Ассистентка антиквара и город механических диковин (СИ) - Корсарова Варвара (электронная книга .txt) 📗
– Или заберут все денежки себе и оставят город самостоятельно разбираться со своими проблемами.
– Максимилиан, – неуверенно произнесла Аннет, – я сейчас предложу одну глупую, неправильную вещь… Что, если пока никому не рассказывать об открытии? Давайте попробуем найти мастерскую самостоятельно! Не подумайте, деньги меня не интересуют! Понимаете, это… это приключение. Когда мы будем возвращаться – вы сказали, через два дня? – мы отдадим схему Ангренажу и его кузенам. Но в эти два дня попробуем разгадать загадку сами! У вас же есть опыт поиска утраченных сокровищ? В конторе болтают, вы сопровождали археологические экспедиции, удирали от дикарей, бродили по джунглям и развалинам древних храмов, искали священные статуэтки, которые потом продали клиенту за баснословную сумму...
– Согласен, предложение глупое и неправильное. Как вам такое в голову пришло? Здесь цивилизованная страна, а не джунгли. Придется нам соблюдать осторожность. С чего думаете начать поиск? Предлагаю расспросить наследников. Завтра будет как раз подходящий случай – мы идем на прием и спектакль в театре «Мимезис». Только чур, самодеятельностью не заниматься и во всем слушать меня. И еще: если вдруг нам повезет найти мастерскую, мы не будем претендовать на долю сокровищ. Проявим благородство.
Слушаться во всем! Сложное условие. В другое время Аннет принялась бы спорить, но сейчас это было неразумно: во-первых, ей нужно было его умаслить, а во-вторых, с опытом Максимилиана по части приключений стоило считаться.
Аннет улыбнулась и торжественно заявила:
– Клянусь, господин Молинаро, буду слушать вас во всем.
– Отлично. Как бы вам только потом не пришлось пожалеть, что дали такую клятву. Я ведь могу потребовать весьма неудобные для вас вещи. Вот, приказываю: там, на столе – очередная склянка со скисшими сливками. Заберите ее. Это для вас. Намажьте на ночь лицо и вылечите уже наконец ожог.
Глава 10 Беглая дочь
Ночью Аннет долго не могла заснуть. За окном было тихо и темно. Городок, в котором происходили удивительные и таинственные вещи, замер до утра. Ночная тишина казалось зловещей. Поначалу Аннет прислушивалась: не раздадутся ли крадущиеся шаги или скрип открываемой балконной двери?
Ничего не происходило, лишь отбивали время уличные часы — приглушенно, не тревожа жителей, то синхронно, то вразнобой, то музыкально, то отрывисто. Пробило час, потом два, Аннет ворочалась с боку на бок и перебирала события дня, пока не загудела голова. Утомившись, от отчаяния собралась достать подарок предусмотрительной Ванессы и проверить, справится ли с бессонницей книга сладких сновидений сочинения почтенного морфеоманта Дормируса. Выбираться из-под теплого одеяла не хотелось, и пока Аннет мешкала, ее, наконец, сморило. Вопреки всему, спала она крепко и сны ей снились яркие. В них не было места ни механическому купидону со смертельной стрелой, ни зловещему фарфоровому поэту с бульварными стишками.
Под мелодию уличных часов она уснула, и под нее же проснулась. Аннет показалось, что молоточки выбивают задорную польку не снаружи, а внутри комнаты, прямо у нее под ухом. Вскочила, сладко потянулась, в два счета оделась и умылась. Ее снедала жажда деятельности. День обещал приключения.
Интересно, Максимилиан еще спит? Вряд ли: уже девять! Как можно валяться в кровати, когда на носу поиск сокровищ? Нужно выяснить планы босса на день, и какое место в них отведено его ассистентке.
Аннет надела яркую шляпку, залихватски сдвинула на один глаз, подхватила сумочку, вышла в коридор и громко заколотила в соседнюю дверь.
В номере со вкусом чертыхнулись, раздались торопливые шаги, дверь распахнулась. Аннет взвизгнула и присела от неожиданности. Перед ее близорукими глазами предстал голый незнакомец с седой бородой. В одной руке он сжимал опасную бритву, в другой – окрашенное кровью полотенце.
– Что случилось?! – рявкнул незнакомец голосом Максимилиана, вытирая полотенцем мыльную пену с подбородка. – Почему вы стучите как ненормальная, а потом визжите? На вас опять напали?
Аннет мысленно отругала себя, нацепила пенсне и пояснила:
— Вы голый, окровавленный и в пене. Я вас не узнала.
— Я одет достаточно, — отрезал Максимилиан, подтягивая полосатые пижамные штаны с веселой алой ленточкой у пояса. – А вы не трепетная монашка, которая обязана упасть в обморок при виде обнаженного мужского торса.
Затем он ушел вглубь комнаты и продолжил возмущаться уже оттуда:
– Я брился, когда вы принялись ломиться в дверь. Решил, опять что-то стряслось. Может, вам подбросили отравленный букет, или очередной предмет мебели решил проткнуть вас стрелой. От испуга чуть не отхватил себе бритвой ухо. Мало того что я девятипалый, так был бы еще и одноухий. Кто такого полюбит?! Заходите. Я уже в приличном виде.
Пройти не получилось, потому что босс вышел сам. Он был полностью одет, в летнем светло-сером костюме и белоснежной рубашке, но Аннет отчего-то смутилась. Перед глазами все еще маячила широкая обнаженная грудь, покрытая золотистыми волосками. Торс у Максимилиана был что надо: поджарый, загорелый, с хорошо развитыми мышцами. Аннет невольно сравнила босса с Бастианом. Сравнение было не в пользу скульптора. Ценитель идеальных тел стеснялся своего начинающего округляться животика и прыщавых плеч и всегда гасил свет, перед тем как раздеться и торопливо увлечь Аннет на кушетку в мастерской. Некстати подумалось, что на этой же самой кушетке Бастиан развлекал своих богатых покровительниц и разбитных натурщиц. Настроение испортилось.
— Какие у нас планы на день? – кисло поинтересовалась она у Максимилиана.
— Идем завтракать в город, — решил тот, запирая дверь. – Знаю прекрасное место, где подают лучший в мире омлет с розмарином.
Аннет открыла было рот, чтобы протестовать, но передумала. Завтракать так завтракать. В городе так в городе. И чем ему не угодил ресторан при гостинице?
– Прекрасное утро, -- объявил Максимилиан, вышагивая по мозаичной мостовой в такт бою бесчисленных городских часов.
И он был прав. Утро выдалось действительно прекрасное.
На бирюзовом небе лениво плыли облачка, похожие на сахарную вату. Солнце окрашивало их в оттенок свежей карамели. Владельцы магазинов лениво драили тротуар мохнатыми швабрами и делились сплетнями. Чисто вымытая мозаика, изображающая сцены из жизни основателя города, переливалась, как глазурь на торте, а цветы на клумбах притворялись кремовыми украшениями. Из булочных доносился умопомрачительный аромат свежей выпечки.
Аннет не выдержала и купила хрустящий багет, тут же впилась в него зубами и застонала от удовольствия. Босс сердито приказал не перебивать аппетит, забрал багет, отломил добрую половину и расправился с ней в два счета.
Аппетит Аннет ни капли не пострадал, завтрак оказался выше всех похвал. Колбаски восхитительно хрустели поджаристой корочкой и при укусе брызгались горячим соком. Яичный желток растекался, как жидкое золото. Хлеб – только из печи! – обжигал пальцы.
Завтрак им накрыли на столике на террасе с видом на озеро. Аннет сняла шляпку, подставила лицо мягким утренним лучам и от души наслаждалась жизнью. Максимилиан смаковал свой омлет с розмарином и жмурился от удовольствия. Аннет смотрела на него и удивлялась.
Вчера между ними состоялся непростой разговор, но теперь она чувствовала себя в его компании куда увереннее, чем раньше. Максимилиан понимал ее лучше остальных и не постеснялся вытащить наружу ее секрет. Был неделикатен, но не осуждал, и его жалость не обижала. Рядом с ним она могла оставаться собой. А еще она привыкла к их перепалкам. Они держали ее в тонусе и настраивали на боевой лад.
– Вам понравилось, Аннет? Повар в «Механическом купидоне» начисто лишен кулинарного вдохновения, поэтому я решил вас сегодня побаловать. Вот что, когда вернемся в столицу, приглашаю в гости. На приватный ужин. Приготовлю такой сырный пирог – пальчики оближете. А наутро еще и завтраком угощу. Сделаю ваши любимые блинчики со взбитыми сливками и малиновым вареньем.
