Обреченная (СИ) - Посох Анастасия (читать книги регистрация TXT) 📗
— Мам, — начала говорить я, прибавляя в тоне. — Ты ведьма!!!
— Я не хотела тебя втягивать в эти потусторонние дела. Ты совсем ещё ребёнок. Я пыталась защищать тебя, но ты настолько любопытна, что узнала это раньше положенного срока. И более того, этот гад очаровал тебя, а ты купилась! Ему не место в твоём мире…
— Не трогай его, — умоляла я её, видя, как умирает мой возлюбленный. Из глаз потекли струи солёной жидкости — слёзы. Впервые я переживала и боялась за его жизнь. — Пожалуйста. Он спасал меня всю мою жизнь, — кричала я на Лиззи, надрывая голос. От моих криков в горле появился большой ком, причиняющий мне боль. — Только благодаря ему я жива. Мама, не надо! Хватит! Он второй раз за сегодня рискует своей жизнью, чтобы спасти меня. Сколько раз я ещё должна повторить, что он не заслуживает смерти. Не сегодня! Ты должна быть ему благодарна за то, что я до сих пор жива, потому что он всегда меня спасал! А ты его сейчас убиваешь!
К Лиззи стало приходить озарение заслуги Гидеона, потому как фиолетовый луч стал слабеть, а в конце исчез совсем. В её глаза появились слёзы, чего я совсем не ожидала, а уж тем более не ожидал блондин. Она плакала, осознавая, что пыталась убить того, кого я люблю, после чего я её точно никогда за это не простила бы.
— Я пыталась тебя защитить от всего этого, — сквозь слёзы процедила она. — Ты просто не понимаешь, что твоя жизнь теперь не станет прежней. Пророчество гласит, что, как только ты узнаешь достаточно о рунах, у тебя останется год жизни. И это никак не исправить. Когда я узнала, что Гидеон снова в городе, который и должен был тебе рассказать про руны, я пожалела, что привезла тебя сюда. Но этого уже не изменить, не так ли? — она смотрела на Гидеона и спрашивала у него: — Тебе наверняка известно, как это изменить? Расскажи, я прошу тебя! Если тебе плевать на неё, то мне — нет.
— Да почему же все думают, что мне плевать на Черри? Я нашёл решение проблемы, но меня остановили. Я собирался уехать на месяц к Трэфратэлли, которые помогут ей. Я ночью посовещался с Эшли и Эдгаром, и мы сошлись на мнении, что Чёрные Мыши пойдут мне на уступки, если я помогу им в чём-нибудь. Я не хотел тебе говорить, Черри, — обратился он ко мне, притрагиваясь тыльной стороной ладони моей щеки, — потому что я знаю, что ты будешь против этой затеи. Но ты действительно для меня ценна.
И не из-за рун, как все считают. Лиззи, — обратился он к моей маме, — я тоже боюсь её потерять. Я понимаю, что всё происходит слишком быстро, но я люблю её и не смогу прожить в этом мире без неё.
Лиззи была шокирована не меньше меня тем, что только что рассказал Гидеон. Он хотел опять рискнуть своей жизнью и здоровьем, защищая меня. Я не понимала, в чём моя ценность, но одно я знала: я не могла позволить ему рискнуть собой ради меня.
В голове вновь вспыхнули картины прошлого. Я увидела тот день, когда мой дедушка чуть не лишился своей жизни ради меня.
Мне было тогда двенадцать лет. Стоял самый обычный солнечный день, характерный для пригорода Лас-Вегаса, где дедушка прожил более, чем десять лет, это был его предпоследний год жизни там. Мы просто шли и гуляли с бабушкой и дедушкой по городку. В тот момент, когда мы переходили дорогу, я услышала прекрасное пение диких птиц, меня настолько увлекло их дело, что я остановилась и стала слушать их. Я никого и ничего не слышала и не видела возле себя, мне было важно в тот момент только их пение, которое было действительно дивным. Следующее, что я помню, это скрип колёс, тормоза машины, сигнал и дедушка, который не мог тогда бегать, но он подбежал, схватил меня и вовремя отскочил. Его нога чуть не попала под колёса машины, но он и её вовремя убрал. После того случая бабушка хотела меня наказать, но дедушка сказал, что в стране (так он называл свой большой особняк) должно быть равноправие. Бабушка так и не наказала меня тогда, и это благодаря дедушке.
А ведь я тогда не только не получила наказание, но и приняла в подарок от моего любимого «лучшего друга» — дедушки — птиц в клетке, которые столь же дивно пели, как и дикие птицы. Это было восхитительно. Я днями их слушала, не могла оторваться от клетки. Дедушка покупал мне тогда к ним в клетку разные украшения, помогал заботиться и ухаживать за ними, когда я с этим не справлялась. Как же его не хватало.
Но объятия Гидеона сняли с меня пелену воспоминаний и вернули в настоящее. Его объятия были такими тёплыми, искренними и уютными. Никогда никто не приносил мне столько удовольствия обычными объятиями. Я, заплакав, уткнулась лицом в его крепкую мужскую грудь. Когда я вдохнула очередную партию свежего воздуха, я почувствовала парфюм Гидеона: мягкий мужской аромат, манящий к себе всё ближе и сильнее. Его хотелось нюхать и нюхать с каждой секундой больше и больше, чем я и занялась. Пока он обнимал меня, я отвечала взаимностью и втайне от хозяина духов нюхала этот насыщенный аромат.
Спустя несколько минут, что мы стояли в тишине, Лиззи одумалась и пригласила нас в дом, откуда доносился писк маленького зверька. Я зашла в дом, где меня встретила белоснежная пушистая кошка, которая с мурлыканьем полезла ко мне на руки. Я ожидала чего угодно, но явно я не ожидала увидеть маленькую кошку цвета белого снега с длинной и пушистой шерстью. Я взяла её на руки, посмотрела в её ясные зелёные глаза, какие у кошек и котов встречаются довольно редко, и обняла так крепко, насколько могла, при этом соблюдая силу, чтобы не раздавить этот маленький пушистый комочек.
— Как думаешь, в знак примирения сгодится? — обратилась Лиззи к Гидеону, которого несколько минут назад ненавидела и пыталась убить. Неужели мне удалось уговорить её полюбить его, как это сделала я? Никогда не думала, что она сделает то, что я прошу: никогда не делала, а тут сделала. Может, она и правда меня любила, а я просто этого не видела, потому что не хотела этого видеть.
— Мам! — крикнула с большой радостью в голосе я. — Ты серьёзно? Это лучший подарок! — улыбаясь, подбежала я к Лиззи и обняла её.
Когда мои руки ослабли и устали обнимать маму, что случилось довольно быстро, я пошла на кухню, сказав Гидеону и Лиззи, чтобы следовали за мной. Меня всё ещё волновал вопрос, что моя родная мать так относится к тому, кто сделал мою жизнь всего за неделю ярче и живее. Я не хотела, чтобы она его ненавидела тем временем, как я буду сходить с ума от его запаха, от его прекрасных голубых глаз, от его лучезарной улыбки, что затемняла мой разум, от него самого.
Зайдя на кухню, я поставила чайник, потому что я была голодная, да и Гидеон, я думаю, с утра ничего не ел. Как только чайник стал гудеть, что значило, что вода в нём согрелась, я налила чай, достала из холодильника пирог, который, должно быть, Лиззи сделала, пока я ночевала у своего парня, нарезала его на треугольные кусочки, которые было удобно брать и есть, и сама присела на стул.
— Я хотела поговорить с тобой, мам. Но в присутствии Гидеона, — начала я. Я понимала, что это может плохо закончиться, потому что Лиззи не любила разговоры на эту тему, но всё же я набрала воздух в лёгкие и продолжила: — Я понимаю, Гидеон, как ты думаешь, опасен. Но это не так. Он всю жизнь спасал меня от бед, какие со мной только случались. Пойми, моя жизнь лежит в его руках.
— Вот именно! Ты не думаешь, что в любой момент он может тебя убить? — сказала она, повернувшись к нему и опрокинув на него злобный, полный ненависти взгляд, хотя минуту назад разговаривала с ним, как с родным.
— Мама! — повысила голос я, но не крича. Меня поражало её поведение в его присутствии. Неужели ей плевать на то, что это как минимум некультурно? — Если бы он хотел меня убить, он бы давно уже избавился от меня. Разве ты своей магией не можешь это почувствовать?
Глаза Лиззи заметно поднялись на лоб, рот открылся от страха. Она боялась. Но чего — непонятно. Кажется, ей было неприятно и страшно, что родная дочь пытается назвать её ведьмой, ужасной ведьмой. Спустя примерно полминуты она поднялась со стула, схватила первый попавшийся стеклянный стакан, налила воды в него и выпила содержимое до дна. Кажется, ей становилось плохо от моих слов. Стоило придерживать язык за зубами, я не хотела её потерять, всё же, хоть я и не осознавала, что она меня любит, я боялась её потерять.
