Испытание огнем - Снайдер Мария (книги без регистрации полные версии TXT) 📗

Я посмотрела под флаг и увидела маленькую полку, заполненную стеклянными животными. Статуэтки были, как живые, отлично сделаны, но внутри них не был заключен огонь. Как в тех, что я видела ранее.

— Тьюла подарила пару статуэток и продала много других, но эти она держала для себя. Я попыталась скопировать ее, но мои выходят по-другому. Мне продать удалось лишь немногие. — Она пожала плечами.

— Ты сделала те, в витрине магазина. Не так ли?

— Да, — Она опять пренебрежительно пожала плечами. — Владелица магазина - добрая женщина. Она знала, что я приду сегодня, и поставила их в витрину. Мои животные унылы по сравнению с Тьюлиными.

— Опал, они ошеломляющие. Как ты заставляешь их сверкать?

Она прижала руки к сердцу, как будто не могла поверить тому, что услышала.

— Ты видела свет?

— Конечно. А что не все его видят?

— Нет! — закричала она. — Только я вижу - и теперь ты! — Она закружилась в восхищении.

— И Лист. Он видел его тоже.

— Правда? Как странно. Никто больше из моей семьи или друзей не может видеть внутренний свет. Они все думают, что я ненормальная, но уже хорошо, что не подшучивают надо мной.

— Как ты их делаешь?

Она объяснила мне процесс выдувки стекла. Более детально, чем мне было нужно, но я поняла основы.

— Обычно формируют животных из твердого стекла, но когда я пробую его, животные напоминают мне капли. Чтобы сделать стакан или вазу, нужно выдуть воздушный пузырь в стекле. Я не могу сделать этого тоже. Я направляю пурпур пытаясь получить стартовый пузырь, но это никогда у меня не получалось. Однако, как только я не могу сделать пузырь, я формирую статуэтку, так я не трачу впустую стекло. Именно тогда я получаю результат. Мало того, что мое животное выглядит реальным, но и искра остается внутри, даже когда оно охладилось.

Я раздумывала над этим минутку.

— Но в итоге середина остыла бы. Что сохраняет их светящимися?

Она всплеснула руками в расстройстве.

— Я не знаю. Я вкладываю свое сердце в них.

Ответ пришел мне в голову.

— Магия.

— Нет. Магистр Драгоценная Розза проверила меня. У меня не было достаточно магических сил, чтобы остаться в Башне.

Я улыбнулась.

— Она должна проверить тебя снова. — Колкость Дэкса о странных силах промелькнула в голове. Если бы Опал родилась Залтана, то тест отличался бы. — У тебя есть достаточно власти, чтобы заключать огонь в свои статуэтки.

— Почему не все могут видеть это?

— Возможно, у человека должна быть какая-то магическая способность видеть огонь, — предположила я. — Если это так, то ты должна продавать их на рынке в Цитадели, где много магов.

Она поджала губы.

— Я вряд ли встречу магов. Может, ты возьмешь с собой одну из моих статуэток и проверишь свою теорию?

— При одном условии.

— Что угодно!

— Ты должна позволить заплатить за нее, и тогда я смогу ее оставить.

— Ты не должна...

Я подняла руку, останавливая ее.

— Ты сказала: что угодно.

Она рассмеялась.

— Хорошо, но я продам тебе по оптовой цене. И я даже знаю какую статуэтку дам тебе. Они на заводе.

Опал сбежала вниз по лестнице и вылетела за дверь. Холодный порыв ночного воздуха напомнил мне, что мы должны были вернуться в таверну. Я поблагодарила родителей Опал за еду. Они сказали мне, что Лист пошел с Марой на завод.

Я нашла Опал там. Она вручила мне пакет. Обернутый слоями ткани для защиты стекла, пакет размером с кулак аккуратно помещался в руке.

— Открой его позже, — сказала она. — Я хотела дать тебе другую, но эта… призывала. Сумасшествие. Я знаю.

— Я слышала более странные вещи. Я напишу тебе письмо, когда вернусь в Цитадель и сообщу, как прошел эксперимент. — Я мягко поместила пакет Опал в рюкзак, набросила ремни на плечи и заплатила ей за статуэтку. — Слушай, ты не знаешь, где Лист? — спросила я.

Она покраснела.

— Я думаю, что он милуется с Марой. Они в конце комнаты для смешиваний. Она, как предполагается, измеряет песок.

Я проходила мимо рядов станков и наливных форм. Горячий воздух согревал кожу. Светло-серый дым исходил от горящих углей и тек через дымоходы, чтобы выйти снаружи. Семья Опал использовала специальный белый уголь, добытый в Изумрудных Горах, чтобы нагревать печи. Чище чем черные, белые угли горели достаточно сильно, чтобы достичь двух тысяч градусов, необходимых для расплавления компонентов из песка.

В задней комнате столы, заполненные мисками для смешивания, выстроились у дальней стены. Лист и Мара наклонились над глубокой миской, но они смотрели друг на друга, а не на смесь. Тканевая маска, которая была предназначена для предотвращения вдыхания мелких частиц, висела у них на шеях.

Я сделала паузу прежде, чем прервать их. Руки Мары были покрыты песком, и песчинки покрывали волосы Листа. Он выглядел моложе, его лицо светилось от восхищения. Это - та сторона Листа, которой я не видела прежде, и я задавалась вопросом, был ли у него кто-то, о ком он заботился в Цитадели. Я поняла, что ничего не знала о некоторых сторонах жизни своего брата.

Сделав несколько шагов назад, я скрылась из их поля зрения. И выкрикнула имя Листа достаточно громко, чтобы они смогли услышать меня за шумом печей. Теперь, когда я вошла к ним, он стоял вдалеке от Мары; песок исчез с его волос.

— Уже поздно. Нам надо возвращаться.

Лист кивнул, но не двинулся. Я поняла намек и ушла.

За пределами завода сильный бриз гнал облака по небу. Лунный свет лился с неба мелкими лучами. Лист присоединился ко мне, чтобы вернутся в таверну. Он был тих.

— Хочешь об этом поговорить? — спросила я.

— Нет.

После нескольких шагов он спросил:

— Узнала что-нибудь об Отказников от Джеймиса?

— Город волнуется по поводу них, но нет никакой информации о том, где они могли бы быть, если они вообще здесь. — Я рассказала ему о стеклянных животных Опал, и он казался заинтригованным подобным магическим навыком.

— Ты говорил Маре о побеге Копьеглава? — спросила я.

— Нет. Я только сказал ей быть чрезвычайно осторожной.

Мы шли некоторое время в тишине. Воздух кусался сквозь рубашку, и мне стало жаль, что у меня не было плаща. Городок Бооруби стоял на краю умеренной зоны с теплыми днями, сопровождаемыми холодными ночами.

— Она мне нравится, — сказал Лист, нарушив тишину. — Никто прежде мне не нравился. Слишком занятый и слишком беспокоящийся о тебе, чтобы заботиться о других. Я не смог защитить тебя. Я не пошевелил и пальцем, чтобы помочь тебе. Найти тебя стало более важным делом, чем жить своей жизнью.

— Лист, тебе было восемь лет и тебя бы убили, если бы ты попробовал помешать Могкану похитить меня. Ты поступил правильно.

— Погибнуть было бы легче. Ни вины. Ни забот. Ни страха. Заботится о ком-то страшно и замечательно. Я не знаю, есть ли у меня сила, чтобы сделать это для кого-то. Как ты справляешься с этим?

— Я сосредотачиваюсь на замечательных составляющих и страдаю из-за ужасных, зная что это закончится, в конечном счете.

— Тебе понравился Валекс сразу же, как только ты увидела его?

— Нет. В начале наши отношения были сугубо деловыми. — В первый раз я с ним встретилась, когда Валекс предложил мне выбор: либо петля, либо стать следующим дегустатором. Моя семья знала, что я была дегустатором Командора, но не знала почему.

Когда-нибудь я расскажу им о пытках Рейяда.