Затащит подальше в лес и просто возьмет свое? Он прав: я не смогу справиться с чародеем.
Мысли, одна мрачнее другой, проносились в голове, а все, о чем я могла думать — бегство. Немедленное бегство!
Но тут же голосок здравого смысла осадил меня, прибил к земле и ударил по лицу стыдом и негодованием:
“Ты сюда пришла брата спасти. Сама же говорила, что готова на все, а теперь струсила?! Как малыш Альва сможет рассчитывать на сестру, если она готова нестись прочь, теряя сапоги, при одном только намеке на опасность?! Маг хочет тебя? Тоже мне — новость! Обрати его желание против него. Пользуйся его благосклонностью, его слабостями. Твоя цель — спасти брата! Все остальное не имеет значения”.
Не имеет значения…
Правда, не имеет?
Фолки выглядел раздраженным, измученным, но не пытался меня коснуться или что-то сказать. Он будто и в самом деле стыдился своей тяги, а вся его надменность и наглость растворились в темноте обступившего нас леса.
— Мы должны будем вернуться на это же место с твоим братом, — золотистые глаза опасно сверкнули, — или без него.
Я вскинулась, как испуганная птица. Что значит “без него”?!
— Такого уговора не было!
Маг стряхнул с плаща темные снежинки и подошел ближе, навис надо мной густой тенью, скалой, которую невозможно сдвинуть с места, как ни старайся, отчего в горле предательски пересохло. Подняв голову, я встретила его взгляд с вызовом, но совсем не чувствовала в душе уверенности в собственных силах.
— Я не давал никаких гарантий, малышка.
Голос его сел и охрип, прокатился по нервам раскаленным шелком, запутался в волосах, и я кожей ощутила прикосновение, которого на самом деле не было. Будто воздух вокруг уплотнился и поглаживал меня широкой невидимой ладонью.
