Горных богатств Хозяйка (СИ) - Савская Елена (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
«…И тогда я вернусь домой. Домой! К Артёмке! Подальше от этого страшного Никифора с его чёртовым крепостным правом… Надо только добраться до шкатулки… Надо выяснить, где живёт мать Забавы. У неё ещё сыновья, но те взрослые, значит, или на работе будут, или живут уже отдельно. А сама мать сидит, значит, дома… Но нет, к колодцу же ходит?.. Ммм… Как сделать, чтобы Варвара утром вместо меня к колодцу пошла?.. Тогда я успею проскочить в дом Забавы незамеченной… Ой, там же собака может быть… Наверняка есть — такое богатство-то охранять надо. Как обезвредить собаку?.. Снотворных таблеток, как у Шурика, здесь не купить, докторской колбасы, кстати, — тоже… И вообще, кто знает, в каком схроне она шкатулку прячет? Вдруг времени, пока она у колодца будет, мне попросту не хватит?»
— Ну, ты согласна? — Авдей, судя по всему, что-то одухотворённо ей объяснял, но что именно, Алёнка в упор не слышала, занятая своими мыслями.
— На что?
— Ты не смотри, что мы оба — сироты. Михею с Агафьей детей бог не дал. Так я им заместо сына. Да и Варварина избушка потом тебе, как приданое, отойдёт. Ну и я заработок имею. Только давай тянуть не будем. Сарафан этот шить. Я тебе, какой хочешь, сарафан к свадьбе купить смогу. Хочешь, как у царицы платье? Шьют такие в Екатеринбурге. И тебе сошьют.
— Вот! — вспомнила вдруг Алёнка и от возбуждения произнесла это вслух. — Хочешь царицей стать? Это она у меня из зеркала спросила! А я ей ответила, что не моё это всё, что…
— Алёна, я тебе про свадьбу… — вклинился в эту блажь мастер.
— Что? К-какую ещё свадьбу?.. Авдей… — Алёнка замотала головой.
Окружающий мир крутанулся вокруг неё.
«А последнюю кружку браги это я зря…» — Алёнка с сожалением вспомнила, что выпивала она впервые за 5 лет, и что дозу горячительного следовало бы подуменьшить для первого раза.
— Всю дорогу замуж тебя зову, — Авдей пытался сохранять весёлость, но через неё всё равно проглядывала растерянность. — А ты будто и не слышишь меня… Про цариц каких-то балакаешь… Алёна, я жениться на тебе хочу. Только сил моих нет ждать, чтобы всё, как положено было, по обычаям. Если люб я тебе, то давай поскорее сладим.
— Авдей… — внутри Алёнки взревел ураган мыслей и эмоций.
За какой-то час всё так усложнилось! И стоило усилий придать себе вид холодный и неприступный, а самое главное, спокойный.
— Сколько тебе лет-то вообще? — раньше она не интересовалась этим вопросом, незачем было.
— Мне-то? 24-й годок пошёл.
«Ага… младше меня на три года».
— Скажешь, стар для тебя?
«А, точно, по легенде здесь мне 16, значит, разница… 7 лет. Нормальная по местным меркам разница. Хотя, что тут норма если…»
— Да ладно тебе, Авдей, Фильке и 16 нет, так весной за барина выходит, которому за 60… Не в этом дело… не в этом… — она старалась подобрать какую-то правдоподобную версию того, почему сейчас должна ответить отказом, на предложение руки и сердца, но на ум ничего не шло. — Я подумаю.
Авдей от такого ответа резко остановился. Где-то вдали гавкнула собака. А Алёнка стояла, моргая, не в силах осознать, что сейчас произошло, и какое решение она сама только что озвучила.
— Подумаешь? — Авдей выглядел ошарашено.
И то правда, вряд ли он ожидал, что ему вообще могут отказать.
Алёнка попрощалась. Она спешила. Не до парней ей сейчас с помятой самооценкой. Ну и что, что это она её помяла… Переживёт… Женится…
Вот только планы по возвращению в 21 век почему-то отступили…
Она лежала на лавке, глядя в темноту, и думала о том, что в Полевском искусный мастер на рынке женихов очень даже котируется. Даже, несмотря на то, что сирота. Видимо, потенциальные тести принимают во внимание и имущество деда Михея, и относительно высокий заработок молодого камнереза. А ещё то, что работа у Авдея с риском не связана. Ну, заболевают тут мастера раньше обычного, заходятся кашлем десятки лет и помирают тихонько, не дожив до 50-ти. Зато жена его может быть уверена, что под завал он не попадёт и от воды насмерть не застудится. Кстати, мастера ещё в город постоянно мотаются — поделку сдавать — значит, гостинцев привезти может. Ну и вообще приятно, когда муж талантливый и народом уважаемый. «Супер-звезда местного разлива… Шкатулка, Алёна, думай про шкатулку», — убеждала она сама себя, но мысли, то и дело соскальзывали на васильковые авдеевы глаза и его уверенные руки…
Всю следующую святочную неделю Алёнка пыталась собрать максимум информации о матери Забавы. Однако действовать, как в шпионских сериалах, оказалось безумно сложно.
Начала она с банальных расспросов.
Правда, дело осложнялось тем, что выяснять всё надо было ненавязчиво, да и круг её общения был ограничен. Неразговорчивая Варвара, дети из сада, которые мало что знают, их отцы, которые не любят сплетничать и Танюшка с подружками, чьи матери до поры стараются ограждать девиц от взрослой жизни. Единственным человеком, у которого можно было узнать про местную жительницу, оставалась Малаша. Но её Алёнка видела только у колодца, вкупе со столькими посторонними ушами, что посекретничать не было никакой возможности.
И всё же удалось выяснить следующее: мать Забавы — Людмила — вдова лет пятидесяти, имеет двух сыновей. Один живёт отдельно и работает на Гумешках рудобоем, другой проживает в доме матери, работает истопником домны на медеплавильном заводе. Сама женщина занимается хозяйством. По двору свободно бегает огромная дворняга. Единственный способ добраться до шкатулки — дождаться поздней весны, когда мать с сыном могут собраться в Екатерининскую крепость за покупками, либо лета, когда они начнут ездить на покос.
А за это время Апёнку загребут в услужение к барину… Но иного способа просто не существовало — быт крестьян зимой был построен таким образом, чтобы поменьше выходить на улицу.
Корову они недавно зарезали, и новую пока не заводили. За водой Людмила приходила поутру, но, как заметила Алёнка, женщина не стояла подолгу. Займёт очередь, наберет пару вёдер и домой. А изба её недалеко от колодца стоит — то есть, форы в случае чего не будет.
Про шкатулку — у вдовы она или нет — достоверно никто не знал.
Варвара рассказала очередную красивую сказку о том, как шкатулка вообще попала к Людмиле. Что по молодости муж её увидел в лесу Хозяйку горных богатств. Что с того случая все и начали про неё рассказывать. И что муж тот влюбился в красивую женщину, но она его полюбить не смогла, потому как каменная. И сердце у неё за века окаменело. Отпустила она женатика восвояси, а на память шкатулку дала с убором, достойным самой царицы. Ту шкатулку вдова ни за какие деньги продавать не хотела. Потому как память это не только о муже, но и о дочери, которая с драгоценностями этими играть любила. А дочка у неё пропала. Ушла по осени в Петербурх и не вернулась.
— Так Михей же что-то про Мраморское говорил. Про купца — жениха, — не поняла логики рассказа Алёнка.
— А ты слушай Михея больше. Тот ещё мастер сказы плести. Как начнёт, бывало, про каменный цветок трепать, только парням головы и дурит, чтобы они, значит, горных мастеров в своём деле превзойти хотели. — Варвара тяжело вздохнула. — Пропала Забава — вот и весь сказ.
— Думаете, полоз утащил? — задумчиво пережёвывая пригорелую корку хлеба, съязвила Алёнка.
— Ну тебя… — махнула рукой Варвара, — волки это. По осени волк знаешь, какой злой?
Вопрос этот остался риторическим, а Алёнке и так было, над чем поразмыслить. Поэтому она допила свой отвар, затушила лучину и улеглась на лавку, укрывшись и тулупом, и жилетом одновременно. Варвара, пыхтя, вскарабкалась на тёплую печь и вскоре засопела. Способность этой женщины практически сразу же засыпать порой поражала Алёнку — сама она так не умела.
Меж тем, снежник сменился на трескун, а вместе с ним пришло и Крещение — церковный праздник и последний день святок, когда девушки гадали на женихов.
Про гадание разговор завела Танюшка. А подружки её поддержали. Очень-очень они просили, чтобы Алёнка замолвила словечко Варваре Степановне в ворожбе искусной. А ещё только она могла предоставить свою баню — прочие родительницы были против святочных гаданий, потому как с недавних пор этого не одобрял церковный батюшка.
